Военное дело для чайников (СИ) - Кун Сергей Страница 36

Впрочем, в ходе эволюции она постепенно изменялась от «топора, которым ещё и можно колоть» в сторону «копья, которым можно и рубить». Т. е. шип на конце становился всё более узким и длинным, а лезвие топора — маленьким и лёгким. Кроме того со временем алебарды начинали делать всё более лёгкими, так что к 16 веку их вес снизился до 2.5 — 3.5 кг. Выглядели такие алебарды так:

В любом случае, после своего первого триумфа алебарда быстро завоевала симпатии наёмной пехоты по всей Европе и — наряду с пикой — стала одни из основных видов её оружия.

Сразу отмечу — алебарда была оружием исключительно пеших воинов! В руках всадника она превращалась просто в короткое, но перетяжелённое и обладающее дурацким балансом копьё, использовать которое можно было только от отчаяния. Да, можно вспомнить известную гравюру с «конным алебардистом». Что сказать… Ну не тянет понурая животинка на грозного боевого коня, ну никак. Да и кацбальгер на поясе как-то выдаёт в её владельце пехотинца. Так что, судя по всему, наш бравый (хоть и слегка угрюмый) ландскнехт и не собирается ходить на ней в атаку. Когда придёт время он спешится и пойдёт в бой своими ногами, ну а пока просто экономит свои силы на долгом переходе.

Разумеется, заменить пику алебарда не могла, в чём те же швейцарцы быстро убедились. Для обычного пикинёрского «противоконного» приёма с упиранием древка в землю она слишком коротка, короче типичных кавалерийских копий своего времени. Алебардисты, пытающиеся остановить таким образом ударную конницу в поле 100% смертники. По этому в полевом сражении они обычно находились за спинами пикинёров (два ряда пикинёров — ряд алебардистов в швейцарской военной традиции) и вступали в бой когда враг каким-то образом сумел прорваться через лес пик. В рамках такой тактики алебарда оказалась чрезвычайно эффективна. Постепенно отказываться от её использования начали только в 16 веке, с распространением массового ручного огнестрела. Но и тогда алебарда не исчезла, а лишь была вытеснена на роль парадного и церемониального оружия. Кстати, швейцарская гвардия Ватикана — сугубо парадное подразделение — до сих пор вооружена именно алебардами.

А теперь о том, что, собственно, есть в алебарде хорошего:

— Относительная универсальность.

Алебарда сочетает в себе боевой топор на длинной рукояти, копьё и крюк. Да, может быть она кое в чём и уступает каждому оружию в его родной специализации, но зато сочетает в себе большую часть их достоинств.

— Огромная сила рубящего удара.

Длинное древко обеспечивает отличный размах, что в сочетании с массивным наконечником швейцарской алебарды обеспечивает ей сокрушительную мощь, недоступную более коротким боевым топорам. Современники упоминали, что удар алебарды способен раскроить или смять стальной шлем. А даже если шлем и выстоит, его владелец всё равно будет оглушён и временно выйдет из боя. Современные же реконструкторы добавляют, что даже если принять удар алебарды на щит, он может «отсушить» держащую щит руку, делая воина уязвимым перед следующими атаками.

— Эффективность в противостоянии как пехоте, так и коннице.

Длина древка позволяет действовать на разных дистанциях, атакуя хоть пешего, хоть конного противника. В последнем случае может помочь и крюк на обухе, позволяющий зацепить всадника и сдёрнуть его на землю. А после — исход схватки решит тот самый сокрушительный рубящий удар.

Из плохого можно выделить разве что большой вес и как следствие — высокие требования к силе воина. 4–5 кг ранних алебард это достаточно много даже для двуручного оружия. Неудобства добавляет ещё и специфический «топорный» баланс с центром тяжести у боевого конца. На выходе даже при равном весе алебарда кажется тяжелее того же двуручного меча. Так что чтобы эффективно орудовать алебардой нужно быть весьма крепким человеком.

Вот такое вот получилось оружие — не слишком дорогое, но при этом весьма смертоносное. И полностью заслужившее свою славу.

Справиться с латами. Полэкс

Говоря о старинном оружии свежий человек обычно вспоминает… Меч. копьё. А почесав слегка в затылке — боевой топор. Я же сегодня хочу вспомнить ещё одно, пусть не столь древнее и знаменитое, но сочетающее некоторые важные достоинства их всех. Этот самый полэкс.

Вообще, почти сразу тут возникает терминологическая путаница. Само слово poleaxe (так это называлось в Британии) есть синтез слов pole и axe — шеста и топора. Должно бы по идее обозначать просто топор на длинной-длинной рукояти, но нет. Выглядел он приблизительно вот так:

Общая длина с наконечником порядка полутора — двух с гаком метров, вес в районе двух-трёх килограммов. Казалось бы, такой вот странноватый гибрид ужа и ежа двуручного топора и короткого копья. Но нет! В ту же кучу постоянно кидают ещё и так называемый «люцернский молот». Топором там вообще не пахнет, а есть только верхний шип, боёк и клевец. Кроме того у него немного другая технология сборки, но это уже мелочи. Короче, на выходе получаем что-то вот такое:

Даже если с воплем «Это не настоящий полэкс!» гневно отбросить три изображения справа, останутся комбинации шип-топор-молот и шип-топор-клевец, что уже даёт известное разнообразие.

Появилось это оружие приблизительно в середине 14-ого века и продержалось до конца 16-ого. Предназначалось для пешего боя и одно время было весьма популярно на рыцарских турнирах (да, там были не только конные схватки на копьях, но и ещё много всего весёлого) и в поединках. Как раз в то время активно совершенствовалась конструкция лат, делавших их обладателей почти неуязвимым для многих видов оружия. И как ответ на это появился полэкс. Собственно и вышел из употребления он вслед за постепенным отказом от полного латного доспеха.

И так, чем он хорош? Прежде всего, эффективностью и разнообразием приёмов против тяжело бронированного противника. Удерживаемый двуручным хватом и довольно тяжёлый, он позволял наносить удары сокрушительной силы. В зависимости от конкретной разновидности оружия и ситуации, вооружённый полэксом боец мог использовать боёк молота как дробящее оружие, лезвие топора для рубки относительно слабозащищённых целей или клевец для пробивания брони. Шипом на конце можно было, как эстоком, колоть противника в слабые точки доспеха. Кроме того, с противоположного конца древка часто устанавливали ещё один колющий наконечник, которым так же можно наносить удары. Короче, полный набор всего плохого, что можно сделать человеку, закованному в латы.

Что ещё? Благодаря железным полосам (лангетам) древко проблематично перерубить и им можно парировать удары. Длина позволяет менять хват под широкий диапазон дистанций боя. Да, на древко некоторых полэксов дополнительно ставилась гарда в виде металлического диска для защиты рук. Но, учитывая относительно малую распространённость этой детали, обычно хватало и просто латных перчаток.

Недостатки? Всё же это довольно специализированное оружие против пешего латника. Для бездоспешного противника он во многом избыточен, для конного боя слишком неуклюж и тяжёл, как оружие пехотинца против всадника — явно коротковат и уступает той же алебарде. В качестве запасного оружия, в отличие от того же меча, не годится — в силу внушительных габаритов его нельзя просто засунуть за пояс и забыть. Короче, полэкс хорош в одной конкретной ситуации, но всё же не слишком универсален.