Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны Страница 32

Совокупный залп всех палубных орудий с пяти самых мощных судов объединенной имперской эскадры обрушился на захваченную куай–сё, замершую посередине речного русла в центре заградительного построения. Изначально корабли Ханя шли вдоль левого берега, прижимаясь к буйным зарослям камыша и осоки, и это позволило всем боевым джонкам использовать на полную мощь, как метательные машины верхней палубы, так и бортовые установки. Порядка сорока снарядов, больше половины которых были зажигательными, шквалом обрушились на вражеский корабль, ломая зеленоватую бронзу и круша в щепу темное дерево. Яркое пламя стремительно взмыло по центральному парусу, пробитому в нескольких местах, а орудийные команды атаковавших уже заряжали баллисты и цяо–ба, чтобы вновь повторить свой страшный удар.

Тем временем на куай–сё юнь, стоявших у левого берега, начали разгораться схватки между царскими воинами и солдатами абордажа, продолжавшим карабкаться на палубы вверх по бортам. Обходя головной отряд, из глубины эскадры выдвинулись вперед самые быстроходные корабли, ощетинившиеся баграми и мостками–сцепками. Пусть эти суда в силу своих размеров и уступали другим в количестве орудий и численности экипажей, но зато в данной ситуации их умение быстро лавировать, сохраняя приличную скорость весельного хода, и обгонять на короткой дистанции флагманские куай–сё сделали их просто незаменимыми.

Несколько последовательных залпов окончательно превратили корабль юнь в пылающую развалину, и расчеты машин переключились на следующее судно. Густой туман начал рассеиваться, и глазам Ханя предстала водная гладь, озаряемая алыми всполохами. Ее поверхность была усеяна деревянными обломками и телами убитых, рядом с которыми пытались удержаться на плаву выжившие солдаты.

«Серебряный ветер» и «Страж престола», набирая ускорение, двинулись в направлении изувеченной куай–сё, и тяжелый синхронный удар двух килей, окованных сталью, не оставил несчастному судну ни единого шанса. Корпус невезучей джонки, уступавшей трехпалубным монстрам по всем параметрам, разломился на части с треском и скрежетом, а крики юнь, прыгавших и падающих в реку, потонули в этой грохочущей какофонии. Слева по борту на двух ближайших кораблях заградительной цепи уже вовсю шел кровавый абордажный бой. Артиллерия имперских судов продолжала уничтожать корабли, прижатые к противоположному берегу, а в брешь, образовавшуюся во вражеском построении, следом за флагманами одна за другой входили оставшиеся джонки эскадры. Взмахивая веслами и рассекая невысокие волны, куай–сё речного флота Империи стремительно приближались к острову Гункань, и никто уже не мог преградить им дорогу.

Звон тревожных гонгов и резкие окрики команд наполнили полевую ставку генерала Окцу, но юнь все равно теперь не успевали подготовиться к внезапному вторжению. По обоим берегам Чаанцзянь загорались бесчисленные огни, а на башнях Генсоку, выраставших из белого марева, вспыхнули настоящие сигнальные костры. По две сотни бойцов со «Стража» и с «Ветра» дружно начали прыгать в холодную воду на островном берегу. Сзади поспешала со второй волной десанта широконосая «Железная длань», несущая в своих трюмах еще столько же солдат абордажа.

Наглый и рискованный наскок на ставку командующего армией Юнь был организован с подачи Йотоки и лишь благодаря разведчикам К»си Ёнг, сработавших в этот раз также безупречно, как и во всех предыдущих случаях. Откровенно говоря, Ли не рассчитывал на то, что им удастся захватить или уничтожить вражеского генерала вместе со всем его штабом, но игра определенно стоила свеч, да и моральный эффект от такого нападения как для жителей осажденного города, так и для армии южных захватчиков тоже нельзя было забывать. С правом тайпэна лично возглавить решающую атаку никто не осмелился спорить, и Хань стал одним из первых, кто ступил на каменистую землю Гункань.

Лагерь вражеского командующего не успел опустеть до конца, хотя многие его обитатели поспешно бросились к баркасам и лодкам, расставленным вдоль береговой линии. У имперцев не было времени на то, чтобы окружить остров и перекрыть все пути отхода, так что бегству писцов и иных представителей генеральской свиты никто особо и не мешал. Спланированный удар наносился «вскользь» и «по касательной», являясь лишь одной из деталей плана по прорыву эскадры в город, и флагманские куай–сё, закончив с высадкой, уже двинулись дальше к распахивающимся Речным воротам Генсоку. Забрать десантную группу должны были те корабли, что следовали в арьергарде.

И все же сопротивление, с которым столкнулись Ли и его люди, было довольно жестким и решительным. Многочисленные офицеры, оруженосцы и денщики, генеральская охрана — никто из них не собирался сдаваться без боя, и легкой прогулки по штабным шатрам, на которую в тайне наделся Хань, у них не получилось. Самая сильное противостояние разгорелось на подступах к генеральскому шатру, так что поначалу Ли даже поверил, что генерал Окцу действительно еще не успел покинуть свой штаб. Обойдя противника с двух сторон, и проломив стены нескольких бревенчатых времянок по соседству, солдаты абордажа быстро превратили в беспорядочную свалку весь тот правильный организованный бой, который юнь так пытались им сейчас навязать.

Пронзив горло одному из вражеских солдат, и сбив другого наземь точным ударом копья под колено, Ли прорвался за спины воинов, облаченных в латные доспехи, состоявшие из множества маленьких стальных квадратов и украшенные пластинами из красной меди. Хищное шипение и почти беззвучный свист даканей прекрасно давали понять, что об остальных противниках успешно позаботятся къёкецуки. Развернувшись, Ли бросился по пологому склону холма наверх к высокому шатру командующего и замер, ощутив леденящее предчувствие, ставшее для него слишком знакомым за последнюю пару лет. Если честно, то сам Хань предпочел бы иметь менее насыщенный опыт в подобных вопросах, пусть его наличие и было довольно полезным.

Две невысоких глыбы у входа в шатер резко сдвинулись со своих мест, опуская в боевую позицию чудовищные сашми, по пять локтей в длину и почти вдвое тяжелее тех, что использовали матросы на имперских кораблях. Грозная поступь лим–бо, с ног до головы закованных в тяжелые панцири из темного металла и сплошную чешую из железных листов, перекрывала собой, казалось, все остальные звуки битвы, разворачивавшейся вокруг. Проклиная желчь степных демонов, бурлившую в его крови, Ли перехватил поудобнее яри и занял оборонительную стойку.

Имя элитарных штурмовиков Юнь было широко известно за пределами южного царства, и слава, окрылявшая их образ, была вполне заслужена. Профессиональные воины, с ранних лет воспитывавшиеся и готовившиеся к своей роли, лим–бо были схожи во многом с дзи и тайпэнами, с той лишь разницей, что их основная жизненная задача всегда сводилась не столько к Служению, сколько к постоянному совершенствованию искусства уничтожения любых врагов ляоляньского двора.