Бернхард Хеннен - Королева эльфов. Зловещее пророчество (Elfenkonigin ru) Страница 18

Путь для глупцов

Фальрах подышал на сложенные ладони. Холод убьет его, если так будет продолжаться. Нет, не совсем так… Холод и собственная гордость. Одного его слова было бы достаточно, чтобы Эмерелль защитила его от жгучего мороза при помощи заклинания. Королева шла всего в нескольких шагах впереди. Но ее фигурка казалась лишь силуэтом в густой метели.

Фальрах снова подышал на руки. Как Олловейну удалось так долго протянуть в этом теле? Эльфы из народа нормирга еще в детстве учились слову силы, которое отгоняет холод.

Они могли носиться на ледяных парусниках по просторным равнинам Карандамона в легких шелковых одеждах, а стужа не причиняла им вреда. Только Олловейн не мог… Он был не способен к магии с рождения. Это большая редкость среди эльфов. С таким недостатком появлялся, быть может, один эльф в столетие. Фальрах выругался. И именно в этом теле снова пробудилось его сознание.

Взгляд его скользнул по темным пятнам в подмышках собственного подбитого мехом плаща. К счастью, они были почти полностью скрыты под свежим снегом. У Олловейна был иной дар… Воспоминания об их визите в зал суда не хотели уходить, как он ни старался прогнать эти образы из своих мыслей. Крепкий двуручный меч, обнаруженный среди висевшего на стенах оружия в холле дворца кобольдов, тяжело давил на спину. Фальраху показалось, что в тот миг, когда он увидел оружие, оно сделало свой выбор. Старые, более глубокие воспоминания о прошедшем тысячелетии пронизали его при виде большого меча. Воспоминания о мощных взмахах, дыхании огня и холодном страхе. Такое оружие ковалось когда-то для храбрейших из храбрых, тех, кто отваживался бросить вызов дракону. У него когда-то тоже был такой меч.

Но тот не был настолько тяжел… Все становится хуже, подумал он. И вдруг усмехнулся. Он ведет себя, словно брюзгливый старый кобольд. Нужно быть таким, как раньше. Это уже не тот мир, из которого когда-то унесла его смерть. Не в его власти изменить это. Нужно встречать опасности с улыбкой на лице! Измениться или нет — его выбор.

Эльф тяжело вздохнул. Перед глазами снова промелькнул бой. Больше ничего подобного он не сделает!

Эмерелль остановилась, а он настолько глубоко погрузился в размышления, что едва не столкнулся с ней. Удивленно огляделся. Он не мог понять причины ее остановки. Они находились где-то к югу от Фейланвика; пологие холмы, похожие на мягкие волны прибоя, простирались до самого горизонта. Для него здесь не существовало никаких ориентиров. Один холм похож на другие. Особенно потому, что все они погребены под снегом.

Эмерелль опустилась на колени и нарисовала на белом снегу какую-то изогнутую линию.

— Мы стоим на низшей звезде альвов. Здесь пересекаются всего четыре тропы. Этого должно хватить.

Холод, поднявшийся из глубины, охватил Фальраха.

— Всего четыре тропы альвов, — устало произнес он.

Он понимал, что после происшедшего в Фейланвике они должны бежать. Но почему отсюда? В городе была звезда альвов. Надежная звезда!

Эмерелль подняла на него взгляд, ожидая вопроса. Она была так красива. Так невероятно прекрасна. Столетия не смогли ничего ей сделать, как и пронизывающий до костей ветер, и метель. Если бы мраморная статуя так долго подвергалась влиянию стихий, ее черты истерлись бы. Ветер и время сглаживают острые углы. С Эмерелль получилось наоборот.

Ее черты стали четче. И, несмотря на это, не исчезло ничего из того, что когда-то притягивало его. Он все еще тонул в глубинах ее светло-карих глаз. Они казались невинными. Цвет их напоминал шерсть олененка. Свергнутая королева была нежной и хрупкой. Волосы распущены, волнами спадают на белый плащ, наброшенный на плечи. Увидевший ее издалека мог обмануться… Но если стоять лицом к лицу, то чувствуется сила, которой когда-то пугались даже драконы. Она не сломлена. Пусть и потеряла корону.

— Почему мы идем этим путем?

— Потому что сюда за нами последует только глупец.

Он заставил себя улыбнуться.

— А мы не глупцы, если пытаемся уйти через эту звезду альвов?

На ее губах тоже мелькнула мимолетная улыбка. Но глаза оставались суровы.

— Мы узнаем об этом, когда пройдем свой путь. Через какое-то время…

С ума с ней можно сойти! Ведет себя так же, как и в Фейланвике! Разве ей безразлично, что с ними будет? Зачем бросать вызов судьбе? Проходить через низшую звезду альвов — лишний риск. Одной-единственной ошибки достаточно, чтобы увести их по золотой паутине на более чем сотни миль отсюда.

Кроме того, существует опасность потеряться во времени. Год, десятилетие, столетие… Часто проходит довольно много времени, прежде чем можно понять, насколько велик ущерб.

Звезды альвов, на которых пересекается семь троп, надежны.

Чем меньше троп, тем больше опасность потеряться. Любая ошибка неисправима. Прыжки всегда ведут только в будущее.

Возврата нет.

— Доверься мне. — Эмерелль взяла его за руку. — Я отведу нас в безопасное место. Не в опасное.

— А Фейланвик? Зачем?

— Я должна была знать, действительно ли они пойдут на это.

Фальрах посмотрел на кисть эльфийки, сжимавшую его руку. Кисть, которая выросла из обрубка против всех законов магии. Никакое заклинание не могло вернуть утраченную конечность. Только не конечность из плоти и крови.

— Тебе противно? — Эмерелль отняла руку.

— Ты так изменилась… — Нет, отвращения он не испытывал. Она пугала его. И в то же время он был полностью в ее власти. — Эта кровавая баня… Раньше ты не стала бы…

— Я должна была знать наверняка, что они приведут приговор в исполнение. — Она опустила взгляд. — Я должна была наказать Шандраля. Я упустила момент, и это непростительно. Я заслужила…

— Но зачем эти убийства? Если бы ты убила только Далмага. Или еще этого князя троллей. Но всех!

— Они все присутствовали, когда было вынесено несправедливое решение суда. И никто не воспротивился. Они сами подписали себе смертный приговор. Но не это стало решающим фактором. Среди кобольдов оказалось семеро тех, кого на суде и казни не было. Им не повезло. Они оказались в неподходящее время в неподходящем месте. — Эмерелль произнесла это без тени сожаления, без гнева.

— Мы не лучше Далмага и Гхаруба, раз…

— Речь не об этом, Фальрах. Они решили сделать ужас средством правления. Этот ужас должен был вернуться к ним.

— Но разве не было бы достаточно наказать только Далмага и Гхаруба? Зачем всех остальных?

— Потому что так эта история будет поучительнее.

Он смотрел на нее, ничего не понимая.

— История?

— Да. Семнадцать убитых троллей и сорок два кобольда.