Легенды Лиса (сборник) (СИ) - Карелин Антон Александрович Страница 17

Алиса поняла, почему в этой сдержанной женщине клокочет такой сильный гнев. Она любила жемчужниц, любила их больше, чем все остальные. Считала их самыми прекрасными в мире существами, наверное. И думать не думала, что, отрывая от облаков и продлевая с помощью растворов их жизнь, причиняет жемчужницам боль. А теперь оказалось, что она – сестра ордена святых Терезы и Дианы – три с половиной года учила детей злу!

– Почему, ответь мне, Алиса, отвечать за все четыре года авалонского экспорта жемчужниц должны мы, мы с тобой?!

– Зло жемчужницам причиняли все, – ответила девочка, не раздумывая. – Но, по-моему, хорошо, что отвечать за него будем мы. Потому что мы с вами их любим. А только так и можно по-настоящему ответить…

Худая, высокая и некрасивая, старшая облачная швея посмотрела на свою девятнадцатую ученицу пронзительно, как никогда – и отвернулась, пряча лицо.

На них упала тень – катер опустился прямо во двор. Листья бились о корпус, и стелились по нему, будто умоляя пропустить их внутрь. Защитное поле гудело громче, чем ветер. Доктор Кларисса махала рукой из кабины, показывая, чтобы садились быстрее. Алиса с Мэй подхватили аквариум и, ежась от холода, боком поднялись по узкой лесенке, очутившись в переходнике. Дверь закрылась, разом стало тихо – только в ушах звенело от этой резкой перемены.

– Садитесь быстрее! – позвала Кларисса, высовываясь из кабины пилота. – Верад велела лететь к ее пещере, и там встретить бурю. А ветер движется вперед, надув на усилия погодников, и мы не успеем, если не поторопимся!

Алиса с Мэй поставили аквариум между задних сидений кабины, и плюхнулись в них, поспешно пристегиваясь. Кресла были мягкие, специально чтобы скрадывать полетные перегрузки.

Кларисса стартовала резко, выводя катер вверх, и бросила его в полет на максимальной скорости.

– Подтвердите переключение на автопилот, – попросила бортовая система.

– Подтверждаю… Пфф, там уже десять баллов! Святая Диана, я ничего подобного в жизни не видела, – сказала Кларисса, нервным кивком указывая на грозовой фронт.

«И не увидите» подумала Алиса, но промолчала. Ей не хотелось говорить, и все мысли выветривались, кроме одной, самой главной: «Держитесь, Ваше Величество, пожалуйста, держитесь!» – которая стучала в голове, словно глухой отзвук сердца. Ладонь сама собой легла на пластик аквариума, где плескался раствор, и в растворе – умирающая жемчужница. Пластик был холодный и сухой.

– Алиса, – прошептала Мэй, наклоняясь, – что бы ни случилось, знаешь, я…

Резкий вираж катера, заходящего на посадку, вжал их в кресла; Мэй охнула, и не сумела договорить, но Алиса и так поняла, что именно хочет сказать ей воспитательница. И даже слабо улыбнулась от неожиданного чувства нежности, едва ли не впервые в жизни коснувшегося ее. Но улыбка померкла, и чувство растаяло – Алиса физически ощущала, как Королева угасает, и как вместе с ней гаснут… другие жемчужницы… много… целый жемчужный род. Это с каждой минутой становилось все отчетливей и все больней.

«Вы хотите сказать, что после контакта между вами и жемчужницей поддерживается какая-то… связь?» – Алиса закрыла глаза.

– Садимся! – прокомментировала Кларисса, проверяя датчики.

Катер на максимальной скорости опускался, чтобы сесть у гряды Тирольских гор, прямо у входа в пещеры, во мраке которых обитала Большая Верад. Буря была уже милях в четырех отсюда, и черный, разлинованный молниями шквал занимал две трети неба, постепенно поглощая его целиком.

– Держитесь, сейчас тряхнет! – тряхнуло, и головокружительное движение кончилось: катер замер, почти упершись носом в скалу.

– Я взяла всепогодники, – вскакивая, заявила Кларисса, вытаскивая из багажной полки три комбинезона, серебристо-серых с желтыми полосками, так хорошо знакомых Алисе. – Одевайтесь!

Алиса залезла в комбинезон, закрепила молнию, застежки и капюшон. Нажала клапан и спустила весь лишний воздух, чувствуя, как плотно прижимается к телу непромокаемая двойная ткань.

– Хотя бы от дождя и от ветра, – удовлетворенно отметила Кларисса. – Чего молчите?.. Пойдем?

Ветер снаружи студил даже сквозь комбинезон. Он громко и протяжно выл, беспрестанно бил в грудь и в спину, пытаясь закружить, свалить с ног. Глаза приходилось закрывать из-за пыли и мелких камешков, носящихся в воздухе и бьющих прямо в лицо.

Не глядя, женщины вытащили аквариум и поставили у самой скалы.

– Что дальше?! – прокричала сквозь вой и свист Кларисса, прикрывая руками глаза и рот. – Ждем Верад?

Мэй кивнула, вжав голову в плечи. Начал моросить беспорядочный, мелкий дождь.

Алиса подошла и села на корточки возле Королевы, стараясь не отпускать руку, потом обняла аквариум и склонила голову. Ей казалось, что в звуках ветра витает неслышный шепот – но как ни пыталась, она не могла расслышать, кто шепчет, и что.

– Боже мой! – минуту спустя произнесла Кларисса потрясенно. Алиса подняла голову, и увидела, что на лице доктора отчетливо проступил страх. Мэй молчала, закрыв рукой рот и расширенными глазами глядя туда же – в грозу. Ветер уже не выл, а свистел как-то удушенно и тонко, мечась между скалами и замершими у их подножия людьми. В нем тоже сквозил страх – в «свободном ветре райского Авалона», – и девочка ясно услышала его. Тогда Алиса встала, обернулась… и посмотрела.

На них накатывала стена мрака размером с весь мир. Авалонское небо, воспетое в пасторальных пейзажах и голографических видах, украшающих квартиры и офисы по всей галактике, стало стеной пульсирующих, кишащих молниями, надвигающихся черных облаков.

Воздух дрожал, плача холодным дождем. Горы ждали удара, сжавшись и будто став меньше. Ветер выдул с них туманы, всегда покрывавшие хотя бы подножия – и теперь каменные склоны, поросшие лесом, казались голыми, молча сплотившимися перед наступающей грозой.

Браслет Клариссы что-то пробормотал.

– Одиннадцать баллов, – глухо произнесла доктор. – Погодники поняли, что ничего не могут сделать. Отступают… На всех прилегающих территориях начата эвакуация.

Только сейчас происходящее стало реальным, для всех троих. Алиса поняла, что они уже не в сказке, которую открыли и колонизировали сорок лет назад. Не на курорте, билет на который считался удачным выигрышем в межпланетной лотерее.

Рай оживал, повинуясь гневу и боли расы жемчужниц, и превращался в ад у них на глазах. Черная стена полыхающей разрядами смерти катилась по холмам, сметая все на своем пути – в конце этого пути были они с Королевой.

– Надо улетать! – закричала Кларисса, хватая Мэй за руку. – Надо…

– Верад! – воскликнула Мэй, указывая рукой.

Все трое обернулись в сторону пещеры. В двадцати шагах от них, из темного зева показалась блестящая, угольно-черная голова, покрытая мелкой чешуей. Двухметровая голова медленно выплыла из пещеры, блеснули мрачные серые глаза. Показались покатые плечи, первая пара ног. Разряды в небе желтыми искорками отражались на блестящей чешуе. Озаренная светом молний, шагающая ритмично и медленно, Большая Верад казалась мифическим драконом, плывущим в грозовом небе и внимательно оглядывающим его.

Шестиметровое тело, несомое тремя парами ног, уже покинуло пещеру, и лишь волочился по мокрой почве почти такой же длинный хвост. Верад вышла на простор, и подняла голову, всматриваясь в небо, вслушиваясь в ветер.

Уроки телепатии и экстрасенсорных дисциплин изредка проходили в глубине пещер, но всегда в полной темноте. Девочки не видели ее при свете, и могли лишь догадываться, каким чудовищным созданием является старейшая из учительниц приюта. Главная достопримечательность планеты и, может быть, всего Двенадцатого сектора. Она была и красива, и пугающа. Даже буря, кажется, немного стихла; по крайней мере, ветер лишь плачуще стелился у земли, а молнии стали проблескивать реже.

– Что нам делать, Верад? – крикнули Мэй и Кларисса одновременно.

«Уходите», сказал пульсирующий голос в Алисиной голове. «Вы не можете помочь»

– Алиса, идем! – скомандовала Мэй, разворачиваясь, прикрывая рукой глаза.