Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 3. Страница 16

Но солдат в цветах саламандры со счетов не скинешь. А где саламандра, там императорский дом.

— У-р-р!

— Встаю, встаю… ой, что-то мне неможется.

Колдушок обратно улегся на землю и закатил глаза. Гуго уполз за камень. За спиной стоял лес. Дорога в обе стороны пустовала. Разве вот трое конных с грязными перьями на шлемах вывернули из-за поворота. Следовало лучше прислушиваться, да чаще оглядываться. Уберись Гуго с Иолом в лес раньше, не пришлось бы сейчас ломать комедию.

Иол захрипел, лицо посинело. Трое верхами встали совсем близко, но спешиваться не торопились. Могли бы вообще-то и мимо проехать, подумаешь, человек на обочине помирает. Этот интерес показался Гуго неправильным.

— Смотри, какой крепкий, — ткнул один в короля пальцем.

— У-у-у! — взвыл Гуго и даже слюну для убедительности пустил.

— Во, урод! Подгони ка его плеткой. А со вторым что?

Гуго склонился над "умирающим", при этом рубаха того как бы сама собой распахнулась, и любопытствующим предстала страшная язва.

— Черная смерть! — вскрикнул мелкий всадник в черных усах.

Третий наемник молчком поддал коню пятками, так что животина шарахнулась, чуть не сбросив седока. Первый остался на месте, но потянул из ножен меч.

— Не пачкай железо. Потом не отмоешь, — посоветовал знаток черной смерти. — Зараза!

Тот посомневался, но меч таки на место вернул, после чего дал коню шенкелей.

— Откуда они тут взялись? Их же не было, когда мы проезжали.

— Из леса вылезли. Откуда еще.

— Жаль лука нет, я бы обоих…

Голосов стало не разобрать из-за стука копыт. Лицо Иола приобрело обычный цвет, глаза открылись.

— Уехали?

— Р-р-р!

— Что делать будем?

Будто Гуго мог ответить. Вместо полемики, он сгреб колдушонка за шиворот, поставил на ноги и наладил легкого пинка пониже спины.

Что делать, что делать? Оглядываться и прислушиваться, а еще принюхиваться, у кого есть такая способность. За троицей тянулся смрадный след крови.

Только ближе к вечеру они встретили первого человека на дороге. Крестьянин сидел на обочине. Рядом паслась стреноженная лошадь. В придорожную канаву завалилась телега. Но, завидев людей, которые, между прочим, могли помочь, мужик почему-то не обрадовался, наоборот, выхватил топор и начал отступать в канаву. Лошадь и та отбежала.

— Мы тебе ничего плохого не сделаем, — попытался его уговорить Иол.

Мужик рыкнул не хуже Гуго и удобнее перехватив топор.

— Идите, куда шли. Если сунетесь, зарублю!

Скорее всего погонял себе мужичок, собирался по свету до дому добраться, а тут на дороге военный разъезд. Тесно им показалось — загнали его в канаву. Телега перевернулась, одному не поднять. Он лошадь, распряг, а сам сел смерти дожидаться. Вся округа поди лихими людьми полна, а телегу бросить — никак!

Гуго топора не испугался, полез в канаву, взялся за бортик и, поднатужившись, поставил телегу на колеса. Иол же, как раз делал то, что умел лучше всего — разговоры разговаривал. Крестьянин про топор забыл — кивал да поддакивал, потом опрометью кинулся лошадку распутывать, да запрягать, да после предлагать место в телеге новым знакомцам. Они, понятно, не отказались.

— Нашествие. Как прошлым летом они тут объявились, так до сих пор и шныряют. Поначалу в столице колготились, а после кругами пошли. Только к паркам подступиться не могут. Там Катан…

Гуго дернулся. Иол сразу влез с вопросом, кто де мол таков?

— Катана не знаешь!? — заподозрил мужик.

— Я раненый полгода провалялся. А перед тем только приехал. Путешествовал. Дальние края смотрел. А тут обобрали меня, ни с чем оставили. Теперь мыкаюсь с таким же бедолагой. Он еще и глухонемой.

Мужик успокоился. Что новый знакомец сильно хворый, за версту видно, что человек хороший понятно. И волосатый громила — безвредный, раз с таким человеком вместях путешествует.

Гуго затаился на задах телеги, прилег. Хоть судил крестьянин со своего шестка, да жители, отрезанной от всего света лесной веси, и того не ведали.

Значит, год. Как только исчез король, в страну вошло чужое войско. Никакой ярмарки прошлым летом не случилось. Одно сплошное нашествие. Крестьян обобрали, кто не успел припрятать провиант. Дворян: кого в расход, кого на службу залучили, а кто и с Катаном ушел.

— Катан-то — огого! Год оборону парков держит. Единорогов увел. Успел, спасибо Великом Силам. И, говорят, еще меч у него заговоренный. Да только с мечом или без, разница не велика. Сколько земли у Катана? Год его армия охотой живет, да той малостью, что лесные домены поставить могут. Ну, еще год протянет, а дальше? Народишко потихоньку от него бежит. А и дома не лучше. Велено всех шатающихся по дорогам хватать, да в крепость свозить. Вроде их там учат воинскому делу, а вроде и нет. А еще малолеток зачем-то хватать стали? И главное, чтобы с голубыми глазами. На соседней улице мальчишка жил. Убогонький. Всяк день из песка калачики лепил. Разложит их и сам себе радуется. Для какой такой надобности слабого головой мальчишку от родителей отняли? И ведь не вернулся никто. В Диене двое таких оказалось, — ну, значит, что глаза светлые, — так их тоже след простыл…

Это-то как раз понятно, — подумал Гуго. Ищут наследника. Король пропал. Теперь избавиться от принца, и можно спокойно основывать собственную династию. Только зачем оно императорскому дому?

Вопрос занозой сидел в мозгу. Ничего не сходилось. Королевство Синего орла стояло вдалеке как от большой политики, так и больших денег. Ни торговых трактов, ни рудников. Разве, единороги Тейт. Но в ее семье было еще четыре сестры. Наследник императора вполне мог себе заполучить жену с таким приданным, не нарушая писанных законов ойкумены. А не писанных? Тот-то и оно, что Гуго знал о них слишком мало. Осталось уткнуться в собственную покрытую густым черным волосом руку и грызть ее, чтобы не зарычать.

Тейт получила обожженное лицо и черные жесткие волосы, она вынуждена была скитаться, каждую минуту подвергаясь опасности быть избитой, ограбленной, убитой и даже съеденной, но при ней оставались тайные знания. Она верила, что по прошествии сроков, станет прежней. Ей было легче.

Разумеется, легче. А как же! Слабой, больной, беременной, нищей, беззащитной проще, нежели сильно-могучему воину обделенному мозгами!

— А чего мы свернули? — проник в душевные стенания Гуго голос колдушенка.

— Так оно прямее будет… та-т дорога-т кругом идет к центральным воротам, а этова — пряменько — на торговый въезд, — подробно объяснил мужик простоватому путешественнику.

Врал. Там, куда он правил, воняло железом, конским потом и человеческими нечистотами вперемешку с кровью. А еще мокрым камнем и почему-то золой.

— Ар-р-р!

Даже особых усилий прикладывать не пришлось. Гуго спрыгнул на землю, прихватил телегу за борт и остановил ленивый ход усталой лошади. Уже сильно смеркалось, но как вытянулась физиономия мужика, разглядел. Иол тоже удивился, но быстро прибрал выражение лица.

— Спасибо, что подвез, добрый человек. Мы, пожалуй, дальше сами пойдем. А тебе хорошего возвращения, и доброй встречи с домашними.

Словесными кружевами Иол не ограничился, пару раз провел раскрытой ладонью перед глазами мужика, прищелкнул пальцами, и тот слепо хлопнув ресницами, отвернулся к дороге, чмокнул и тряхнул вожжами. Отпущенная лошаденка побрела себе дальше. Ей хотелось в надежное стойло к знакомым яслям. А хозяин зачем-то гнал ее в форт. Затаившиеся в кустах попутчики проследили, как почуявшая волю скотинка, развернулась на широком месте и потрусила в обратную сторону. Теперь уже точно к дому.

— Надолго, конечно, не хватит, но будем надеяться, до города проспит. Жаль только, вспомнит он нас обязательно. Я сначала и в правду уши развесил, обрадовался, вот сейчас он нас в город провезет, да у себя в доме приютит, только потом сообразил, раз по дорогам людей ловят, за них и цену должны давать. Не великую, само собой, много за нас не заплатят, да в хозяйстве любая денежка кстати.

Гуго тихо уркнул, надавил на плечо колдушка, заставив того сесть, а сам заскользил в темноте, по едва заметным прогалинам в сторону смрадного форта.

Кое-что от звериной ловкости осталось при нем. Ступал он бесшумно, да и в темноте видел неплохо.

Форт оказался старинным строением, приспособленным несколько лет назад под зернохранилище, а ныне — под казарму. Внутри гудело, но как-то неровно, будто одна половина спала, а вторая веселилась, как в последний день. Уцепившись за каменный выступ на уровне собственной головы, король подтянулся и заглянул в бойницу. Когда-то она располагалась довольно высоко над землей. С тех пор то ли строение вросло в землю, то ли цоколь специально засыпали, опасаясь, что старая хоромина завалится, только ничего Гуго не увидел, кроме теряющегося в темноте потолка с перекрещенными балками. Уцепиться больше оказалась не за что, а висеть, ногами болтая — неудобно. Гуго уже решил было поменять дислокацию, когда услышал: