Джек Финней - Волшебник из Манчжурии Страница 21

– Увы, у меня нет никаких одежд, – вздохнула королева, у которой к этому моменту уже улетучилась вся страсть, и на лице которой выразилось полное раскаяние, когда она заметила вскочившую шишку в том месте, где ее палка соприкоснулась с черепом Волшебника. Она попыталась прикрыть грудь одной рукой, а губы Венеры – другой. – Я оставила все свои одежды там, в горах, у меня просто не было возможности забрать их с собой.

– Тогда достань из короба на спине у Нг Гк джутовый мешок и снова облачись в него, – проворчал Волшебник. – У меня во рту такой вкус, как будто я проглотил муху. Меня все здесь раздражает.

– Просто мы выбрали для лагеря очень неудачное место, – объяснила королева, натягивая на себя джутовый мешок. – Думаю, нам следует двинуться дальше. Физический труд пойдет всем нам на пользу.

Волшебник с раздражением приказал свернуть лагерь и двинуться дальше, что тут же и было исполнено. Но вскоре стало очевидно, что дух всего отряда упал окончательно. Все предпочли погрузиться в собственные думы, а не ввязываться в какие-нибудь сомнительные разговоры.

Несколькими милями ниже по дороге старый погонщик мулов каравана Джин Сенга, Фитилька, пытался починить развалившуюся на части ось, из-за которой приостановилось их путешествие. Он занимался этим делом не спеша, прерываясь на долгие разглагольствования. Фитилек, наконец, не выдержал и сказал:

– Я однажды читал про ручеек, который пытался убежать от подножья горы; он пытался сделать это несколько столетий, но кончилось тем, что он всего лишь истощился и пропал.

– Философ Ю Ти однажды наблюдал за змеей, которая хотела измерить высоту самого высокого пика в горах Лунного света, – заметила кормилица. – Он проследил за движением змеи при помощи песочных часов, и пришел к выводу, что через четыреста лет змея проделает еще только половину пути.

– Существует притча о человеке, который хотел сосчитать песчинки в прибрежной дюне, – сообщила в свою очередь сестра Фитилька. – После того, как этот человек умер, эту задачу из его рук принял его сын, а после смерти сына – внук. Притча говорит, что на выполнение этой задачи ушло семь столетий.

– Все это так, – согласился евнух, – но этот старик работает еще медленнее, чем те, о ком вы рассказываете.

Выслушав все это, погонщик мулов отложил в сторону свои инструменты, выпрямился и сказал:

– Существует древняя песня про слона, самого благородного и терпеливого из животных. В песне поется о том, как слон пытается перейти бурный поток, но стремительное течение и зыбучие пески, которые засасывают его по самое брюхо, мешают ему. И, тем не менее, слон настолько благороден, что несет на своей спине четыре беззащитные существа: шелудивую собаку, больного кота, беременную обезьяну и позолоченного поросенка, каждый из которых без него просто бы утонул в этом ручье. И в то время, как слон увяз на самой середине стремнины, эти никчемные существа, вместо того, чтобы подбодрить его, молиться на него, поддержать его морально, принялись хором высказывать ему замечания, клеветать на него, критиковать его усилия. Слон очень благородное и терпеливое животное; в песне он очень долго терпел все это и пытался выбраться из потока. Но наконец ему все это надоело. Он взмахнул своим безжалостным хоботом и смел всех свих нахлебников, одного за другим, в бурный поток. Затем напряг свои мышцы и выбрался из стремнины на твердую почву.

И старый погонщик мулов поддал ногой свои молоток и зубило, резко поднял на ноги лежащего мула, вскочил ему на спину и устремился по дороге в том направлении, откуда они и пришли.

– Старик явно отождествил себя со слоном, – заметил евнух.

– Заткнись, толстый идиот! – огрызнулась сестра Фитилька. – Наши дела приняли очень дурной оборот!

– Мы оказались в серьезном затруднении, – заметила кормилица.

– Я очень раздосадован, – пришел к заключению Фитилек.

А примерно в миле от этого места Волшебник тоже был очень раздосадован.

– Все наше мероприятие превращается в кучу бессмысленностей, – заявил он. – Мы даже не знаем, куда мы идем, и что мы будем делать, когда до куда-нибудь доберемся. Враги наседают на нас со всех сторон. Мы беглецы, и все наши усилия тщетны. А кроме всего прочего, прекрасные одежды королевы пропали, и она снова одета в этот джутовый мешок.

– Успокойся, успокойся, – мягко сказала королева. – Дела никогда не идут так плохо, как это кажется. Мы все здоровы, а это само по себе уже немало. Ну и что из того, что у меня больше нет моих прекрасных одежд? Этот джутовый мешок вполне сойдет, пока мы не найдем чего-нибудь получше. К счастью, мне не надо подыскивать что-то особенное, мне идет любой цвет. Все не так уж плохо, как кажется.

– Это наше путешествие, – возразил маг, – действительно не такое плохое, как кажется. Оно гораздо хуже, чем кажется на первый взгляд. Мы политические изгнанники, которые не могут найти себе убежище.

– Учитель, вон там вдали на дороге, похоже, стоят какие-то повозки! – воскликнул Клешня, у которого глаза были такими же острыми, как у молодого и голодного орла.

– Повозки на дороге – это обычное явление, – проворчал Волшебник.

– Сколько повозок ты там разглядел, Клешня? – тихо поинтересовалась королева.

– Три. Одна, похоже, сломана.

– И сколько там людей?

– Три женщины, один принц и один человек неопределенного пола.

– На вид они богаты?

– Да. На колесах вывешены голубые с серебряным вымпелы Великого дома Джинов.

– Великолепно! Видишь, Волшебник, счастье само идет к нам в руки!

– Пока не вижу.

– Глупый, тугодумный болван! Куда делись твои мозги? Мы ограбим их.

– Темная, но прекрасная женщина! Как мы можем их ограбить, если у нас нет оружия, и мы не превосходим их численностью? Скорее это они ограбят нас.

– Разве ты волшебник только на словах? – поинтересовалась развеселившаяся королева. – Разве просто так Бей из Балонга назвал тебя безупречным? Так что, я приказываю тебе соорудить два чучела воинов и усадить их на спину Нг Гк, таким образом, у нас появится кажущееся превосходство в коннице. Набери травы, глины, палок и тряпок, Волшебник, и сделай для меня два боевых чучела, которые вселят страх в сердце дома Джинов.

– Ты предлагаешь бесчестную и сомнительную вещь, – заметил Волшебник, досадуя, что сам не придумал чего-нибудь подобного. – Если бы у нас был какой-то другой выход, я бы на это ни за что не согласился. Но мы находимся в таком отчаянном положении, что я вынужден принять твое предложение.

И Волшебник начал собирать траву и глину, а в глазах у него появился блеск, потому что ничто не любил он так в жизни, как хитрые уловки и трюки.