Александр Важин - Властелины дорог Страница 24

Возмущенно блеющий "мотоцикл" наконец дотащился до "врага" и жердь ударила о жердь.

– Баран везет барана, - сплюнул Вайс. - Сколько тебе повторять! Защищаясь, сразу же атакуй! - надрывался старик, махая руками. - Защита и атака неразделимы. Чуть отклонил чужое копье - и твой наконечник уже должен вонзаться в тело. Иначе мечом сбоку получишь или копьем за другим заходом.

Накануне, когда Шура впервые взял в руку длинную жердь, Вайс погладил дерево и сказал:

– Запомни: копье - это продолжение руки. Кончиком копья ты должен управлять так же ловко, как кончиками собственных пальцев. Когда начинаешь упражняться, представь, что твоя рука вытягивается и вытягивается на много метров. С этим ощущением ты и должен брать оружие найта. Тебе следует тренироваться до тех пор, пока древко не станет ощущением руки.

Легко Вайсу говорить - у него руки вон какие сильные. А у Шуры уже на второй день болели все мышцы рук. От кончиков пальцев до живота.

– У тебя должны быть сильными кисти. Очень сильными, - Вайс взял плотный соляной камень и сжал кулак.

Когда он раскрыл ладонь, в ней был лишь белый песок.

– У тебя кисть должна быть сильной, - повторил старик, медленно высыпая соль на землю. - Очень сильной, как железо. Пальцы должны стать словно плоскогубцы. С другой стороны, в отличие от жесткого железа, рука должна остаться подвижной и чувствительной. Это умение нужно тренировать постоянно, изо дня в день.

Шура тут же попробовал. Но напрасно он пыхтел и изо всех сил давил на камень - гладкая соляная поверхность лишь покрывался потом и, казалось, камень становился еще прочнее.

Соль въедалась в кожу, на пальцах набухали волдыри. Вечером, когда Вайс не видел, Шура яростно зашвырнул ненавистный камень подальше от хижины.

А утром взял другой.

Через несколько дней тренировок баран взбунтовался и напрочь отказался возить на себе "найта". Теперь Шура с жердью наперевес бегал к чучелу на своих двоих.

– Что ты так вцепился в копье? Ударишь в противника, а сам вылетишь из седла. Умей чувствовать древко и в нужный момент давай ему скользить в руке.

"Копье" и так вырывалось из руки от усталости и скользило от пота.

– Не циклись на контакте копий. Он должен быть очень кратким. Как вспышка в темноте. И все, твой наконечник уже атакует.

Соприкасаясь, глухо кряхтели жерди, валился на землю травяной истукан-противник, раздраженно кричал Вайс. Солнце садилось, а Шура продолжал бегать с жердью.

Еще через несколько дней он стал учиться управлять копьем левой и правой рукой. Правой было удобнее, но ее иногда хватала судорога, воспоминание о тяжелой варварской дубине с кремниевыми зубцами.

– Я не могу сказать тебе точно, с какой стороны лучше держать копье в бою на мотоцикле. Ты сам это решишь. Многим удобнее справа, да может свой же рулевой мешать. А слева - научиться тяжелее. Зато сподручнее встречать врага. Но при этом не ударишь мечом на разъезде. Лучше всего уметь работать с любой руки. Универсальных приемов нет. Есть конкретное решение для каждой конкретной ситуации.

После трех недель непрерывных тренировок стали заниматься через день. День работали на озере, а на второй день старик, покуривая трубку, наблюдал за упражнениями своего ученика. Жердь уже была отполирована ладонью Шуры, и он уже чувствовал себя готовым к схватке с найтами. Но Вайс лишь рассмеялся, когда услышал это.

– Ты уже немного умеешь бегать с палкой. Это не значит, что ты сможешь биться копьем верхом на мотоцикле. Ты не тренируешься верховому бою, ты играешь в детские игры. Но именно это поможет тебе быстрее освоиться, когда ты сядешь на мотоцикл. Становись.

Шура с жердью в руках замер напротив старика, который сложил около себя горку соляных камней.

– Готов?

Шура кивнул, поднимая свое "копье". До Вайса было метров тридцать.

Не целясь, старик резко бросил белый камень в Шуру.

Острый угол врезался в грудь.

– Ты убит. Или рулевой.

Следующий камень полетел в Шуру. Конец палки напрасно пытался остановить твердую соль - она снова попала в Шуру. На этот раз в плечо.

– Встречный наконечник будет лететь так же быстро. И все, что ты не сможешь поймать своим копьем, будет лететь в грудь рулевого или в твою голову.

Из первых ста брошенных Вайсом камней только пару штук черканули по древку, не задев при этом Шуру.

Потом они деревянными палками работали "меч в меч", и уже здесь Шура оказался не таким невеждой. Ведь у него была жизненная школа солдата и разбойника. Деревянные клинки глухо стучали, обманные движения сменялись уколами и рубящими движениями. Однако Шура не смог превзойти старика даже в бою на мечах. Вайс двигался так легко и непринужденно, что его ученику казалось, будто он сражается с ровесником.

После мечей снова продолжались занятия с копьем.

– Твоя первоочередная задача - прикрыть рулевого. Потеряешь рулевого - потеряешь половину себя. За его жизнь отвечаешь ты. Кроме того, всаженное в рулевого копье может выйти через спину и сразить тебя. Есть умельцы, которые могут провернуть такую штуку - одним уколом насадить двоих.

Соль. Целое озеро с берегами из белых глыб. Соль, овцы, сыр и лепешки. Жизнь в Малом Мире не отличалась разнообразием. Самым приятным временем были беседы с Вайсом у вечернего костра. Они усаживались на корточки, потягивали горьковатое молоко и Шура с восторгом слушал рассказы старика.

– Вайс, а почему ты ушел с Дороги? Почему перестал быть найтом?

Учитель неподвижно смотрел на огонь. Ожидая ответа, Шура усиленно сжимал в руке соляной камень, все не желающий поддаваться.

Казалось, прошел целый час, прежде чем старик ответил. И глухой голос Вайса обращался к пламени костра.

– В какой-то момент тяжесть ключей на моей шее стала непосильным бременем. Эти руки отобрали слишком много жизней, - протянул он ладони к огню, словно хотел согреться. - И все ради чего? Чтобы кровь будоражить адреналином?

Шура не слышал ранее такого слова, поэтому прервал исповедь старика своим вопросом:

– Этот ард… артен…, это что?

– Это слово пришло к нам еще со времен предков-байкеров. Преодолевая смертельную опасность, человек насыщает свою кровь особым веществом, имя которому - адреналин. Сначала он дает чувство полноценной жизни. Со временем к нему привыкаешь и уже не можешь жить без этого. Адреналин превращается в наркотик.

Шура хотел спросить, что такое наркотик, но не решился больше перебивать Вайса.

– Если ты привык, что твое тело постоянно будоражит адреналин, то жизнь твоя имеет значение лишь как постоянная игра со смертью. Кто хоть раз вкусил этого напитка и остался жив сам - тот уже не сможет жить без Дороги. И не просто кататься по пыли, а знать, что ты живешь только сегодня, наполняя жизнь смыслом. Что думать о завтра? Чужое копье войдет под ребро - и завтра уже нет. Твое завтра находится на конце твоего копья. Это завораживает и привязывает на всю жизнь. И вот ты уже бьешься не с другим найтом, а с самой Смертью. И побеждаешь не человека, ставшего у тебя на Дороге, а именно эту костлявую старушку. Лишь так ты можешь ощущать Жизнь. По дороге ездят только сильные люди. Слабым там места нет.