Елизавета Абаринова-Кожухова - Холм Демонов Часть третья Золотая лягушка Страница 18

Едва дождавшись захода солнца, Василий извлек из своего немногочисленного багажа армейский компас. Этот прибор был позаимствован из походного снаряжения майора Селезня, но стараниями колдуна Чумички приобрел новые способности, которые, однако, действовали только в определенные часы: от заката до первых петухов.

Благодаря этим новым способностям стрелка компаса теперь указывала не на север, как обычно, а куда-то на юго-запад. Это значило только то, что немалая часть пущенных за два дня в оборот "лягушачьих" монет (не менее четверти) находится в одном месте, а направление стрелки соответственно указывало в сторону этого места.

— Господа скоморохи, — высокопарно обратился Дубов к Мисаилу и Антипу, — нынче ночью нас с вами ждут великие дела.

— Что за дела? — живо заинтересовались господа скоморохи.

— Нам предстоит идти по горячему следу, пробираться сквозь запутанную паутину улиц и закоулков Новой Мангазеи и в конце концов узнать, где она — эта черная бездна, куда проваливаются благородные металлы!

По выражению лиц скоморохов Василий понял, что смысл его вдохновенной речи до них вряд ли дошел — скорее, они воспринимали ее как монолог из какой-то возвышенной трагедии. Однако в пространные объяснения детектив вдаваться не стал.

Майор ловко спустился с крыши баньки на грешную землю.

— Молодец, Васятка, — ласково пробасил он, потрепав мальчонку по непослушным вихрам. — Это ты хорошо придумал сюда перебраться. И мост, как на ладони, и село видать, и дорога между ними. А оставаться на сеновале, конечно, было рискованно.

— А не пора ли перекусить? — деловито осведомился Васятка.

— Да-да конечно, — охотно согласился майор, — хватит об искусстве, пора и о животе подумать.

Уже сидя за крохотным столиком и со смаком уплетая деревенское сало с чесночком, майор все же вернулся к теме "военного искусства":

— Васятка, ты мне так и не рассказал поподробней о том, что ты в селе интересного видел?

— Инте... какого? — нахмурил лоб Васятка. — Странного-то точно видел немало.

— Ну и? — нетерпеливо спросил майор.

Васятка отпил чаю из жестяной кружки и задумчиво уставился в окно. — Эти люди из вашей страны, — наконец произнес он. — С чего это ты взял? — несколько удивился майор. — У них говор такой же, как у вас.

— А, понятно, — кивнул майор. — Ну, этому-то я не удивлен. Этих наемников Каширский в наших краях набирал.

Майор откусил знатный кус сала с черным хлебом и ухмыльнулся:

— Вот потому-то и я здесь. Как говорится — клин клином надо вышибать.

— Оружие у них странное, — озабоченно сказал Васятка.

— Ничего, — радостно осклабился майор, — у меня такого странного оружия — полный рюкзак. И мне уже доводилось эту шелупонь гонять в Придурилыцине. Это в наших краях место такое. Ох и неспокойное!

— Но у них в повозках еще и чародейские всякие гадости. Эти повозки они строго охраняют.

— Откуда ты знаешь? — приподнял бровь майор.

— Да двое из ихних, хлебнув самогона, бахвалились, а я подслушал.

— Гм, чародейства, говоришь? — насупился майор. — Ох уж надоела мне вся эта магия. Но задницу-то мы им все равно надерем. О, пардон, я хотел сказать — уши.

— Да ладно, — улыбнулся Васятка, — я ж не маленький.

Едва предночная мгла опустилась на улочки Новой Мангазеи, Дубов со скоморохами снарядились в путь. Перед отправкой детектив еще раз вынул компас, но теперь стрелка, к некоторому его удивлению, показывала уже не на юго-запад, а по направлению, близкому к восточному. "Значит, монетки переехали", подумал детектив, а вслух сказал:

— Ну, бог нам в помощь!

Неукоснительно следовать указаниям стрелки в густо застроенном районе города было невозможно, и "юным следопытам" приходилось выдерживать направление лишь очень приблизительно. Вскоре чудо-компас вывел их на окраину Мангазеи, а пройдя по почти деревенской улочке, Василий и его спутники оказались на старом кладбище. Глядя на мрачные надгробия, Антип машинально перекрестился, а Мисаил что-то забормотал — не то молитву, не то монолог из какой-то пьесы.

Василий не очень-то разбирался в кладбищах, но если бы рядом с ним оказалась баронесса Хелен фон Ачкасофф, то она сходу определила бы, что в Новой Мангазее — городе, в котором смешались стили и традиции разных народов, верований и эпох — и некрополь представлял собой нечто многостилевое, или, выражаясь научным языком, эклектическое. Тут живописно чередовались и заросшие травой неряшливые холмики с покосившимися деревянными крестами, и монументальные статуи, и солидные каменные гробницы. Однако Василий обращал внимание на все эти сооружения лишь постольку, поскольку они препятствовали ему продвигаться в направлении, указанном стрелкой.

Однако с огибанием каждого очередного препятствия колебания стрелки становились все заметнее — это говорило о том, что цель близка. И когда Дубов со спутниками подошли к мрачного вида часовне, стрелка резко напряглась, будто охотничий пес, почуявший дичь. Василий обошел вокруг часовни, но стрелка упорно указывала внутрь этого сооружения.

— Здесь, — кратко сказал Дубов. — Нет, туда, конечно, не полезем, но теперь я точно знаю, где это находится.

Скоморохи по-прежнему не очень понимали смысл поисков, но кладоискательская лихорадка, похоже, захватила и их.

— Можно и внутрь, — вдруг предложил Антип, пытаясь разглядеть заржавевший замок на дверях, ведущих в усыпальницу.

— Да, почему бы и нет? — С этими словами Мисаил зажег огнивом свечку и поднес ее поближе к замку.

— Ломать дверь? Никогда! — решительно заявил Василий. — Во-первых, аморально тревожить покой мертвых, а во-вторых, мы можем спугнуть крупную щуку...

— Ерунда, — перебил Антип, доставая из сумы какой-то хитрый инструмент. — Откроем и закроем так, что никто не заметит! Черт, да его, кажется, уже сто лет не отпирали...

Как всегда по вечерам, глава Царь-Городского сыскного приказа Пал Палыч читал сводку событий за день. Читал скорее по привычке, так как с каждым днем явственнее ощущал, что все это уже становится никому не нужным. Только что он получил неофициальные, но вполне достоверные сведения, что войска князя Григория перешли границу и, не встретив никакого сопротивления, расположились в деревне Каменка. Значит, все кончено, и падение столицы — вопрос считанных дней. Не добавляли оптимизма Пал Палычу и сообщения о том, что он и без того уже прекрасно знал — бегство Каширского, нападение на боярина Андрея и... О нет, это что-то новенькое: минувшей ночью осквернена могила князя Владимира. Утром посетители кладбища увидели, что могила грубо раскопана, а гроб с телом покойника исчез.