Ольга Хараборкина - Гнев гор (СИ) Страница 29

Думая, о том, как Илоне сейчас у гномов, Биар вспомнил о ее "подругах". Арамад скривился: обещая помочь родственникам Зертиш, он и не думал, что это придётся делать. Как их угораздило попасть в лапы Паука? Ректор Академии Начал вызывал у лорда лишь одно чувство: страх. Сн точно знал, что был не одинок в своей реакции. Аделард многих заставил себя бояться, даже Ламер III старался не связываться с магом, в душе лелея надежду на его скорую кончину. Но ректор, будучи сильным волшебником, умирать не торопился. Сн как паук плел свои сети, в которые раз за разом попадались все новые жертвы. Вот и родня целительницы, каким‑то воистину волшебным образом, попала к нему в рабство. Хоть последнее в Империи и осуждалось, но существовало. Обычно людьми владели маги: кто‑то же должен был испытывать на себе новые чары и зелья. Получить раба мог каждый волшебник, заплатив огромную сумму в казну Империи, так называемый налог за душу. Опять же не любой мог попасть в кабалу, а только тот, кто нарушил законы Империи Сарратал. Зачем ректору понадобились обычные люди? Лорд Биар знал, что Аделард ничего не делал просто так и потому, когда проведал о судьбе несчастных, лишь мысленно извинился перед девушкой. В конце концов, у любого обещания есть границы.

Стук в дверь вернул лорда в действительность.

— Да?! — раздраженно рявкнул он. Массивная дверь легко поддалась, и в кабинет вошел Сгастус, личный слуга лорда.

— Ты долго, — недовольно протянул Биар.

— В вечность нужно уходить красиво, — ухмыльнулся он.

— Ну?

— Совершенно безболезненно и быстро, — проговорил слуга и поставил поднос на стол перед своим господином. Два кубка с янтарной жидкостью красовались на нем. Лорд Биар недоуменно приподнял бровь.

— Я пообещал вашему батюшке, что последую за юным Арамадом даже во Тьму.

— Я… — Биар не смог договорить фразу, в горле появился комок, и он шумно его сглотнул. — Спасибо, Сгастус.

— Вы мой господин и в жизни, и в смерти, а я ваш верный пес, — поклонился слуга.

— За Вечность! — хрипло произнес Биар и пригубил из кубка напиток. — Эльфийское? Решил побаловать меня напоследок?

— Ну что вы! Я просто всегда хотел попробовать его, а тут такой шанс.

— Спасибо, — тихо произнес Арамад и ушел из жизни. Сн сделал все, что мог.

— Спите, мой лорд, — горько произнес мужчина и заботливо накрыл ноги старика пледом, потом Огастус отпил из другого кубка и мягко опустился у ног хозяина.

— Спите, а я посторожу ваш сон.

Так их и нашли на следующее утро: хозяина и его верного пса. Заголовки всех газет пестрели сообщением о том, что старый лорд Биар покончил с собой,

смерившись с гибелью рода. "Он ушел из жизни достойно", — так говорили люди,

понимая, что своей смертью старик смог утереть нос Палате Лордов. Стая волков осталась без добычи. По закону Империи Сарратал земли угаснувшего рода отходили на пятьдесят лет короне, никто из дальних родственников не мог претендовать на них, ведь они допустили самоубийство главы. По истечению срока дворяне смогут получить права владенья, если в их жилах останется, кровь Биаров. Лорды бессильно скрипели зубами: грядущая война с зеленомордыми могла уничтожить тех, кто хоть как‑то относился к древнему роду. Сейчас же ресурсы богатого владенья пришлись бы очень кстати, но старый интриган лишил их и этого.

Глава 9

На суд меня сопровождал Айрдгал, был он взволнован, а где‑то в глубине его глаз я видела страх. Никогда прежде воин не показывал, что может бояться. Что могло так вывести из равновесия гнома? Что ожидает меня? Последний вопрос родился из‑за предчувствия, мне казалось, что страх появляется в глазах воина, когда он смотрит на меня. Я думала, мы нашли хрупкое равновесие в наших отношениях. Неужели ошиблась?

Чем ближе мы приближались к Колодцу Правды, тем тяжелее мне становилось на душе. Может меня тяготило осознание того, что я не смогу помочь Биар. К сожалению, наш с ней разговор не состоялся. С другой стороны, разве гордая аристократка послушала бы крестьянку. Я для нее никто, пустое место. Это для Эдары мои слова хоть что‑то значат, а для Илоны они словно ветер в листьях: только шелест и все. Если после сегодняшнего она выживет, то взгляд на мир у нее точно изменится. Обстоятельства либо заставят ее подчиниться, либо сломают.

— Почему Колодец? — полюбопытствовала я, чтобы хоть как‑то нарушить гнетущую тишину.

— Это надо видеть.

Попытка оказалась неудачной. Мы вновь молчали, не говоря уже о том, что Айрдгал держал меня за руку всю дорогу. Раньше он старался не показывать своего отношения ко мне при свидетелях, строя невидимую стену между мной и собой. Многие воины смотрели на нас и ободряюще улыбались, заставляя меня волноваться еще сильнее. Я терялась, не понимая, что Тьма побери, происходило. Почему‑то некстати вспомнились болота, когда Хейм буквально навязывал мне свою волю, скрывая от меня правду. Единственное, что я так и не смогла простить ему — умалчивание. Я не могу идти вперед с завязанными глазами, а доверие вещь хрупкая и ненадежная. Говорят любовь слепа ко всем недостаткам избранного. К счастью, я слишком цинична и, меня не коснулось это проклятие. Хоть в моем сердце и поселился гар Хейм, разум сумел оградить себя от влияния чувств. Я почти трезво могла оценивать происходящее. Почти… Сколько мы знакомы с гномом, я все время подстраивалась под него, стараясь смягчить ситуацию. Подобное поведение с моей стороны объяснялось очень просто: если наши отношения можно представить в виде льда, то один неверный шаг мог разрушить их. Теперь же когда его толщина не угрожала будущему, я смогу более жестко отстаивать свою волю.

Отвлекшись, я не заметила, как мы подошли к гладкой вертикальной стене, на которой тонкими линиями выделялись двери. Айрдгал лишь прикоснулся к ним, как те отворились, подчиняясь невидимой силе. Дальше был долгий подъем. Не знаю сколько мы прошли, но у меня начало сбиваться дыхание.

— Иди сюда, — мягко произнес воин и подхватил на руки. Что ж так передвигаться гораздо удобней.

— Признайся, тебе нравится носить меня на руках, — улыбнулась я.

Воин ничего не ответил, лишь крепче прижал к себе. Его же источник обдал меня волной силы, будто извиняясь за скрытность хозяина. Моя магия не осталась в долгу, откликнувшись на "ласку".