Урсула Ле Гуин - Волшебник земноморья Страница 28

Он припрятал немного мяса от обеда и, сев возле очага, выгреб отака из складок капюшона, где он, забившись, провел весь день, и попытался накормить его. Гед гладил его и шептал:

— Хег, маленький мой, молчальник ты мой…

Но отак отказался от пищи и заполз к нему в карман, чтобы спрятаться. Поведение зверька, состояние неопределенности, не покидавшее Геда, тьма, сгустившаяся в углах большой комнаты, — все указывало на то, что Тень где-то близко.

Никто в доме не знал волшебника: здесь были путешественники с других островов, которые никогда не слышали «Песни Ястреба». Никто к нему не обращался. Он наконец выбрал себе матрас и лег. Всю ночь он пролежал, так и не сомкнув глаз, среди спящих незнакомых людей. Всю ночь он пытался наметить себе путь, но он предчувствовал, что все его решения и планы были обречены на провал — куда бы он ни пошел, на его пути непременно встанет Тень. Только на Роке он был бы свободен от нее, но он не мог попасть на Рок — его не пускали туда силы высшей магии, которая охраняла этот древний остров. И то, что Рокский ветер поднялся против него, свидетельствовало о том, что нечто, охотящееся за ним, было где-то совсем близко.

Это нечто было бестелесно и даже при солнечном свете оставалось слепым, тварь из царства вне света, места и времени. Оно будет ощупью пробираться за ним сквозь дни, через моря залитого солнцем мира, и только в снах, во мраке оно обретет видимую форму. У этого нечто не было ни субстанции, ни телесного облика, который могло бы осветить солнце. Как поется в «Деянии Геда»: «Рассвет сотворяет море и землю, обретает форму и тащит сон в темное царство». Но если Тень овладеет Гедом, она вытянет из него волшебную силу и лишит его тело веса, тепла и жизни и отнимет у него волю. И это был его жребий, его роковая судьба, подстерегающая его на всех путях. И он знал, что его могут хитростью столкнуть с его судьбой, так как у Тени, которая всякий раз, приближаясь, набиралась от него энергии, и сейчас хватило бы сил использовать в своих целях злую волю или злых людей для того, чтобы делать фальшивые предсказания или разговаривать незнакомым голосом. Он знал только, что сегодня ночью темная нечисть укрылась в одном из людей, стоящих в углу зала Дома Моря, найдя пристанище в какой-то темной душе, и теперь выжидала и следила за Гедом, злорадно наслаждаясь его слабостью, неуверенностью и страхом.

Терпение его кончилось. Он должен довериться случаю и бежать, как только этот случай представится. Он пробудился с первым проблеском зари и под меркнувшими звездами стал торопливо спускаться к причалам, решив сесть на первый же корабль, который согласится взять его на борт. На рассвете галера должна была идти в Большой Хавнор. Гед спросил у капитана, не возьмет ли он его. Посох волшебника всегда служит пропуском и одновременно платой на большинстве судов. Его охотно взяли на борт, и примерно через час судно отчалило. Настроение у Геда поднялось с первым взмахом сорока длинных весел, а барабанная дробь для поддержания ритмичности ударов показалась ему бодрящей музыкой.

Но при этом он не знал, что будет делать в Хавноре и куда ему бежать дальше. Север был не хуже других частей света. Он сам был с Севера и надеялся, что найдется судно, которое довезет его из Хавнора до Гонта, и он снова увидит Огиона. Или же какой-нибудь корабль, может быть, пойдет куда-нибудь на край Архипелага — Тень потеряет его и перестанет преследовать.

Дальше этих туманных мечтаний мысль его не шла — впереди он не видел пути. Знал только, что должен бежать.

С помощью сорока весел судно успело пройти по штормовому морю сто пятьдесят миль до заката следующего дня. Они вошли в порт у Оррими на восточном берегу большой земли Хоск, так как торговые галеры Внутреннего Моря стараются держаться ближе к побережью и на ночь, если удастся, заходят в гавань. Гед сошел на берег, так как до ночи было далеко, и в бесцельной задумчивости бродил по улицам порта.

Оррими — старинный город, почти весь из камня и кирпича, окруженный стенами, которые защищают его от беззаконий владельцев земель внутри острова. Склады в доках напоминают крепости, а купеческие дома построены в виде башен, притом хорошо укрепленных. Геду, однако, все эти тяжеловесные особняки казались просто завесой, за которой ничего нет, кроме тьмы, а прохожие — призрачными безголосыми тенями реальных людей. Когда солнце стало садиться, он вернулся на набережную, но даже при ярком закатном свете продуваемые свежим предвечерним ветром море и суша все равно сливались в единую массу, тусклую и безмолвную.

— Куда ты держишь путь, господин Волшебник? — раздался за его спиной голос.

Обернувшись, он увидел человека в сером плаще, с тяжелым деревянным посохом в руках, но это не был посох волшебника. Лицо незнакомца скрывал капюшон, но Гед почувствовал направленный на него взгляд. Слегка отпрянув, он поднял свой тисовый посох так, чтобы отделить себя от незнакомца.

— Чего ты боишься? — спросил тихим голосом незнакомец.

— Того, что следует за мной.

— Странно, но я ведь не твоя тень.

Гед не нашелся что ответить. Он знал, что человек этот, кем бы он ни был, не должен вызывать у него страх — он ведь не тень, не призрак, не гебет. И в этом безмолвии и смутном тумане, окутавшем мир, он сохранял голос и плоть. Незнакомец откинул капюшон. У него оказалась странной формы голова, лысая, со следами шрамов, и лицо в морщинках. Он выглядел стариком, хотя по голосу этого сказать было нельзя.

— Я не знаю, кто вы, — сказал он. — Но, может быть, наша встреча не случайна. Я однажды слышал историю об одном молодом человеке, израненном жизнью, который, пройдя сквозь тьму, добился власти и даже царского сана. Я не знаю, про вас ли эта легенда. Но скажу я вам так: отправляйтесь в Замок Терре-нон, если вам нужен меч, чтобы сразиться с Тенью. Тисовый посох не совсем подходящее оружие в данном случае.

Надежда и недоверие боролись в душе Геда, когда он слушал незнакомца. Человек, решивший посвятить себя занятиям магией, непременно узнает, что редко встречи бывают случайными, независимо от того, добрые они или дурные.

— А где находится этот Замок Терренон?

— В Осскиле.

Когда Гед услышал это название, в его памяти на мгновение возник черный ворон на зеленой траве, который искоса поглядел на него черным, как гладкий камешек, глазом и что-то ему сказал, но что именно, он забыл.

— Есть что-то темное в самом названии этой страны, _ промолвил Гед, глядя на стоящего перед ним незнакомца в сером плаще и пытаясь разгадать, что это за человек. Было в нем что-то от колдуна и даже от волшебника, но все же, несмотря на его как будто бодрую речь, в его взгляде чувствовалась какая-то — забитость _ это был взгляд нездорового человека, пленника или раба.