Виталий Момотюк - Посмертие. Второй шанс Страница 25

Один из воинов выделялся среди остальных. Отличало его в первую очередь отношение других членов отряда — дружественное, но и почтительное одновременно. Уже потом Греф заметил и внешние отличия: ремешок для волос из змеиной кожи, амулет на шее и резные браслеты на запястьях, украшенное резьбой древко копья. Остальные воины предпочитали простое оружие, да и украшений практически не носили. Лишь некоторые щеголяли нанизанными на нитки наборами когтей и клыков. Волосы же, в основном, собирали в узлы на затылке.

И ещё Грефу почудилось что‑то неуловимое и странное в этом человеке. Он сразу и не понял, что же именно. Но потом сообразил: похожее ощущение, только гораздо более сильное, он испытывал в присутствии Моран. Там, на острове, Греф не придал этому особого значения, посчитав не существенным на фоне остальных возможностей отшельницы, а также особенностей её поведения. И только сейчас понял: это отличительная черта «колдовской братии». Сильная энергетика, как говорили земные экстрасенсы? Возможно.

Отряд быстро распределился на две группы. Воины спустили пироги на воду, погрузились в них и покинули селение.

Греф следил, как гребцы ловко орудуют веслами, но мысли были заняты совершенно иным. Если допустить, что волшебников отличает именно энергетика организма, то получается, что он теперь способен ощущать их. Раньше он в ответ на подобные рассуждения только улыбнулся бы снисходительно. Правда, тогда и к самому понятию «магия» отношение было скептическим. Но то раньше. Сейчас её наличие даже не обсуждалось. Оно было принято в качестве одного из краеугольных камней мировоззрения. Мучил его совсем другой вопрос: если он действительно ощущает носителей магии, то каким именно образом он это делает? И какой вывод из всего этого следует?

«Одни вопросы. Когда же я почну получать на них ответы? Нет, как ни крути, но нужно поскорее выучить язык. Без полноценного общения никак. Даже не знаю толком, куда мы плывём и зачем?»

Уже пятые сутки уводил Коргар свой отряд от преследования хиддим. Как он не противился тогда в доме Слепого Буддара, но совет всё же именно поставил его во главе этого странного похода. Даже не смотря на предыдущую его неудачу. И не понятно было Коргару, что же это неожиданное решение значило: ему доверяли, решили испытать, или, может быть, избрали такой вот необычный способ наказания за невыполненное поручение. Кто знает? Пришлось подчиниться приказу старейшин и возглавить воинов, которым сейчас приходилось просто сопровождать оборотня. По–другому смысл происходящего Коргар описать бы не смог.

Противника они отыскали быстро: знали, примерно, где искать, да и оборотень оказался очень полезен в качестве разведчика. Утром высадились на берег, спрятали пироги, а уже ближе к вечеру лазутчики докладывали вождю похода о том, что видели. Выяснилось, что вражеский отряд и не уходил далеко. Только в численности существенно увеличился. А может он и был таким? Для засады на пятерых человек много ведь воинов и не надо. А не ушли, потому что ожидали на появление отряда мстителей. Почему бы и нет? Вполне возможно, что противник решил использовать их бегство к своей выгоде: стянул все силы в один отряд, чтобы устроить засаду на карательный отряд и тем самым уменьшить численность воинов чужого племени. Умный замысел.

Но не сработал. Одна молодая рыжеволосая ведьма, отказавшись покидать свой остров, и бежавший из плена воин, который сумел победить злое колдовство, спутали все планы вождей хиддим. Совет старейшин решил не посылать большой отряд для преследования врага, а ограничился только двумя десятками молодых воинов. Мало воинов — много осторожности. Вот и не получилось у хиддим устроить большую западню.

«Смерть двух наших братьев не осталась безнаказанной. А потому нет нужды в большом кровопролитии, накануне Времени Крылатых Убийц. Нужно заботиться о живых, а не о тех, кто ушёл в Страну Теней. О них позаботятся Предки. Следи за противником, но не вступай в сражение».

Не получилось у Коргара до конца выполнить волю совета, озвученную устами Слепого Буддара. Греф отыскал на месте старого лагеря хиддим останки двух погибших братьев. И когда они увидели эти обглоданные кости, побывавшие в котле, всем стало понятно — такого врага нужно уводить подальше от племени. Даже молодой шаман, который ещё недавно был учеником, не стал общаться с Предками. Не люди пришли в эти леса, а бешенные хищники на двух ногах. Люди могут быть пленниками, их можно пытать и убить, но не могут люди быть добычей для других людей. Если в лесу появлялся хищник, вкусивший человеческую плоть, его немедленно убивали. Но если таких хищников десятки, что могут сделать всего двадцать воинов? Как заставить врага уйти, если убить нет возможности?

Тогда Коргар вспомнил слова ведьмы: «Хиддим остановит только кровь». Вспомнил, и посмотрел в глаза тому человеку, которого совсем недавно отказывался вести в родное селение.

Греф понял, что хотел сказать ему глава их отряда. Понял, хотя вслух не было произнесено ни единого слова. Может быть, он прочитал во взгляде Коргара то же самое, что почувствовал сам, когда отыскал останки двух погибших соплеменников. И не важно, что лично он не знал этих воинов раньше. Бывший землянин понял, что даже будь он сейчас одиночкой, то всё равно отыскал бы виновников. Отыскал бы, и исполнил приговор, который сам же и вынес. Нашёл бы способ это сделать.

Теперь ему стало гораздо понятнее значение боевой раскраски воина, который оставил на его боку столь памятный шрам. Она не только должна обозначать ранг владельца, но и вызывать страх у противника, повествуя о его судьбе. А если подумать, то не исключены и другие её функции.

Зверь заворочался в глубинах души, словно просыпаясь от спячки. Заворочался, оскалил клыки, но не стал рваться наружу, словно ждал чего‑то.

Коргар присел, разровнял ладонью небольшой участок песка и принялся чертить острием своего ножа примитивную карту. Свои действия он сопрождал краткими предложениями. Греф понял, что этот рисунок для него: всем остальным план действий вполне можно было объяснить и на словах.

Круг, возле которого был изображен дом, скорее всего, обозначал озеро и селение. Через пару секунд от круга в сторону побежала волнистая линия — река. Человек с палочкой — воин с копьём. Отряд? Чей? Коргар обвел рукой стоящих вокруг мужчин и ткнул острием ножа в фигурку. Понятно. Рядом с первым воином на песке возник его близнец, а острие ножа указало в сторону, где располагался вражеский лагерь.

Первый рисунок временно был оставлен в покое. Рядом с ним Коргар нарисовал две группы воинов: в одной всего пару фигурок, а во второй больше десятка. От первой ко второй протянулась линия, над которой возникло нечто из двух овалов и черточек. Только когда острие ножа коснулось груди, Греф понял — это он, но в обличие зверя. Взгляд вождя отряда требовал ответа. Пришлось кивнуть, а потом коснуться пальцем своей груди и указать на смешную фигурку — дескать, понял тебя. Зверя стёрли и нарисовали снова, но уже возле второй группы фигурок. Нож перечеркнул одну из фигурок вражеских воинов. Зверя опять стёрли, чтобы нарисовать уже с другой стороны группы фигурок, изображающей вражеский отряд, в котором снова перечеркнули воина. Потом снова всё повторилось.