Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и философский камень Страница 21

Шляпа умолкла, и зал взорвался аплодисментами. Она поклонилась каждому из четырёх столов и вновь замерла.

— Так нам нужно будет всего лишь примерить эту шляпу! — прошептал Рон Гарри. — Я убью Фреда, он-то мне заливал, что нам придётся бороться с троллем.

Гарри вяло улыбнулся. Да, примерять шляпу было куда проще, чем колдовать; но ему всё равно было неуютно оттого, что все будут на них смотреть. К тому же, ему казалось, что Шляпа требует слишком многого, — сейчас он не чувствовал себя ни храбрым, ни особенно сообразительным, ни что там ещё. Вот упомяни Шляпа колледж для тех, кого от волнения мутило — это бы ему как раз подошло.

Профессор Макгонаголл выступила вперёд с длинным свитком пергамента.

— Я называю ваше имя, вы садитесь на табурет и надеваете Шляпу, — пояснила она. — Аббот, Ханна!

Розовощёкая девочка с белокурыми хвостиками опасливо вышла из шеренги, надела Шляпу, которая сразу же съехала ей на глаза, и села. Короткая пауза, и…

— ХУФЛЬПУФ! — возвестила Шляпа.

За крайним справа столом раздались одобрительные крики и аплодисменты; Ханна направилась туда. Гарри заметил, как Толстый Монах радостно машет ей.

— Боунз, Сьюзен!

— ХУФЛЬПУФ! — вновь провозгласила Шляпа; Сьюзен поспешила к своему столу и устроилась рядом с Ханной.

— Бут, Терри!

— РАВЕНКЛАВ!

Теперь зааплодировали за вторым столом слева; кое-кто поднялся с места, чтобы пожать Терри руку.

«Бруклхёрст, Мэнди» тоже отправилась за стол «Равенклава», но «Браун, Лаванда» первой оказалась в «Гриффиндоре», и крайний слева стол разразился приветственными криками; Гарри видел, как свистят братья-близнецы Рона.

«Булстроуд, Милисенту» определили в «Слизерин». Возможно, у Гарри разыгралось воображение после всего, что он услышал об этом колледже, но слизеринцы казались ему неприятными людьми. Ему было уже по-настоящему плохо. Он вспомнил, как на уроках физкультуры в старой школе их распределяли по командам. Гарри всегда выбирали последним, — не потому, что плохо играл, — просто все хотели угодить ненавидевшему его Дадли.

— Финч-Флетчли, Джастин!

— ХУФЛЬПУФ!

Гарри заметил, что иногда Шляпа сразу же выкрикивала название колледжа; но с некоторыми ребятами ей приходилось поразмышлять. Так, Шеймас Финниган, мальчик с шевелюрой песочного цвета, стоявший в шеренге рядом с Гарри, просидел на табурете почти что целую минуту, прежде чем Шляпа наконец отправила его в Гриффиндор.

— Грейнджер, Гермиона!

Гермиона чуть ли не бегом ринулась к табурету и нетерпеливо нахлобучила Шляпу.

— ГРИФФИНДОР! — объявила Шляпа. Рон застонал.

Внезапно Гарри, словно током, ударило мыслью (как обычно и бывает, когда сильно нервничаешь): что, если его вообще не определят ни в один из колледжей? Что, если он целую вечность просидит на этом табурете со съехавшей на глаза Шляпой, пока профессор Макгонаголл не сорвёт её с его головы и не скажет, что, должно быть, здесь какая-то ошибка, и ему лучше вернуться в поезд?

Направляясь к табурету, Невилл Лонботтом, потерявший-жабу-мальчик, споткнулся и чуть не упал. Шляпе пришлось основательно поразмыслить. Когда же она наконец выкрикнула: «ГРИФФИНДОР!», Невилл, не сняв её, так и побежал к своему столу; под взрывы хохота ему пришлось вернуться и передать Шляпу «МакДугал, Морак».

Малфой с важным видом выступил вперёд, когда прозвучало его имя, и его желание моментально осуществилось: едва коснувшись головы Малфоя, Шляпа завопила:

— СЛИЗЕРИН!

Малфой, явно довольный собой, присоединился к своим приятелям — Крэббу и Гойлу.

Оставалось не так уж много ребят, ожидающих сортировки. «Мун»… «Нотт»… «Паркинсон»… потом пара девочек-близнецов — «Патил» и «Патил»… «Перкс, Салли-Энн»… и, наконец…

— Поттер, Гарри!

Гарри выступил вперед, и по всему залу внезапно зазвучал шёпот, словно тихое шипение пламени:

— Она сказала, Поттер?

— Тот самый Гарри Поттер?

Последним, что увидел Гарри, перед тем, как Шляпа сползла ему на глаза, было множество ребят, — они вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть его получше. В следующий миг его взгляд уже упирался в чёрную изнанку Шляпы. Он ждал.

— Хмм, — произнёс ему в ухо тихий голос. — Трудно. Очень трудно. Вижу, колоссальная отвага. К тому же, неплохой ум. Есть талант, ах, ну и конечно — жажда проявить себя… любопытно… Так куда же мне тебя определить?

Гарри вцепился в края табурета и подумал: «Только не в Слизерин, не в Слизерин».

— Не в Слизерин, да? — переспросил голос. — Уверен? Знаешь, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, а Слизерин поможет тебе в этом, без сомнения… нет? Ну, если ты уверен… тогда, пожалуй, ГРИФФИНДОР!

Последнее слово шляпа выкрикнула на весь зал. Гарри снял шляпу и на ватных ногах побрёл к столу Гриффиндора. Он испытывал такое облегчение оттого, что его всё же выбрали, и притом не отправили в Слизерин, что практически не замечал, что аплодировали ему громче всех. Перси-префект поднялся и энергично пожал ему руку, а близнецы Уизли вопили: «С нами Поттер! С нами Поттер!»

Гарри сел напротив привидения в камзоле, которого видел совсем недавно. Призрак похлопал его по руке, — ощущение было странным, довольно неприятным, — как если бы кисть окунули в ведро с ледяной водой.

Теперь ему был хорошо виден Главный Стол. С краю, ближе к Гарри, сидел Хагрид, — он уловил его взгляд и поднял вверх большие пальцы. Гарри улыбнулся в ответ. А в самом центре Главного Стола, в большом золочёном кресле, сидел Альбус Дамблдор. Гарри мигом узнал его, благодаря карточке из шоколадной лягушки. Серебристая шевелюра Дамблдора единственная во всём Зале сияла так же ярко, как и силуэты привидений. Гарри заметил и профессора Квиррелла, нервного молодого человека из «Дырявого котла». В фиолетовом тюрбане он смотрелся довольно-таки экстравагантно.

Всего четверых ребят до сих пор не распределили. «Томас, Дин», темнокожий мальчик, ростом ещё выше Рона, присоединился к Гарри за гриффиндорским столом. «Тёрпин, Лиза» оказалась в Равенклаве, и пришла очередь Рона. Лицо его было нежно-салатового оттенка. Гарри на удачу скрестил пальцы под столом, и в следующий миг шляпа провозгласила:

— ГРИФФИНДОР!

Гарри громко аплодировал вместе с остальными, пока Рон не плюхнулся рядом с ним.

— Отлично, Рон, превосходно, — изрёк Перси, глядя на Рона поверх головы Гарри; в это время «Забини, Блейз» направился к столу Слизерина. Профессор Макгонаголл свернула свиток и убрала Сортировочную Шляпу.

Гарри глянул в свою пока что пустую золотую тарелку. Только сейчас он понял, как сильно проголодался. Тыквенные пирожки, казалось, остались в далёком прошлом.

Альбус Дамблдор поднялся на ноги. Он смотрел на учеников, сияя и приветственно раскрыв объятия, словно для него не было большей радости, чем видеть их всех здесь.

— Добро пожаловать, — промолвил он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем начнётся наш пир, я бы хотел сказать несколько слов. Олух! Плакса! Остаток! Уловка! Большое спасибо!

Он сел. Все зааплодировали и одобрительно закричали. А Гарри не знал, смеяться или нет.

— Он… он немного того? — неуверенно спросил он у Перси.

— Того? — беззаботно переспросил Перси. — Он гений! Величайший чародей в мире! Но чуточку чокнутый, ты прав. Картошки, Гарри?

У Гарри отвисла челюсть. Столы ломились от явств. Он никогда не видел столько своих любимых блюд сразу: ростбиф, жареные цыплята, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон, стейк, жареная и вареная картошка, жаркое, йоркширский пудинг, горох, морковь, подлива, кетчуп и — непонятно почему — мятные леденцы.

Дёрсли никогда не морили Гарри голодом, но и не давали ему съесть столько, сколько ему хотелось. А Дадли всегда забирал себе то, что любил Гарри, — даже если его самого от этого тошнило. Гарри наполнил тарелку, положив всего понемногу, не считая леденцов, и начал есть. Всё было ужасно вкусно.

— Неплохо выглядит, — с грустью заметил призрак в камзоле, наблюдая, как Гарри режет стейк.

— А почему вы…

— Я не ем вот уже примерно пятьсот лет, — сообщил призрак. — Разумеется, мне это и не нужно, но, признаться, еды мне не хватает. Кстати, я ведь не представился? Сэр Николас де Мимси-Порпиньон к вашим услугам. Привидение башни Гриффиндора.

— Я знаю, кто вы! — внезапно выпалил Рон. — Братья мне о вас рассказывали, — вы Почти Безголовый Ник!

— Я бы всё же предпочёл, чтобы вы называли меня сэр Николас де Мимси… — чопорно завёл призрак, но тут его перебил Шеймас Финниган:

— Почти Безголовый? Как можно быть почти безголовым?

Сэр Николас был заметно раздражён, словно их беседа зашла совсем не туда, куда бы ему хотелось.