Гапарон Гарсаров - Глаза дьявола Страница 40

– Итак, что за художество вы тут разглядывали, пока я не нарушила ваше уединение? – обратилась Лавра к братьям.

– Это картина именинника, – пояснил старший Медведев. – Собственно, весь её простой смысл изображён здесь.

– Чёрт ласкает красавицу, – промолвила аспирантка и задумалась. – Думаю, Николай хотел показать этим мужчину и женщину.

– То, что женщину, видно сразу, – усмехнулся Родион. – Но при чём здесь мужчина? На картине-то изображён чёрт…

– Бесовская суть, – добавил Кирилл Константинович, теребя на безымянном пальце кольцо с ярко синим камнем. – Забыли, что мужчина с точки зрения некоторых религиозных деятелей расценивается как бес-искуситель.

– Мне всегда казалось, что всё как раз наоборот, – отозвался Антон, внимательно вглядываясь в картину.

– С позиции официальной церкви, – кивнул Охтин, – но не с позиции самой женщины, верно, Лавра?

– Да, женщины часто считают мужчин демонами, – протянула Гербер и посмотрела на братьев, – особенно красивых и непостоянных…

– То есть Бережной нарисовал эту картину глазами женщины? – заключил младший Медведев, чем вызвал снисходительные усмешки у Кирилла Константиновича и Родиона.

– Думаю, он просто нарисовал красивую картину, – промолвил Охтин и отошёл к официанту, который раскладывал на столике невдалеке закуску для гостей.

– А Вы где-то учитесь или работаете? – поинтересовался Медведев-старший, когда они перешли к соседней картине.

– Преподаю, – улыбчиво выдохнула девушка, – и учусь в аспирантуре.

– О, да Вы собираетесь стать кандидатом наук! – удивился Антон, больно прижав локтём её руку.

Лавра не ошибалась, он и в самом деле чувствовал себя неловко в её обществе. Это было заметно по его действиям и внешности. Он боялся надолго остановить на ней свой взгляд.

В отличие от него, старший брат вёл себя куда как раскованнее. Он уже успел несколько раз оценить фигуру аспирантки, сделал парочку лестных комплиментов, постоянно дарил обаятельную улыбку и строил глазки.

– Я смотрю, ты уже завела себе новых кавалеров, – появилась из-за спины улыбающаяся Веста, держа в руке алую розу, и обратилась к братьям – Поосторожнее, иначе я могу приревновать…

Родион ухмыльнулся, а Антон вновь отвернулся на какой-то пустяшный шум.

– Мы как раз смотрели творение твоего парня, – с издёвкой сообщила Гербер, указывая на картину с танцующими гарпиями. – У него есть своя изюминка.

– С чего это ты решила, что Коля мой парень? – изумилась Рогова, вертя в ладонях шипастый цветок. – Он просто мой знакомый, а ещё коллега, так как ведёт в нашем институте культурологию.

Лавру такое обстоятельство заставило слегка покраснеть. Она была уверена, что Бережной непременно является любовником начальницы, ведь вчера в университете они шли, держась за руки, а потом Веста позволила ему сесть за руль своего «БМВ».

– Я абсолютно свободна, – гордо заявила Рогова и нагло вытащила подругу из плена Медведевых. – Пойдём, покажу одну интересную работу…

Антон и Родион остались недоумённо смотреть им вслед. Веста лишь игриво обернулась и взяла Лавру под руку, как это делали недавно мужчины.

– Красивые ребятки, не правда ли? – поинтересовалась она у неё, бодро шагая вдоль подсвеченных картин. – Тебе кто больше понравился?

– А ты их знаешь? – удивилась Гербер, то и дело оглядываясь на Антона, который уже вернулся к Охтину с поникшим видом.

– Нет. Я просто спросила твоё мнение. Так какие парни тебе больше нравятся?

– Никакие, – выдохнула брюнетка, вновь поправляя непослушную бретельку, которая так и норовила сползти с её плеча и обнажить грудь. – Мне некогда крутить романы.

– Да? А почему? – удивилась Рогова, хотя на её лице проглядывалась радость.

– Был у меня один любимый человек, – с грустью заговорила Лавра, – первый и единственный…

– «Был» в том смысле, что сейчас его нет? Он тебя бросил?

– Его убили…

– Ох, извини, я такая бестактная, – смутилась Веста, замедляя шаг. – Не хочешь об этом разговаривать?

– Нет, – мотнула головой подруга и подняла взгляд на странную картину, помещённую в пурпурную раму.

Оттуда на неё взирали два счастливых человека. Один обнял другого сзади, поглаживая прямой живот и касаясь губами правого уха, словно шепча какие-то приятные слова. Другой же обхватил его за шею левой рукой и сощурился от наслаждения. Их окружали высокие зеркала, отчего сцена смотрелась необычно. Впрочем, она и без того была неординарной, так как художник изобразил на картине двух влюблённых друг в друга парней.

– «Он хотел его», – озвучила Веста название работы и склонила голову. – Один частный коллекционер предложил Коле за эту картину новенькое «Ферари».

– И Бережной отказался??? – удивилась Лавра, не сводя глаз со странной живописи.

– Да, у него с этой вещью связано много личного, – понизив голос, подтвердила Рогова и щёлкнула пальцами. – Зато через полгода они сыграли свадьбу, и теперь Герхард организовывает для него выставки в Европе.

У Лавры отвисла челюсть.

– В смысле, Бережной и тот частный коллекционер теперь вместе… того самого?!

Веста засмеялась, отходя к зелёной стене.

– Теперь ты понимаешь, что он никак не может быть моим парнем, – успокоившись, напомнила она о недавнем разговоре. – А картина, на самом деле, интересная, я просила его подарить её мне.

– Зачем тебе эти гомики? – недоумевала Гербер, уже с неприязнью поглядывая на художество именинника. – И что в них может быть такого интересного?

– Вот и я себя спрашиваю – что?.. Не знаю, – пожала плечами подруга и прислонилась спиной к стене, о чём-то задумавшись.

Брюнетка вновь обернулась на гостей, попробовала отыскать среди них братьев Медведевых и Охтина, но те потерялись в толпе.

– Поедем ко мне? – вдруг предложила Веста, похлопывая рукой по штукатурке. – Я сегодня так вымоталась, хочу тишины.

– Поехали, – улыбнулась Лавра.

День и в самом деле был напряжённым, хотя под его окончание у Гербер появилась бодрость. Ей до сих пор казалось странным, что природные силы вернулись с таким опозданием. Раны, что донимали её с прошлой ночи, затянулись лишь перед приездом Весты. Что происходило до этого момента, она начисто забыла: как сумела убежать от агрессивных студентов, как потом успокаивалась, как возвращалась в общежитие и убиралась в комнате. Наверно, всё это происходило автоматически, в то время как сознание отключилось, измученное за последние сутки. Так или иначе, но Лавра была довольна вернувшимися способностями и оттого чувствовала себя просто замечательно. Единственное, чего ей никак не хотелось сегодня, так это проводить ночь в своей комнате: пустой, холодной, а теперь ещё и омрачённой смертью Викентьевны. Вот посмотреть жилище начальницы – другое дело. Тем более, что Веста и сама была одинока нынешней осенью. Им обеим есть, о чём побеседовать этим унылым вечером.