Ирина Якимова - Либитина (СИ) Страница 25

— Обещаю… — я попробовала осторожно выбраться из цепких объятий. Не получилось. Я недоуменно взглянула в бледное в лунном свете лицо мужчины и внезапно вспомнила старую догадку, что Вако может быть одной из темных тварей Макты.

— Гедеон, пусти! Я обещаю! Завтра мы уедем и не вернемся. Никогда-никогда! И никому не скажем, что видели в Карде!

— Мне не хочется тебя отпускать, — глухо признался он, уткнувшись в завитки волос на шее сзади. От интимности этого прикосновения внезапно прошла сладкая судорога по телу.

— Гедеон!

— Ты стареешь, Ариста, это уже заметно. Но я знаю средство от некрасоты и смерти. И я хочу поделиться им с тобой, — шею сзади царапнуло что-то холодное, острое. Коготь или… клык?

О, Господи! Я забормотала Крестное знамение. Громко и старательно, будто этим можно было оправдать такое запоздание защитной молитвы. Вако засмеялся. Удерживая меня одной железно-сильной рукой, другой достал из потайных ножен у пояса небольшой кинжальчик. Я забилась, отчаянно и бессмысленно, как птица, попавшая в силок, и в этот миг тишину сада разорвали крики, демонический смех, свист и вой. Огромная летучая тварь, очертаниями напоминающая человека, с перепончатыми крыльями летучей мыши или дракона за спиной, неслась низко над землей по главной подъздной аллее За ней клочковатая туча таких же тварей, летящих единым массивом. По дороге следовал отряд Эрвина, они стреляли в черных существ из арбалетов, возглавлял охоту мой муж.

Никто уже не удерживал меня. Вако убрался обратно во дворец, только на снегу выброшенной из проруби рыбкой блестел оброненный им кинжальчик. Я подняла его. Увы, он был без опознавательных знаков владельца. Кто мне теперь поверит?

Погоня ушла в сторону, скрылась на боковой аллее. Ко мне бросился только один охотник на тварей, Эрвин.

— Леди Эмендо, что случилось? — задал он до боли знакомый вопрос. Я искренне расхохоталась, но от нервов получилось очень похоже на рыдание.

Нас еще не оставили в покое. Откуда-то сверху, из темных крон деревьев спикировала еще одна черная крылатая тварь. Я закричала. Эрвин обернулся, успел выстрелить, но она отшвырнула его в сторону. Юноша лишился чувств. А тварь опустилась, встряхнула крыльями, и они рассыпались клочьями черного шелка. Туман вокруг человеческой фигуры растаял, и я вскрикнула. К ужасу теперь примешивалось удивление:

— Майя?!

Подруга улыбнулась, показав ровные, блестящие… ненастоящие зубы:

— Да, я.

— Темная тварь Макты? — я задохнулась. — Как и Вако! Что вам надо от меня?! — я перехватила покрепче кинжал Гедеона. Хоть какое-то оружие.

— Я ее спасаю, а она кричит, — обиженно заметила Майя и, скользнув ближе, зашептала. — Мало времени! У Вако план: обратить сегодня даму Эмендо. Лучше тебя, чем дочь, юные плохо справляются с новым существованием. Тебя пасли весь бал, но я помешала Вако, — она горделиво хохотнула. — Вывела на вас охотников, и он струхнул. Бегите отсюда! Где Антея?

— Антея? В зале… с Митто.

— С Алоисом?! — казалось, побледнеть при столь белой коже невозможно, но Майя побледнела. — Все пропало. Он ее уже, наверное, увел… — забормотала она. Я похолодела:

— Алоис тоже тварь?!

— Беги за дочерью! — зазвенел в ушах крик подруги, а я уже неслась в зал.

Антея будто дремала в кресле в глубине зала, склонив голову на грудь. Подбегая, я только молилсь, чтобы на ее шее и груди не было укусов, как у Калькара… Наверное, почувствовав мой страх, дочь открыла глаза, сонно тряхнула головой — и резко села:

— Ой, я что, заснула?!

Я остановилась в шаге, не в силах шевельнуться. Счастье помилования в последний момент переполняло тело.

— Ты что же, уснула, дочка? Как же твой кавалер? — я постаралась, чтобы голос не задрожал. Зато задрожали руки, пришлось скрестить их на груди.

— Он привел меня сюда после танца и ушел, — Антея поморщилась, скрывая зевок.

— Он… не напугал тебя?

— Граф Митто? Не-ет.

Я с облегчением выдохнула:

— Поедем домой!

Чары над залом потихоньку рассеивались. Госпожа Калькар начинала тревожиться, что давно не видела сына, но подойти к ней и рассказать, что видела в комнатке за залом, у меня не хватило духу. Подхватив свое спасенное дитя, я бежала из страшного дворца.

В этот раз я села в карету к дочери и всю дорогу нервно шутила и делилась впечатлениями о прошедшем бале, естественно, выпуская последние. Антея тоже заметно нервничала, капризничала, но я списала это на усталость. Дома она рухнула в постель и тут же заснула тяжелым неподвижным мертвым сном, пришлось самой раздевать ее. Укусов на теле не было, но на спине под левой лопаткой я нашла глубокий порез. Он выглядел так, будто его нанесли дней пять назад, уже заживал… но еще вчера его тут не было. Я помогала дочери одеваться на бал и отметила б его, если б он там был.

Почему-то не оставляла мысль о кинжале Вако, лежащем в снегу неподвижной плоской мертвой рыбкой. И к ней привязывался вопрос:

«Как обращают темными тварями?»

Ни мужа, ни Эрвина, которых можно было б спросить, дома еще не было: с балом охота на темных тварей не завершилась — продолжилась в городе. До утра я собирала вещи в дальнюю дорогу, одновременно сочиняя легенды о нашем отъезде, которые нужно будет распространить среди соседей, и поминутно поглядывая… нет, не на дорогу, в ожидании мужа, а в небо, ища крылатых тварей, спешащих закончить то, что Гедеон не успел в саду. Но за мутным стеклом в оправе металлической решетки темнел все тот же тихий город. Только после рассвета я смогла прилечь, но не заснуть. Темные твари бесновались в Карде, а меня разбирала злость на Эреуса:

«Интересно, в твоем списке безопасных людей был хоть один человек?!» — беспрестанно крутилась в голове первая язвительная реплика нашей будущей беседы. Иногда я перескакивала с нее на размышления, когда темной тварью стал каждый из тройки старых знакомых, иногда на вопрос: знает ли лорд Гесси, что сооснователь его отряда — темная тварь?! А больше всего пугало, что Гедеону для какой-то новой интриги понадобилась обращенная тварью леди Эмендо.

«Хотят направить меня против мужа? Зачем? Ох, скорее бы уехать прочь отсюда!»

Усталость тела постепенно брала верх над брожением мозга, получившим слишком много пищи-вопросов на ужин. Я задремала. Но и во сне муравьиная возня мыслей продолжилась. Десятки в разные годы услышанных обрывков фраз запели хором:

«Макта не успокоится…»

«Заставлю заплатить вас!»

«Посадили на трон чудовище… чудовище… чудовище…» — эхо этой фразы еще долго звенело, будто отражалось от стен огромного гулкого зала.