Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 3. Страница 18

Сонный трактирный служка, заплетаясь от усталости ногами, принес вторую миску супа, и Гуго даже успел выхлебать через край половину, когда в дверь и в окно одновременно ввалилось человек пять оружных. В дверь целиком, в окно, посунувшись до пояса. Что дело серьезное, стало понятно, когда все трактирные порскнули по углам, только фартуки завернулись. Посетители, кто поумнее или поопытнее, кинулись следом. Но тут повезло не всем. Солдаты в простых фиолетовых мундирах с палевыми значками на лацканах, их хватали и просто лупили по голове. Иные падали без чувств.

Иол втянул голову в плечи. Бежать и вообще двигаться стало бессмысленным. От одного такого удара он мог попросту не подняться никогда. И Гуго тут не защитник. Даже он не справится с толпой сытых вооруженных, раздраженных необходимостью ночной работы и недосыпом солдат.

Король, кстати, как показалось Иолу, выпал из реалий — неси меня река, крутые берега! — Он добрал хлебово, подскреб тарелку хлебом, а остаток краюхи запихал за пазуху. Тут самое время бежать, пробив себе коридор между живых тел, а он сидел и мирно дожидался ареста, или как оно теперь тут называлось.

Что и случилось минутами позже. Вооруженные до зубов солдаты подошли к ним и велели следовать за собой. Иол замешкался, ловя флюиды настроения товарища, ни фига не поймал и послушно зашлепал следом за королем, которому для порядка слегка заломили руки. Иолом никто не озаботился: сам допрыгает, куда ему деваться. А дернется, такому и щелбана хватит.

Двор крепости до отказа заполнили человеческие тела. Одни лежали недвижно, другие шевелились. Кое-кто шатался, перешагивая вытянутые ноги, иногда натыкаясь, получая в след ругань или просьбы. На то и другое никто не обращал внимание. Все уже знали, для чего они здесь. Для смерти. Так просто. Еще день или два и их погонят на отряды Катана.

Год чужаки безуспешно штурмовали укрепленный район. Слух о том, что Катан владеет заговоренным оружием сначала пытались запретить и искоренить, потом смирились и изобрели другой способ, как совладать с ополченцами. Заложников по дороге почти не кормили, так совсем чуть-чуть, какие-то крохи. Всех шатало от голода.

Гуго сидел на земле, подпирая спиной крепостную стену. Перед ним лежал весь двор и вход в донжон. Дверь башни стояла нараспашку, пропуская вооруженных людей туда и обратно.

Он насчитал примерно человек сорок, плюс охрана на стенах и воротах, плюс мелкая обслуга, которой немного, но она есть. Получалось, около шестидесяти. Еще отряды в поле. Армия собралась не такая уж маленькая. Двести наемников при умелом руководстве могла взять средней величины княжество. Тысяча — королевство.

Их с Иолом почти не били. Гуго слегка наваляли по бокам, а парню просто зарядили пинка, от которого тот свалился. Пришлось тащить его к стене на закорках.

Рядом завозилась старуха, обернутая в рванину.

— Доцарствовался! Подземный град тебе и друзьям твоим и всем ближникам!

Гуго прихватил бабку за тряпки. Ему показалось, будто она узнала в нем короля.

— А? Хлеба…

— Ур-р-р!

— Хлеба! — визгнула старуха.

Пришлось отщипнуть от краюхи, которая чудом не вывалилась из-за пазухи пока их тащили. Кусок тут же исчез, будто растворился.

— Дай! — теперь она вцепилась в его одежду.

Но тут подал голос, очухавшийся наконец Иол.

— Нет у нас лишнего, бабушка.

— Есть! — мелко захихикала старая ведьма.

Пришлось отдирать ее скрюченные пальцы от собственного ворота. Иол тем временем перебрался ближе к бабке и слово за слово начал ее отвлекать. Еще устроит крик, а лишнее внимание им было совершенно ни к чему.

Свирепая старая дама оказалась почти в уме. Она нет-нет да косилась в сторону волосатого верзилы, за пазухой у которого хранилась надежда прожить лишний день. Иол все же что-то умел — голодную истерику постепенно сменил затуманенный взор. Она смотрела в одну точку, но отвечала вполне осмысленно.

Бабка оказалась из пригородов столицы. Всех хватали и ее замели, будто метлой. С тех пор вот уже месяца два людей перегоняли с места на место.

— Катана взять хотят, — прошипела старуха. — Доцарствовался! Темный град тебе…

— Он же не король! — возмутился Иол.

— Он короля завел в ловушку, убил и шкуру с него снял. Принес этой сучке белой и кинул на пол. А она только посмеялась. Уходи, говорит, а я тут править останусь. У тебя будет свое королевство, у меня свое. А расплатилась, значит, колдовской сталью. Он меч взял и коней ее увел. А ей все нипочем. Осталась во дворце с наместником. А тот-то сын самого императора. Катан и корону унес. Надевает ее. Говорит, я теперь вами править стану. А сучка белая с гвардейцами…

Иол повис на волосатой лапище, которая сдавила горло старухи. Да куда ему! Бабка захрипела, но Гуго хватки не ослаблял. Удавил бы, наверное, да рядом случился стражник, который тупым концом копья ударил черного урода по руке. Бабка мякнулась на землю, имея такой же цвет лица, как и почва под ее задом. Стражник еще пару раз приложил злодея, пнул вдогон и пошел дальше. Похоже тут дисциплину нарушать было не принято, во всяком случае особых внушений и предупреждений не делали. А зачем? В первый раз поучили, на второй, отведут к краю рва, и покатишься вниз уже без головы. Иол это сообразил, Гуго, кажется, нет. В нем еще бродило дикое, неконтролируемое, слепое бешенство. Иол что-то шептал ему на ухо, унимал, утихомиривал, пока тот не сполз спиной по стене, почти в лежку, головой на землю, носом в пыль, чтобы не видеть, не слышать, не осознавать.

— А мальчишку вороны склевали! — вдруг проорала пришедшая в себя старуха. — Его ворона унесла, и клочка не осталось. А сучка белая смеется…

Иол беззамаха коротко ткнул бабку пальцем в шею. Она вякнула и затихла. Вытаращенные глаза начало заволакивать пеленой. Иол пристроил безвольную голову на землю и только тогда огляделся. Стражи рядом не случилось. А если хватятся? У Гуго спрашивать не станут по понятным причинам, а сам Иол как-нибудь отбрешется. Чему-то же его учили, за что-то же диплом с отличием дали…

4

Два дня и две ночи Гуго и Тейт провели в спальне. На третью ночь король исчез. Тейт проснулась утром в одиночестве. Чему даже немного порадовалась. Пора было привести себя в порядок… чтобы показаться Его Величеству с самой наи-наи лучшей стороны.

Счастье было почти полным. Если бы не страх за Сигурда, оно, наверное, затопило бы королеву с головой.

С головой. Через неделю Тейт захотелось чтобы ее голова как бы сама отвалилась и покатилась по зеленому газону, по которому носились в сильнейшем волнении единороги.

Что король ускакал в полном одиночестве и неизвестном направлении ей доложили почти сразу. Она попросила вызвать Катана. Оказалось, и он исчез. Что ж, у мужчин должны быть свои дела. Она не испытывала и тени обиды. Скорее понимание. Гуго не захотел ее волновать или обременять своими заботами… если только. Мысль, что король отправился в одиночку искать сына, покалывала внутри иголочками беспокойства. Оставалась надеяться, что Катан не ослабит бдительности.

Катан стоял на пороге малого кабинета со свертком в руках. Колет, лицо, волосы покрывала пыль. Сверток заскоруз от крови. Под грязными разводами на щеках царедворца угадывалась необычная, какая-то обреченная бледность.

— Тейт… Ваше

— Что с ним?

— Тейт…

Катан забыл к кому обращается. На него это было столь не похоже, что королева испугалась до дрожи. А потому села в кресло, сложила руки на коленях и, стараясь не смотреть на страшный сверток, потребовала:

— Господин Катан, извольте докладывать, как положено! Что произошло? Где король? Зачем построены гвардейцы?!

Коротко и только факты. От каждого стыла кровь. Скоро она и вовсе перестала пульсировать. Может, остановилось сердце?

— Разверни, потребовала Тейт, когда Катан умолк.

На пол упали обрывки тряпок в черных и бурых разводах и кусок сапога, который будто распороли по шву.

Тейт впилась глазами в страшный ворох. Она боялась увидеть и не могла отвернуться. Тряпки, паркет, мебель закружились на месте. Дурнота подкатила к горлу. И тогда она засмеялась. Громко. Так она еще не смеялась никогда.

— Тейт?!

— Ты сказал медведь? Ты сам сказал: медведь! Он что, проглотил Гуго? Посмотри, тут только клочья одежды. Ха-ха. Чтобы не осталось вообще ничего… это не медведь, это левиафан какой-то!

Холодная вода привела ее в себя. Дурнота на краткий миг накрыла сознание, уберегая от помешательства. Но даже сейчас нельзя было себе позволить расслабиться, растечься аморфной массой.

— Катан, ты сказал на вас напали. Кто?

— Они были в цветах императора.

— Чем они объяснили свое появление в королевстве Синего орла?

Тейт держала в трясущихся ладонях стакан с водой. Попробовала поднести ко рту. Зубы застучали о стекло. Катан подошел, отнял стакан и, придерживая голову своей королевы, напоил.