Пипец Котенку! (СИ) - Александр Майерс Страница 21

— Ты что? — пищит Кристина.

— Ничего. Мы гуляем.

— Отпусти, пожалуйста! — оборачиваясь, шепчет девушка. — Все подумают, что мы встречаемся!

— Ну и что? Пускай думают.

— Да как так-то… — большие голубые глазки становятся просто огромными.

— Очень просто. Ты красивая, милая, я тоже парень ничего, — давлю наглую лыбу во все тридцать два.

— Ты же Котёнок, — смущается Кристина.

— Не-а. Котёнка больше нет. А ты, вроде, хотела называть меня Котик? — хитро прищуриваюсь.

— Да я, ну… Вырвалось тогда. Извини, — окончательно конфузится милашка.

— Можешь называть. Когда мы наедине. Только тебе разрешаю, больше никому.

Пока идём, разговариваем. Сначала об оркестре, а потом о всяком разном. Забрать ладошку девушка уже не пытается, а я наслаждаюсь мягкостью её кожи и запахом, который исходит от юной непорочной красоты.

Провожаю Кристину до спальной комнаты её отряда. На взгляды соседок не обращаю внимания. Стоим, болтаем, хотя времени до отбоя осталось всего ничего. А потом, когда остальные девушки расходятся, Кристина вдруг резко выдаёт:

— Пока, Котик!

Чмокает меня в щёку и тут же убегает.

Провожу пальцами по щеке, глупо улыбаясь. Приятно, конечно, только что теперь с Невской башней делать? А то надышался ароматом невинного тела, за ручку подержался, ещё и поцелуй получил… Для меня-то фигня, я в прошлой жизни предавался разным любовным изыскам. Но для этого тела — капец какое событие.

Так что приходится направить немного маны на устранение небоскрёба. С ним, блин, ходить неудобно.

Свидание со Светой придётся пропустить. Ну не могу я сейчас остаться наедине с очаровательной девушкой, коей Светочка, безусловно, является. Я ж точно не сдержусь, и посадят Котёночка за изнасилование.

Да и вообще, устраивать первый раз в тёмном лесу как-то фу. А ведь что для Светы, что для этого тела «раз» будет первым. Так что ладно. Надеюсь, не обидится. Завтра исправлюсь.

Быстрым шагом добираюсь до своей спальной комнаты. Парни моего отряда уже почти все в кроватях — не спят пока, просто лежат и болтают. Тарасика что-то не видно. Куда это он пропал, вроде уже десять часов, отбой. В интернате с этим строго, если поймают после десяти, накажут.

— О, Кофёнок! — восклицает толстый Игорь и тупо лыбится. — Ты фде пропадал?

— Где надо. Как дела, свинюшка? — подхожу к толстяку и тычу пальцем в пузо. Раздаются смешки.

— Отфали! — Игорёк отбрасывает мою руку и сжимает мягкие кулаки.

— Отфали, — передразниваю. — Слышь, слонятина, хочу напомнить, как я дважды набил тебе морду. Поэтому лучше прикуси свой шепелявый язык.

— А то фто? — дерзко встряхивает своими тремя подбородками Игорь.

— А то люлей получишь. Понял, не? Могу популярно объяснить.

Толстый смотрит на меня большими глазами, открывает рот, как рыба, но не может ничего произнести. Дар речи, что ли, потерял внезапно? Или вдруг вспомнил, как я раскидал их тогда в лесу?

Дурачок. Просто не избавился ещё от привычки доставать Котёнка. Ничего, могу напомнить, что я теперь не объект для насмешек и издевательств.

Не дождавшись ответа, иду умываться. Пока никто не видит, достаю из кармана кулон, подаренный Степаном Карповичем, и внимательно изучаю сквозь печать Астральной линзы. На сто процентов убеждаюсь, что никакого вредного воздействия на артефакте нет, и надеваю на шею. Лишний поток входящей энергии, даже небольшой, мне пригодится.

Возвращаюсь в комнату, скидываю одежду и ложусь спать. Вернее, создаю видимость, что сплю. На самом деле предстоит ещё одно важное дело…

За время репетиции успел накопить кое-какой запас маны. Спасибо, музыка! Теперь могу пустить эту энергию на развитие. Нет, не просто на укрепление ядра и протоков. Можно попробовать начать составление сигила.

Сигилы — комбинация магических символов, которые при грамотном составлении оказывают мощный постоянный эффект. Их надо собирать внутри духовного пространства с дотошной аккуратностью, чтоб не запороть ни одну закорючку. Иначе, в лучшем случае, не будет работать. А в худшем — получишь неожиданный эффект. Скорее всего, негативный.

Меня же интересуют позитивные. В прошлой жизни я сумел нанести на душу около двух дюжин сигилов, каждый из которых сделал меня сильнее в том или ином аспекте. Духовное пространство хранит их начертания, но, увы, при перерождении все сигилы разрушились, их надо рисовать заново.

За какой взяться сначала, ума не приложу. Всё кажется полезным. Регенерация тела, поглощение маны, усиление огненных печатей, несколько постоянных аур…

М-да. Пожалуй, на самом деле большинство сигилов мне сейчас не очень-то пригодится. Во-первых, слишком сложные, потребуют уйму энергии и времени на создание. Во-вторых, маны в теле не хватит, чтобы их поддерживать. В-третьих, чую, некоторые вовсе не будут работать в новом мире…

Поэтому решаю начать с простого. А именно, с сигила, который ускорит поглощение маны. Да и в целом поможет магическому развитию. Больше энергии — больше возможностей.

Приступаю. И тут же понимаю, что нынешнего количества энергии не хватит пока даже на основу. Плюс астральное тело не готово к таким радикальным воздействиям. Получается начертить лишь небольшую деталь одного из десятка символов, и всё. Чувствую, что если продолжу — пережгу каналы к едрене фене. А то и вообще могу себя прикончить.

Ох и слабенькое у меня вместилище… Но ничего. Потерплю. Главное — стараться и делать его сильнее. Всё необходимое для этого у меня есть. Здоров, не инвалид, не дебил, руки-ноги на месте. Значит, стану сильным. Сильнее всех в этом мире!

Вы ещё увидите, на что способен…

— Ярослав Котов! — раздаётся хриплый возглас.

Открывается дверь, и включается свет. Те, кто успел уснуть, недовольно морщатся. В комнату заходят два охранника и осматриваются.

— Котов здесь?

— Туточки я, — поднимаю руку. — Что стряслось, судари?

— Одевайся. Тебя вызывает директриса.

Что я натворил? Понятия не имею. Но это явно не к добру…

Кристиночка

Глава 9

В кабинете Августины Филипповны людно. Помимо неё самой, здесь находится пара охранников, заплаканная Светочка и самодовольно улыбающийся Тарас.

Сходу понимаю, что случилось и почему меня вызвали. Но вперёд событий не бегу, послушаем директрису.

Печать Обольщения? Пожалуй. Только охранники бы вышли сначала. Ведь мне, наверное, придётся сделать печать посильнее, чтобы всё уладить. А на мужчин Обольщение может подействовать не лучшим образом — станут агрессивными ко мне.

— Благодарю вас, — Августина кивает гвардейцам, намекая, что нас надо оставить.

Сама того не зная, облегчила мне задачу. Едва охранники покидают кабинет, тут же