Джон Робертс - Отравленные земли Страница 35

— Воин! — Анса знал, что он был единственным таким поблизости, и потому посмотрел вверх, в направлении, откуда раздался голос. Он увидел перегнувшуюся через стену террасы женщину, густо накрашенное лицо которой обрамляли длинные локоны. Она перегибалась, опираясь на балюстраду руками с бесчисленным количеством браслетов из золота и серебра.

— Да?

— Ты понимаешь граньянское наречие?

— Если ты не станешь говорить слишком быстро.

— Откуда ты? — Она говорила прямо и резко, и Анса невольно задался вопросом, связано ли это с тем, что она думала, будто разговаривает с человеком ниже ее по положению.

— Я с равнин, расположенных к северу за пустыней.

— А это не владения Гейла, Стального Короля?

В первый раз он услышал такой титул.

— Да. Меня зовут Анса, воин… рамди. — Он остановился на мгновение, вспоминая название племени.

— Воин Анса, не войдешь ли ты в мой дом? Я желаю поговорить с тобой.

— С радостью, — сказал Анса. Это показалось странным, но среди его народа было принято не отказываться от приглашения войти в дом или шатер другого человека, чтобы не нанести ему жестокого оскорбления. Юноша напомнил себе, что должен держаться осмотрительно. Его соотечественники, может, и были простодушны, по сравнению с этими людьми, но он был прекрасно осведомлен об опасности, которую представляют ревнивые мужья.

Дверь особняка открылась, и худая морщинистая старая рабыня впустила его внутрь. Сразу же на входе стоял огромный человек с холодными глазами, один из тех, которые, кажется, и существовали в этом городе только для того, чтобы служить телохранителями для знатных дам. Он ступил внутрь дома. Это было почти похоже на вход через городские ворота, потому что дверь открылась на лестницу, по которой они поднялись до уровня широкой террасы, густо заросшей кустарником и цветущими растениями. Сразу за этим находился дом, почти полностью скрытый растительностью, но телохранитель провел его к вымощенной дорожке вдоль балюстрады с установленными на ней мраморными скамейками, с которых открывалась захватывающая дух панорама нисходящих уровней города и широких холмистых угодий за ним. Вдали дымящиеся горы окружали плато, на котором расположился город. Женщина стояла около перил, и при появлении гостя обернулась.

— Добро пожаловать, воин Анса, — сказала она с легким поклоном. Она улыбнулась, и потрясенный Анса подумал, что у женщины нет зубов. Затем он увидел, что ее зубы были покрыты черным лаком. Это было поразительно, но не более, чем остальная ее раскраска. Глаза были жирно очерчены черным, все остальное лицо выкрашено в мертвенно-бледный цвет, исключая отдельные странные цветные пятна. Ее брови были закрашены белым и нарисованы на середине лба. Круглые красные пятна покрывали скулы. Ниже глаз была проведена тонкая линия слез, накрашенных голубой краской. Губы были пунцовыми, а когда она моргала, то веки мерцали желтым.

Он кончиками пальцев правой руки дотронулся до груди выше сердца.

— Я защитник твоего дома, — сказал он. Именно это он и имел ввиду. По обычаям его соотечественников, он был обязан защищать этот дом столько времени, сколько будет пользоваться его гостеприимством.

Она поклонилась чуть ниже.

— Твоя жизнь является первой заботой в этом доме. Твое благо — второй. — Она заметила, как широко открылись его глаза, когда он озирал панораму, открывающуюся с террасы. — Порой я забываю, как ошеломляет этот вид. Это твой первый визит в Великий Город?

— Да. Красота моей собственной земли такова, что я думал, что остальной мир не может предложить ничего достойного сравнения. Теперь я вижу, что заблуждался. И эта точка обзора потрясающая. Целый день я карабкался по улицам, чтобы увидеть именно такое зрелище с высоты. Но никогда и не предполагал, что окажусь на самой вершине.

— Не стану хвастать, — сказала она, — но даже в пределах этого города вид с моей террасы считается наипрекраснейшим.

— Охотно верю, — сказал Анса. — Глядя на север, мне почти кажется, что я могу увидеть родные равнины.

— Ну, — сказала она, — вид не настолько хорош, но он лучше, чем многие другие.

Исчерпав эту тему, Анса ждал услышать, зачем она пригласила его сюда. Он не знал местных обычаев и боялся, что может нанести оскорбление, спрашивая напрямик.

— Пожалуйста, войди и прими гостеприимство моего дома, — сказала она.

— С радостью. — Он последовал за ней. Ее искусно пошитое платье развевалось вокруг ног, пока она шла. Отдельно все слои были прозрачными, но своим множеством они достигали непрозрачности. Многочисленные украшения бренчали и позвякивали при каждом движении. По раскрашенному лицу было невозможно определить возраста, но руки без морщин и походка выдавали в ней молодую женщину.

Воздух был напоен ароматом цветов, которые, похоже, были страстью этих людей. В городе Анса уже видел рынок, где продавали только цветы. Дом, куда она вела его, был огромным, по меркам кочевников, но вполне средних размеров, по сравнению с некоторыми особняками, которые он видел, пока поднимался на холм.

Пожилой раб открыл переднюю дверь, которая, к удивлению Анса, раздвинулась в стороны, скользя на колесиках. Они прошли внутрь помещения, и он был еще более удивлен ярким и странно окрашенным светом. Оглядываясь по сторонам, он увидел, что в окна вставлено окрашенное стекло, а дополнительный свет поступает через застекленную крышу. У него на родине стекло все еще оставалось редкостью, хотя в Доме его отца были окна, стекло для которых с трудом доставили из Неввы.

Стены были расписаны орнаментом, либо абстрактным, либо изображающим цветущие вьющиеся растения. Фимиам курился в украшенных и декорированных жаровнях, очевидно, для ароматизации воздуха, а не из-за ритуальных соображений. Женщина пристально взглянула на гостя.

— Ты хорошо вооружен для послеполуденной прогулке в городе.

— Я воин и привык так ходить.

— Превосходно, — сказала она, но причину этой радости он не мог понять.

Она провела юношу в маленькую комнату, одна из стен которой вся была сделана из голубых стеклянных панелей.

По ее жесту, он сел в мягкое кресло и нашел это удобным. Она села напротив.

Между ними стоял столик, который слуги быстро накрыли различными винами и тарелками с небольшими пирожками. Он не был голоден, но чувствовал, что она не перейдет к серьезному разговору до тех пор, пока он не вкусит угощение. Он выбрал небольшой свернутый пирожок и надкусил хрустящую слоеную корочку с начинкой из мяса, приправленного большим количеством специй. Было очень вкусно, и Анса жалел, что у него нет аппетита, чтобы оценить это блюдо по достоинству. Он отпил глоток приятного красного вина и продолжал молчать.