Вера Чиркова - Виражи чужого мира Страница 24

Возмездие наступило в тот момент, когда ей вздумалось записать рецептик для мамы. С того дня мы питались по-английски — сваренной лично Лилей кашей, яичницей и ветчиной.

— Я тоже почти русская, — совершенно беленькая, как Снегурочка, тихая девушка недоверчиво оглядывает расставленные перед нами блюда, — с Беларуси. В Москву к подруге приехала, хотела домработницей наниматься.

— И как тебе тут? — с нарочитым безразличием интересуюсь я, утаскивая себе на тарелку еще и крылышко.

— Ничего так… — внезапно смущенно краснеет беляночка, и я с разочарованием понимаю, что она мне не соратник.

И даже не единомышленник.

Ее сокровенной мечтой было найти работу, накопить денег и отвезти их в свою Беларусь. Чтоб провести газ, или отремонтировать старый домишко, или отдать жениху на покупку машины или трактора — если он, конечно, есть, этот жених, девушка явно старше меня на пару лет. А тут все сразу — дворец, слуги, красавец повелитель… И никакой работы. Ни гектаров картошки, которую нужно бесконечно полоть, рыхлить и окучивать, ни подозрительной хозяйки, проверяющей белой салфеткой чистоту зеркал… И кто я такая, чтобы с ней спорить? Каждый сам волен выбирать. Пока, конечно, есть хоть малейшая возможность выбора.

— Раша? — неожиданно с интересом спрашивает сидящая напротив светловолосая девушка со светло-серыми глазами и торопливо продолжает по-английски: — Я — Селин, штат Иллинойс. У меня контракт горит, я должна через четыре дня выступать в шоу…

— Ты уже в шоу, — неожиданно с ехидной насмешкой отвечает рыжеволосая и голубоглазая девица, — участвуй и радуйся. Я вот собиралась через месяц выйти замуж, жених мне никогда не простит такого позора.

— Вы что, не понимаете, что назад никогда не попадете? — вступила в разговор девушка с довольно невзрачной внешностью и затравленным взглядом. — Меня вызвал маг зейра Аторгиуса, и у него в доме было две жены… из наших.

— Наложницы, — словно ненароком уточнила я.

— Да разве имеет значение, как их тут называют? Тех, кого повелитель дарит в дома знатных господ, нельзя ни передарить, ни продать. Ну и что, что у зейра Аторгиуса пять жен? Они все в тепле, одеты, обуты и сыты. Он им и драгоценности дарит, и наряды покупает. А еще — никаких проблем с работой, садиком, готовкой, беготней по рынкам…

— Дева, а ты, случаем, не засланный казачок? — тихо и скучающе озвучила я внезапно пришедшую в голову мысль. — Что-то больно сладко поешь.

— Я просто не такая дура, чтобы не понять, где лучше, а где хуже! — зло выпалила девица в ответ, почти с ненавистью разглядывая меня, и вдруг едко осведомилась: — А тебе, интересно, почему браслета не дали? Проверку не прошла?

— А была проверка? — Я искренне удивилась. — Не заметила. А браслет мне давали… да я брать не стала.

— Почему? — заинтересовалась американка.

— Слишком все… странно, — не желая пугать девушек, туманно отозвалась я, — слишком…

Договорить я не успела. В зал буквально ворвалась толпа служанок с кувшинами, подносами и салфетками и дружно загалдела, на все лады предлагая собственные услуги и нахваливая неизвестные яства.

Не я одна поняла, что откровенно поговорить в такой обстановке не удастся, но только рыженькая схватилась за запястье и попыталась стащить изящный браслет с аквамаринами. Бесполезно. Ее узкая рука не желала протискиваться сквозь украшение, ставшее почему-то слишком тесным.

Я с сочувствием смотрела в ее полные отчаяния глаза и, холодея, понимала, что всего пару часов назад едва не влипла в ту же самую ловушку.

После обеда, по времени скорее пришедшегося на полдник, отяжелевшие от обилия еды избранницы под неусыпным вниманием служанок расползлись по своим комнатам. Я, как патриотка, сидела до последнего, по глоточку отхлебывая кисленький напиток и пытаясь понять, что могут означать эти браслеты. Самое первое, что пришло в голову, — это маячки. Пообщавшись с магом, я вполне допускала возможность, что с их помощью можно отследить наложницу, если она вздумает бежать. И вроде неплохая версия, но смущало одно «но».

Если это маячок, его должны были надеть в приказном порядке. А меня уговаривали, шантажировали и даже пытались вызвать зависть. Значит, им нужно, чтоб я взяла его добровольно.

А вот фигу им! Ни за что не надену по своей воле. Теперь, когда я поняла, что мое слово что-то значит, буду говорить нет до последнего. Вон как прилетело мэру… И пусть маг специально ловил его на меня, чувство удовольствия, что эта скотина получила по полной за свои пакости, перевешивает все остальное. Хотя Дэсгарда все равно не прощу. Даже если придется тут сидеть целых пять лет.

Но это в самом крайнем случае, если не сработает ничто другое… Пока у меня есть надежда, что удастся вырваться раньше. Пережить бы только первые ночи, чтобы понять, как обращается с невестами повелитель.

— Госпожа Таресса, вы пойдете в свою комнату?

Надо же, Низа вдруг вспомнила, что я госпожа! Значит, раз не удалось по-плохому, попробуют уговаривать по-хорошему, и это мне на руку. Хуже, когда после «по-плохому» следует «по очень плохому».

Вечер я просидела у окна, наблюдая за облаками и пытаясь придумать хоть какой-то план. Но для плана нужна информация, а ее не было. Когда почти стемнело и Низа внесла и повесила на стену светильник странной формы, ко мне в гости неожиданно пришла Селин.

Решительно выставила Низу, прошла в угол, выглянула из окна, сердито хмыкнула и села на сундук.

— Я не хочу спать с повелителем, — заявила она категорично, — а браслет не снимается. Это значит, что я ему жена?

— Тут нет жен, девчонка правду сказала. Через три или четыре года тебя кому-нибудь подарят, — оглядываясь на дверь, шепнула я по-английски. — Повелителю каждый год привозят новых девушек.

— Черт побери, мне это не нравится! — Она закусила губу и со всей силы врезала кулаком по сундуку. — Я специально готовилась, хотела выиграть в шоу главный приз и купить дом на Гаити. У меня все рассчитано!

— А я закончила институт. Осталось только защитить диплом. Потом меня ждало приглашение в Мексику, на раскопки города майя, — пожала плечами я, не зная, как ей объяснить то, до чего я дошла своим умом.

Почему-то я была уверена, что за подсказку меня по головке не погладят.

— Госпожа Селин, вам пора идти в свою комнату. — Служанки пришли вдвоем и смотрели на американку очень настойчиво. — Ночью спальни запираются, залы охраняют обученные животные.

Селин сердито фыркнула и нехотя побрела к выходу.

— Держись, — не могла я не шепнуть ей в спину.