Михаил Бобров - Висенна. Времена надежды Страница 142

— Все, дождались! — Корней Тиреннолл хлопнул жесткой ладонью по доскам. Поморщился: выговорить кравчему, что не положил скатерть. Все четвертники собрались, а стол не накрыт. Непорядок!

Да только четвертников сегодня еда вовсе не манила. И отсутствия скатерти они даже не заметили. Если посадник прав, то на город вот-вот обрушится Великий Князь ТопТаунский. Тут не до меда с орешками, тут сухари сушить надобно!

Пол Ковник кинулся в драку первым: он ведь одеяло с Южного Тракта на Западный перетаскивал. Он и добился того, что купцы из Железного Города сами теперь караваны водят. Он, получается, и северного соседа разозлил!

Не дожидаясь упреков, четвертник от Горок подскочил на лавке:

— Еще подольше глазами хлопать будем, и еще больше дождемся! Знаю, чего сказать хочешь, что Тракт запустел, и то Князь полагает, мы назло ему, чтоб ослабить. А ты ж все про тот Тракт печешься, и пылинки с его сдуваешь, так сам и скажи, в чем наша вина есть? Купца силой примучить, он прибыль истеряет, и в том нашего могущества основа пропадет. А не хочет ездить на юг, то насильно мил не будешь! Давай на запад мостить дорогу! При наших доходах каменной кладки хватит сделать до Серебрянки, а оттуда уж финтьенцы сами управятся…

Корней молчал.

Выборный от Солянки махнул рукой:

— Что теперь орать попусту… Вели твердить город. Ополчение собирать, раз в октаго выгонять на стены. Стрелков прикажи на южных четвертях приискивать. С моей стороны, с полуночи, стены еще ничего, крепкие. Ров чистить прикажу сейчас же…

Четвертник Усянки согласно наклонил голову.

А выборный от Степны, Матвей Ворон, отмалчиваться не стал:

— Что мы перед Князем тем, ровно побитые собаки? Ему железа мало, так пусть из камня наконечники высекает. Сыскался мне витязь-копейщик, голова-в-тумане! Западный Тракт мостить — можно город по-новой стенами обнять. Лучше на ЛаакХаар хотя бы один караван снарядить. Купцы не идут, так гони братства! Хоромы-то хватает пока украшениями обвешивать! Посуды ни у кого медной нет, все — серебро-золото. Мы еще богаты, да это ненадолго. Что Князь без стали, это князева беда. А что наши кузнецы второе лето стоном стонут, финтьенское железо уж сильно дорого, в три четверти от ЛаакХаарского, а где и вдвое — вот наше горе.

— Так оно же и лучше твоего южного! «Медвежьей стали» сабля сколько стоит, знаешь?

— А что, гвозди, да скобы плотничьи из «медвежа» ковать прикажешь? Подковы да косы из лучшей боевой стали велишь понаделать? Их-то да наральников как не станет в окрестных деревнях, уже сегодня топор купить не всякий может, втрое цена поднялась, вот! Откуда зерно и мясо тебе тогда возьмется, и чем тебе углежоги деревья валить станут? Тем, чем ты думаешь, кобель старый?

Корней молчал, и четвертники, наконец-то, утихомирились. Посадник покачивал в пальцах золотое «солнышко». Мечталось город в руке держать — вот и держу. А дальше что? Солнышко на стол положить, правь, кто желает? Так ведь поздно уже, Князь удила закусил. Доносят с северных равнин: конница собирается. Легендарная и грозная, знаменитая конница Княжества… Одно утешение: кони по стенам не лазят и перелететь над заборолами не сумеют. Плохо, что у Князя войско, а не просто вооруженный сброд. К бою привычны. Первую стычку проиграют — не расхнычутся. Встретят врага не по силам — раненых и знамена не бросят, спину не покажут… Город обложат — смело на стены полезут; терпеливо будут стоять в осаде.

И железа ЛаакХаарского хочется. Дешевое оно, и весь сказ. И торговые дворы в ЛаакХааре бросишь — не вернешь потом, желтоглазым палец в рот не клади. Откусят. Сам такой!

И заселять Южный Тракт боязно. Волчий Ручей не устоял, а крепок был.

И время тянуть некуда. Надо что-то делать сейчас, пока еще держится мир…

— Мир установлен, разбойников всех переловили. А что же Тракт пуст по-прежнему?

Опоясанный сидел на свернутом потнике, спиной к тенькающей и свиристящей опушке. Фламин поворачивал над костром вкусно пахнущий кусок лосятины. Шен снова точил копье. Ратин и Остромов вполголоса считались, кому проверять часовых на какой стороне. Сэдди рассказывал что-то забавное: за смехом самой истории слышно не было.

Напротив Спарка, подобрав ноги по степному обычаю, уселись двое высоких, загорелых парней, одетых в стеганки и полосатые штаны стражников ХадХорда. Ридигер и Сегар, которые очень-очень давно остались на севере, собирая новости о городских событиях. Собранное они потом пересылали на заимку, а уж оттуда вести доходили до Братства — пока оно училось то корабли водить, то суды судить.

— …Да не знает никто причины, отчего Тракт пуст. То ли Ратуша не велела на юг ездить. То ли — ахтвы городской на Тракте много, нам в страже что ни день талдычат: «Смотрите, мол, кто на юг с оружием едет, всех перенимайте». — Сегар кривил обветренное лицо:

— Только купеческие караваны допускается с оружием выводить. Их на самом деле мало. Причины никто не знает — это одно. Не ищет — это другое.

— Не ищет, вот как? — встрепенулся наместник. Лазутчик принялся за пространное объяснение: что он видел, что подслушал, да какие выводы сделал из того, из иного, да с учетом того вон третьего важного дела, да оглядываясь на то еще влияние…

Игнат подумал: люди жизнь живут. Ратин, кажись, девушку подыскал. Дождусь, сватом позовет. Шен просто мясо жарит. А духовитое какое — живот урчит… Сэдди знай себе языком молотит. Из первой ватаги их только двое и осталось. «Мне бы Ирку скорей дождаться…» — Спарк вздохнул. — «А что потом? Не все ли равно!»

Отпустив лазутчиков, Опоясанный поднялся и нашел в лагере судью:

— Скажи, Ратин, отчего так просто все?

Сын Ратри Длинного почесал затылок и промолчал. Чувствовал, что Спарк еще и не начал высказываться.

— …Вот у нас в ватаге. За сколько лет — ни одной крупной ссоры, ни дележки. Разве такое бывает? И судьба наша. Под телегой ночевали, кусок мяса на шестерых делили — было. По морю ходили. Свою крепость держали — не удержали, а все равно те годы сейчас уже в легенду вошли, ведь было ж хорошо! Ну, почему так?

Ратин молча улыбнулся.

— Да знаю я, что тут словами не ответишь, — Спарк помотал головой. Распорядился:

— С Трактом после разберемся, а прямо сейчас надо землю заселять. И Башни снова заполнить магами. Или хоть просто людей там посадить, ради присмотра… — поглядел в темнеющее восточное небо, во влажную от полуденного дождя степь. Ожидал запаха влаги, на худой конец дыма, дожарившегося мяса — а повеяло камнем и раствором; договорами и инструментами; потными спинами плотников и свежесрубленным лесом; пылью, точильным камнем, доспешной кожей и горелым железом. Хлопотами.