Александр Важин - Властелины дорог Страница 25

– Если ты привык, что твое тело постоянно будоражит адреналин, то жизнь твоя имеет значение лишь как постоянная игра со смертью. Кто хоть раз вкусил этого напитка и остался жив сам - тот уже не сможет жить без Дороги. И не просто кататься по пыли, а знать, что ты живешь только сегодня, наполняя жизнь смыслом. Что думать о завтра? Чужое копье войдет под ребро - и завтра уже нет. Твое завтра находится на конце твоего копья. Это завораживает и привязывает на всю жизнь. И вот ты уже бьешься не с другим найтом, а с самой Смертью. И побеждаешь не человека, ставшего у тебя на Дороге, а именно эту костлявую старушку. Лишь так ты можешь ощущать Жизнь. По дороге ездят только сильные люди. Слабым там места нет.

На фоне стены покосившейся хибары плясали три тени - выпрямленного старика, внимательно слушающего юноши и полудремлющего пса.

– Вайс, а как не бояться? - Шура в который раз отбросил в сторону проклятый камень.

– Чего?

– Я когда с копьем против чучела - мне не страшно. Оно не может ударить в ответ. А когда против человека… раньше, когда выходил на бой, то сердце сразу же падает в ноги, дыхание сбивается… тело плохо слушается.

– Значит, как не бояться? Это проще простого. Отдай кому-нибудь свой меч, склони голову и попроси отделить ее от тела, желательно, поаккуратнее. Один раз испугаешься - и перестанешь бояться насовсем. Мертвым бояться нечего.

Шура не мог понять: Вайс говорит серьезно или издевается над ним.

– Если ты боишься - это значит, что ты еще жив. Страх - очень полезное чувство. Только есть большая разница - он управляет тобой или ты управляешь им. Воин использует свой страх. А у тебя наоборот. Все оттого, что ты не родился воином, - Учитель подбросил в быстро прогорающий костер охапку сухих бурьянов. - Есть три типа людей: землепашцы, торговцы и воины. Землепашцу нужен кусок поля, нужен дом и семья. В этом его счастье - спокойно работать, и чтобы его никто не трогал. Торговец - этот думает только о том, как бы нажиться. В первую очередь, на человеческих слабостях. Кто торгует зерном, кто украшениями, кто продает женские тела. Их счастье измеряется количеством собранных монет. У них вообще все просто - собирать свое счастье из желтеньких кружочков. А Воину нужны битвы, путешествия и приключения. Он гонится за свободой и за славой. Скажи мне, почему ты не обрабатываешь землю? Не сеешь зерна, не собираешь гроздья?

Теперь Шура смотрел на танец огня. Из красных огней кровавым жаром скалился проклятый волк. И непонятно было - то ли Шура преследует его, то ли неотступный зверь идет по его следу.

– Я должен убить одного найта.

– Это я уже слышал. Ты от этого станешь счастливее? Ведь твое счастье - надел земли и спокойная работа.

Шура не ответил. Он не видел себя в будущем дальше того момента, когда убьет Красного Волка.

– Мать ты все равно уже не воскресишь… - донесся до Шуры голос Вайса и он вздрогнул.

Такие же слова ему говорил Дариан.

– Может, твой Волк уже погиб? Жизнь найта - капризная тетка, - продолжал увещевать старик. - Если ты начал ездить по Дороге, ты с нее уже не уйдешь. И однажды приедут жрецы, и поволокут твой мотоцикл в Храм, а тебя самого зароют на обочине. Видал, сколько безымянных холмов вдоль дорог?

Но Шура был уверен, что Красный Волк не посмеет умереть до тех пор, пока его не настигнет карающая рука сына убитой Мотри.

И снова изматывающие упражнения с копьем и мечом. Объясняя Шуре, как нужно всаживать острие на большой скорости, Вайс будто преображался. Глаза его загорались, в них плясали грозные молнии. Морщины на лице разглаживались, движения становились твердыми, а голос - повелительным.

– Главное - рикошет! Если ты будешь отбивать копье противника, то в лучшем случае вы разъедетесь. Миг контакта сходящихся копий очень краток. Особенно, если сшибка идет на скорости. Р-раз! И вы уже разминулись, - Вайс стоял напротив с такой же палкой и Шура никак не мог отбить направленный ему в грудь сучковатый конец. Начиная от паха и до самой шеи его тело было покрыто синими, лиловыми и красными, свежими синяками. И каждый новый тычок жерди старика отзывался протяжной болью. - Ничего, - успокаивал Вайс. - Лучше тупая палка сейчас, чем острая сталь потом, когда ты сядешь на мотоцикл.

Соль, выпас овец и коз. Костер, пляшущие тени на стене хибары. И размеренный голос Вайса.

– Страх не должен полностью исчезнуть. Без него ты превратишься в бездушную машину. Вроде мотоцикла. Правда, рулевые считают, что мотоцикл имеет собственную душу. Им виднее, они с ним накоротке. Да, еще о страхе. Ты пытаешься от него избавиться, а лучше попробуй его приручить. Сейчас он управляет тобой, а попробуй сам распоряжаться своим страхом. Как рулевой управляет мотоциклом. Страх нужно перевоспитать в осторожность. Я наблюдал за страхом. У найтов он тоже есть, просто они им пользуются по-другому. Вот представь себе мотоцикл. Что у него основное?

– Руль, наверное…

– Основное - мотор и тормоза. Так вот, землепашцы и торговцы используют свой страх, как тормоз. А воины - как двигатель. Понял?

Шура кивал, хотя на самом деле ему еще предстояло в этом разобраться.

– Конечно, ты можешь стать Одиночкой. Но с рулевым гораздо лучше, поверь мне. Нельзя быть одинаково сноровистым в двух умениях. Рулевой чувствует душу мотоцикла. Ведь для него каждая машина - личность. У нее бьется сердце-мотор, основа ее тела - стальная рама-хребет, а по земле катят колеса-ноги, обутые в резиновые ботинки - шины. Вперед он глядит глазом-фарой. Ты сможешь познакомиться с ним только поверхностно. Потому, лучше осваивай копье и меч, а мотоцикл предоставь во власть рулевого.

– А где я могу найти себе рулевого?

– Сначала машину себе раздобудь. Лучших рулевых всегда воспитывали в Бримоне. Ученики тамошней школы славятся своей ловкостью на Дороге. Заполучишь мотоцикл - тогда и будешь думать о рулевом.

– А какой мотоцикл брать?

– Машина нужна как можно лучше. Но хороший мотоцикл и хороший рулевой - это лишь половина. Вторую половину составляют ты и твое копье. Рулевой держит рукоять газа, ты - рукоять меча.

На Марту налипло столько навоза, что деревянный скребок раза за разом отказывался двигаться по шерсти. Странное имя для овцы - Марта. Наверное, у старика были сентиментальные воспоминания. Шура чистил грязный овечий бок и вспоминал, что так звали девочку, на которой он когда-то мечтал жениться. Еще там, в Ковыльных Сопках. Может, бросить все и навсегда остаться жить в этом Маленьком Мире? Где нет ни тревог, ни опасностей, да и забот особых нету. Здесь всегда спокойно и тихо.

Как только у Шуры появились такие размышления, из своего укрытия в мозгу сразу же высунул пасть недремлющий волк, пожирая мысли о покое. Нужно побольше тренироваться. Побыстрее заканчивать уборку загона и браться за палку, камень, меч. Еще сколько нужно заниматься, чтобы хоть немного приблизиться к умению Вайса.