Ксения Баштовая - Дорогу осилит идущий Страница 28

На втором уровне фонарь был не нужен — свет давали горящие на потолке мелкие, едва заметные лампочки, а потому Рэй, отобрав у дриады фонарь, выключил его и, ничего не говоря и не объясняя, отправился куда-то вперед, так что Летисии пришлось догонять слуа.

Первое время Летисия молчала. Светлый коридор уходил куда-то вперед, неподалеку шагал невозмутимый Рэйшер, и, казалось, конца этому пути не будет. Наконец, дриада не выдержала:

— Вы обещали ответить на вопросы? — неуверенно начала она.

— А они по-прежнему у тебя есть? — фыркнул Рэй. — Спрашивай.

Вопросы посыпались как из дырявого решета:

— Так откуда она взяла крылатого ребенка? Забрала у юварок? А почему сейчас отдает? И кто это такая? И откуда она знает Кармира?

Слуа вздохнул:

— Ее зовут Ролли, это жена Кармира… Девочка — ее дочь. Ее и, вероятно, Кара.

— Кармира?! — не поверила Летисия. — Но почему девочка похожа на юварку?!

— А Тьма его знает, — хмыкнул мужчина, останавливаясь возле стены и сдвигая в сторону выделяющуюся цветом панель, под которой обнаружился новый ряд кнопок. Новые короткие прикосновения, новый провал, открывшийся в полу, и новый спуск под землю. — Слуа, наверное, слишком долго общаются с юварками. Раз в двадцать лет в Неблагом Дворе рождаются несколько крылатых детей.

— Несколько?

— Обычно два. Реже четыре. Я слышал, однажды родились шесть, — комментариев от Летисии не последовало, и слуа продолжил: — В Неблагом Дворе они не выживут… Они… рождаются уже другими. Они не могут драться, они не выносят злости, они чувствуют чужие мысли и эмоции… Мы отдаем их в Эске-Кермен.

— И это называется обменом… — медленно протянула дриада, а потом вдруг подняла ошарашенный взгляд на Рэя: — Но почему «обмен»? Он ведь предполагает, что вы получаете что-то взамен?! А вы просто отдаете своих детей!

Мужчина остановился так резко, что Летисия, шедшая за ним, впечаталась носом ему в спину:

— А вот над этим я никогда не задумывался…

…А где-то высоко над их головами, в темноте оставленного коридора раздавались неуверенные шаги босых ног. Но путешественники не слышали этого, отрезанные от всего мира толстыми панелями этажей…

Высунувшуюся из ямы руку — мужскую, исцарапанную, с траурной каемкой у обломанных ногтей — первым заметил Элиаш. Эльфу, конечно, было плохо, но не настолько, чтобы он совсем уж впадал в прострацию, — и именно поэтому он поплелся вместе с Дином вслед за Рэем. Было бы совсем отвратно — плюнул бы на всех и отправился в Эске-Кермен. По крайней мере, эльф пытался себя в этом убедить.

Как бы то ни было, именно он заметил эту самую руку. Она высунулась из провала, похлопала по влажной земле… Следом за ней появилась вторая.

— Рэй вернулся, — хрипло обронил парень, скривившись от острой боли в голове. Казалось, кто-то принялся загонять в виски раскаленные иглы. Одну за другой.

Дин, как раз копающийся в сумке, улыбаясь, обернулся и… Уже через мгновение слуа был на ногах, и в его руке блестел короткий нож.

— Это не дядя… — пожалуй, только он смог определить, что приближается кто-то чужой: Эмили с Ноа ничего не поняли.

В его голосе прозвучало напряжение, и даже юварки, щебечущие о чем-то своем, заволновались, оглянулись… Только Мяу даже не пошевелился. Приоткрыл один глаз… И закрыл его обратно.

Заглот был не голоден.

А над землей показалась голова…

Незнакомец скользнул полубезумным взглядом по путешественникам, его взор упал на стоящего в боевой изготовке Дина, и в тот же миг неизвестный как-то сразу резко успокоился. Страх, таившийся в глубине его черных глаз, мгновенно пропал, он даже будто расслабился…

Незнакомец подтянулся на руках, выбираясь из люка, сел на край провала, не обращая никакого внимания на хищные растения, хотя из одежды на мужчине была только небольшая набедренная повязка из листьев, и, даже не пытаясь смотреть на удивленно разглядывающих его путешественников, протянул руку, словно помогая кому-то еще выбраться наружу.

Следом за мужчиной появилась молодая девушка, чуть дрожащая от весенней прохлады. Как и ее спутник, она была почти полностью обнажена. Всю ее одежду составляли такая же набедренная повязка да несколько перышек, прилипших к коже…

Дин недоумевающе почесал макушку:

— У нас что сегодня, вечер стриптиза?

— Заткнись и лучше дай какую-нибудь одежду, — отрезал мужчина.

— Обожаю добрых и вежливых чужаков! — восхитился Дин, но присел над своей сумкой и принялся в ней копаться. — Кто ж у нас такой культурный-то? Я думал, только мы, слуа, такие…

Девушка пошатнулась и оперлась на руку своего спутника. Она словно и не замечала отсутствия одежды:

— А мы кто, по-твоему?

— Даг?!

— Майкен?! — потрясенные голоса Эмили и Ноа слились в один, но вновь прибывшие словно и не заметили юварок.

Дин, как раз вытащивший из сумки пару брюк и рубашек, бросил короткий взгляд на Ноа и вкрадчиво поинтересовался:

— Так кто вы все-таки такие?

— Я же сказал, — отрезал мужчина, буквально выдергивая одежду у него из рук. — Мы слуа.

— О чем вы говорите?! — в голосе Эмили зазвенели слезы. — Вы не слуа! Вы юварки! Майкен, посмотри на меня! Мы же вместе с тобой становились на крыло!

Девушка, к которой она обращалась, как раз натягивала на себя одну из рубашек и даже не потрудилась повернуть голову.

Элиаш в разговор не вмешивался: у него в очередной раз схватило голову, а вновь прибывшие вроде бы никакой особой опасности с собой не несли… так что юноша предпочитал отмалчиваться. В отличие от Ноа: шагнув вперед, к уже успевшему одеться мужчине, он резко развернул его:

— Даг, послушай, и я не понимаю…

Тот отшатнулся от него как от прокаженного:

— Убери руки, юварка!

Но Ноа уже вцепился ему в ворот уже надетой рубахи:

— Да послушай же ты меня! Я не знаю, какой Тьмы здесь творится! Я понимаю, что я уже почти потерял перья, но ты, похоже, потерял уже и разум! Мы вместе росли и…

Его собеседник отбил его руку в сторону:

— Не прикасайся ко мне, юварка! Я не знаю тебя и не хочу знать! Я слуа и всегда был им!

Ноа медленно разжал пальцы и тихо спросил:

— Звать-то тебя тогда как, слуа?

Наконец одевшаяся и полностью застегнувшая все пуговицы на рубашке девушка горделиво вскинула голову:

— Право носить имя еще нужно заслужить!

Если Рэй и собирался размышлять, что и почему называется обменом, то делать он это решил на ходу. Только что стоял, напряженно обдумывая вопрос Летисии, а уже через мгновение ровным уверенным шагом направился вперед — благо, в этом коридоре было все так же светло и можно было не беспокоиться насчет того, что кто-то выскочит из темноты.