Юлия Бражкина - Сон длиною в жизнь (СИ) Страница 11

   - Не молчи. Ты же знаешь, что я все пойму.

   Это точно. Если мне нужно о чем-то поговорить, лучше идти к папе. Я надеюсь, что он поможет перевесить чашу весов на верное решение.

   - В общем.... Она выдвинула одну гипотезу, которая, как по ее мнению, может мне помочь.

   Его глаза заблестели, и сразу появилась легкая улыбка.

   - Но это же хорошо. Почему ты так грустишь?

   Как тут не грустить? Как представлю себя в самолете, меня тут же в дрожь бросает. Я тут же почувствовала, как покрылась мурашками.

   - Тише, Арина, - прошептал он, приложив ладонь к моей щеке. - Неужели, все так плохо?

   - Да, - сразу ответила я, сдерживая свои слезы. - Все очень плохо, - он взял чистую салфетку, чтобы вытереть мои слезы. - Передо мной никогда такой сложный выбор не стоял.

   - Скажи, какой. Может, тебе станет легче, поговорив об этом?

   Я попыталась сама подняться, не смотря на боль, чтобы нормально поговорить с отцом, но он сразу спохватился и приподнял меня сам, подложив подушку мне под спину.

   - Она посоветовала мне полететь на самолете, - сказала я, когда отец только оторвал руки от подушки.

   Не смотря на то, что я сказала это прямо и резко, он не очень был удивлен.

   - Ты об этом уже знаешь? - непонимающе спросила я.

   - Я не разговаривал с твоим психотерапевтом, если ты об этом. Но мне эта идея пришла уже давно. Я не говорил тебе, потому что считал, что это тебя только напугает. Ты до сих пор маленькая девочка в моих глазах. И я помню, как ты бледнела при виде самолета в телевизоре. И я просто хотел, чтобы ты была счастливее. Я просто боялся сделать еще хуже.

   - То есть ты все-таки считаешь, что лучше так поступить?

   - Я не хочу тебя запутать. И не надо делать выбор, который все тебе советуют. Выбирай тот, который подсказывает тебе сердце. Прислушайся к нему, и сделай, как оно велит. А если проигнорируешь, оно никогда тебе этого не простит и будет тебе напоминать об этом каждый день.

   Сердце? Оно молчит. Молчит уже многие годы. Оно бьется, но в нем нет жизни. Как же мне узнать, какой выбор для меня будет лучшим? Если я все оставлю, как есть, я всю жизнь буду жалеть о том, что не попыталась все исправить. Буду каждый день думать, что все могло бы быть иначе. И, самое главное, бояться. Бояться каждую секунду до конца своей жалкой жизни.

   - Если тебе нужно подумать, - прервал молчание папа, - то я...

   - Нет. Не нужно, - остановила я его, схватив его за предплечье.

   Он послушался и ждал, когда я продолжу, но ничего не слышал в ответ. Мне всегда не хватало смелости для этого. Для каких-то пару слов. И меня всегда это бесило в себе.

   - Я..., - глубоко вздохнув, произнесла я дрожащим голосом. - Я хочу попытаться.

   - Арина, ты хорошо подумала? - спросил отец.

   - Прошу, не надо. Мне и так дается это решение трудно. Не усложняй все.

   - Хорошо. Я завтра съезжу за билетами.

   Он встал и наклонился, чтобы поцеловать меня на ночь. - Все будет хорошо.

   Отец вышел, закрыв за собой дверь.

   "У меня никогда не будет все хорошо", - первое, о чем я подумала, оставшись наедине с собой.

   Дэрриан

   Сегодня важный день. Особенно для меня. Все должно пройти идеально. Нужно как-то выкрутиться из этой ситуацией с альфой. Им должен быть я. Если им станет Сальвур, которого Юрий выбрал вчера, все, что я делал, создавал, добивался последние годы, развеется по ветру. Все будет зря.

   Стоя у зеркала, я надевал бежевую рубашку из крейского полотна. Пока я застегивал пуговицы, я думал об этой операции. Со своей ролью я справлюсь, но мне надо украсть и другую. Последние две пуговицы я застегивал особенно медленно. Меня посетило какое-то странное предчувствие. Или, вернее сказать, страх. А может, просто сомнение. Я никак не мог понять. Каждое чувство было чем-то похоже на другое, но все равно чего-то не хватало.

   Я фыркнул сам себе и отошел от зеркала. Раньше я не сомневался и получал, чего хотел. Но все с того времени круто изменилось.

   Меня уже наверняка ждут. Ничего страшного. Они уже привыкли, что я постоянно опаздываю. Эта мысль вызвала у меня легкую улыбку. Я взял из шкафа свой кожаный пояс и надел его. Все необходимое уже было при мне, поэтому я вышел из своей комнаты и направился к выходу.

   Когда я спускался по лестнице, я услышал Сальвура и Рейсби, бурно обсуждающих что-то.

   Что они здесь делают? Это неспроста. Что-то наверняка случилось. Я в этом убедился, когда стал вслушиваться в то, о чем они говорят.

   - Дэрриан, - обратился ко мне Рейсби, заметив мое присутствие. - У нас проблема, - обеспокоенно произнес он.

   - Какая? - спросил я, закатив глаза. И так проблем навалом, не хватало, чтобы мне еще мелкие подкидывали! Надеюсь, что она мелкая. С ней будет куда легче справиться.

   - Людей Христофора возросло до нескольких тысяч, - ответил Сальвур. - Мы не знаем, откуда он столько взял, но мы не сможем справиться со всеми.

   Только не это! У меня определенно сейчас идет черная полоса.

   - А что по этому поводу думает Юрий? - спросил я в надежде, что у него есть какие-нибудь мысли по этому поводу.

   Сальвур глубоко вздохнул.

   - Лучше не спрашивай, - просто ответил Рейсби.

   Я чертыхнулся и подошел к окну. Хотя, что я хотел от Юрия. Он ужасный лидер, как бы он ни старался. И тогда мне приходиться додумывать все в одиночку. Сейчас нужно предпринять что-то временное, и подумать по дороге. Возможно, в голову придет что-нибудь стоящее.

   - Другого шанса у нас не будет. Нам нужен план.

   - Да, не помешал бы, - иронично подметил Рейсби.

   - Сколько у нас сейчас ламий поблизости? - спросил я, когда мне в голову пришла одна идея.

   - Пять. А что? - непонимающе, спросил Сальвур.

   Можно попробовать всех отвлечь. Так как в обряде форхолда без них не обойтись, можно послать двоих послабее в более отдаленное место. Почувствовав там энергию, все двинуться туда. Это должно дать нам достаточно времени, чтобы все сделать. Дальше выкрутимся.

   - Двумя придется пожертвовать, - после недолгого молчания заключил я.

   - Нет! - ответил на это Рейсби. - Мы не посылаем на смерть "своих"!

   - Мы каждый день жертвуем своими людьми! - резко повернувшись к Рейсби, процедил я. - У нас каждый день кто-то умирает. А знаешь, почему? Потому что это война! А на войне всегда погибают люди! Если ты этого еще не понял, что ты тогда здесь вообще делаешь?

   Рейсби молчал. У него был отрешенный вид.

   - Я не позволю, - чуть слышно прошептал он. - Нет.

   Он повернулся к нам спиной.