Дмитрий Билик - Оловянная корона (СИ) Страница 24

— Вот именно, что ко дну, — отозвался Гоша, проходя между книжными полками.

Остальные тоже разбрелись по покинутым покоям «короля», рассматривая и трогая вещи. Руслан усадил Марата на стул и подошел к Михаилу.

— Что делать теперь? Ты сказал, что единственный способ остановить Штольца — убить его. Ты сказал, что он здесь. Мы потеряли людей, чтобы прорваться сюда, но его нет. Его тут нет!

— Руслан, давайте говорить без нервов, — судорожно отступал Канторович.

— Без нервов, мать твою? После этого нападения Отдел не успокоится, пока нас всех не перебьют!

Руслан сжал кулак, и глаза сверкнули огнем. Еще минута и случилось бы непоправимое.

— Руса! — окликнул его Антон. — Руса, гляди!

Один из самых невезучих кинетиков крепко держал носатого брюнета в очках. Держал, как нашкодившего щенка над пролитой лужей.

— Под столом его нашел, представляешь? — светился от радости Антон.

— Я же говорил он здесь, — чуть не подпрыгнул на месте Миша. — Спрятался-таки, засранец!

— Ну, кто его…? — Гоша не договорил, но всем стало ясно, что он имел в виду.

— Подождите, подождите, — замахал руками Штольц. — Руслан, Миша, ну что вы в самом деле? К чему все это?

— А сам как думаешь? — спросил Руса. — Что мы будем сидеть и ждать, пока ты уберешь нас всех?

— Руслан, клянусь, я тут не причем.

— Серьезно? Считаешь, хоть кто-нибудь в это поверит?

— Руслан Альбертович, можно вас на минуту? — прервал его сморщенный старичок.

Романа Валерьевича, благообразного главу Ясновидения, единственного из всего нового отдела к ним примкнувшего, Руслан знал неплохо. Нрава тот был самого тихого, своими еще до конца не обкатанными способностями не кичился, в отличие от остальных ясновидческих оболтусов, а дело знал хорошо. Обычный книжный червь, в самом хорошем смысле этого слова.

— Антон, глаз со Штольца не своди. Что там, Роман Валерьевич?

— Я могу ошибаться, — посмотрел на него старик поверх плоских очков и снова уткнулся в бумаги, — но здесь что-то невообразимое.

— А конкретнее?

— Я, конечно, не специалист, но тут идет речь о магнитном колебании земли. И о своего рода дырах, разрывах, что ли, в нем. С одной стороны, там ничего не может быть, но вот исследования Григория Рюмовича говорят об обратном.

— Там что-то есть? — повернулся к Штольцу Руслан.

Гриша засопел, широко раздувая ноздри и выпучив глаза. Очки съехали по вспотевшему носу на кончик и грозили вот-вот упасть.

— Там… что-то… есть…?

Руслан говорил медленно, с каждым словом едва заметно поворачивая рукой в воздухе. Суставы Штольца затрещали, тело вытянулось, подобно струне, и Антон отскочил в сторону. Держать Гришу теперь не было надобности, он висел в воздухе, раскинув руки и ноги, подобно витрувианскому человеку, только вот лицо было не такое сосредоточенное и спокойное, как на рисунке Да Винчи. Штольцу было больно, очень больно. Все его мышцы, жилы, нервы сейчас неестественно растянулись. Руслану даже показалось, как затрещала кожа.

— Есть, есть. Пусти!

Руса сжал руку в кулак, и Штольц рухнул на ковер. Антон приподнял его и усадил на свободный стул.

— Говори! — приказал Руслан.

— Зачем? — взъерошенный Гриша со своим огромным носом и злобными глазами походил на гигантскую крысу. — Вы все равно пришли убить меня.

— Ты можешь жить. Какое-то время. Пока твое тело не начнет разрывать на куски, пока не станешь сходить с ума от боли, пока не начнешь умолять убить тебя.

Руслан снова разжал кулак, но Штольц замахал руками.

— Хорошо, хорошо. Там Окна, там есть Окна. Ну, я их так назвал.

— В Европу что ли? — Усмехнулся Марат, держась за плечо.

— Еще лучше, в другие миры.

— Чтобы мне в субботу работать, — охнул Миша. — Он свихнулся.

— Ничего не свихнулся, — зло посмотрел на него Штольц. — Настоящие параллельные миры. Я был в нескольких. Пройти в них можно строго в определенное время. Окна то появляются, то исчезают. Но я смог систематизировать кое-какую информацию.

— Бред какой-то, — покачал головой Руслан.

— Ничего не бред! — Телекинетику показалось, что Штольц был уязвлен их недоверием. — Я был там.

— Серьезно? Даже доказать можешь?

— Хи-хи-хи, — Гриша смеялся сдавленно, точно сдерживал себя. — Ты и есть мое доказательство, Руслан. И ты тоже, — ткнул он пальцем в Мишу, — да все вы доказательство.

— Точно крыша потекла, — подытожил Гоша.

— Но самое главное мое доказательство, — уже не слушал никого Григорий, — вот.

Руслан обернулся вслед за жестом и недоуменно посмотрел на Шлем.

— Погоди, ты хочешь сказать…

— Я прихватил его из одного мира. Ах, видели бы вы его. Что там происходит, как люди живут, — Штольц закатил глаза. — Шлемы там на каждом углу.

— То есть, ты попросту украл его? — уточнил Миша.

— Кража — если взять что-то ценное, — пожал плечами Штольц. — А этот никому не был нужен. Пылился в школе.

— Я все равно не могу поверить, — пробормотал растерянный Руслан.

— А ты вспомни, как мы первое время разбирались в этой фигне? Вспомни, что я сам не знал о процессорах, и только Мишка догадался. Вспомни, как обесточили несколько домов, попробовав запустить его.

— Руслан Альбертович, — вновь подал голос Роман Валерьевич. — Он говорит чистую правду. Я тут разобрался, смотрите.

Старичок принялся объяснять, меняя листки местами и тыча пальцем в разные таблицы. Вокруг него теперь сгрудились не только Руслан с Мишей, но почти все кинетики и телепаты, восхищенно ловя каждое слово. И именно это и нужно было Штольцу.

Когда вскрикнул Антон, у Руслана похолодело в груди. Он повернул голову и обнаружил своего невезучего кинетика на полу с рассеченной губой. Григория нигде не было.

— Он… он квик, Руслан, — принялся оправдываться Антон. — Я даже сделать ничего не успел.

— А ты держал его?

Парень покраснел и опустил голову. Гоша рванул в коридор, но Руслан остановил его.

— Георгий, нет смысла. Если он квик, то может быть уже где угодно.

— А почему этот, — палец Гоши уткнулся в хилую грудь Михаила, — не предупредил нас.

— Молодой человек, — побледнел Канторович, — вы меня гоем последним не делайте. Я откуда мог знать? Защита от телепатов — да, я сам ему ставил. А что до способностей, так Гриша говорил, что еще не определился…

— Гоша, оставь его. Теперь уже не имеет значения. Ничего не имеет значения.

— В смысле? — повернулся к нему психокинетик.

— Мы мертвы. Все мы мертвы. Минут через десять-пятнадцать здесь будут все московские силы Отдела. Даже если мы сможем выбраться наружу…