Юлия Пасичная - Вставая на крыло Страница 38

За Мартой пришли утром. Бледная, но спокойная девушка протянула руки под веревку и сама вышла из камеры. В карете ее привязали к переборке и открыли шторы, выразительно показав, что глазеть можно, разговаривать – нет. Уже отъезжая, Марта услышала отчаянный крик девочки, которую должны сжечь вместо нее. Наверное, ей сказали, что ее ждет, грустно улыбнулась дракона. Потерпи, родная, страх не костер, не убивает. Каких-то пара часов – и я заберу тебя в Шеррретхоррр. Просто потому, что ты чуть было не приняла за меня смерть.

Жители стекались на площадь в ожидании зрелища. Монахи тоже – монастырь опустел на время праздника, все воспользовались выходным и ушли в город. Толпа радостно гудела и кричала, требуя обещанного представления огня и ведьмы. Наконец в проезде, ведущем к монастырю, показалась телега с клеткой, в которой плакала и билась связанная девчонка. Кричать она не могла – рот был заткнут кляпом во избежание возможного колдовства. Монах, по случаю приготовления костра не в рясе, а в рубахе и штанах, закатал рукава и принялся поправлять хворост, освобождая будущей жертве проход к месту сожжения. Расчистив место, он невозмутимо пошел навстречу телеге..

И в этот момент в канву праздника вплелась совершенно неожиданная и непредсказуемая нить. Даже, пожалуй, не нить, а корабельный канат. Площадь замерла, словно кто-то невидимый наложил на всех заклятие немоты.

С севера к городу приближались драконы. Строгим, четким клином, похожим на военный строй, они летели, посверкивая в лучах полуденного солнца алым, черным, золотым, синим, изумрудным.. Над площадью драконы пролетели низко и медленно, словно давая круг почета. А жители услышали.. что-то вроде голоса.. или мысли.. Короче, все поняли вежливую просьбу освободить площадь для посадки. Пространство вокруг помоста мгновенно опустело – люди разбежались по окружающим зданиям и переулкам. А на брусчатку величественно и спокойно опустились семь драконов: два черных, три алых и два изумрудных. Над площадью разлилось почти ощутимое любопытство. Из всех окон и переулков на огромных ящеров (каждый из драконов был не меньше двух саженей в холке и шести в длину) таращились изумленные глаза.

К изумлению людей добавилась холодная оторопь магов, которые инстинктивно вскинули руки в жесте заклинаний.. и ничего не произошло. Драконов не испепелило на месте и даже не обездвижило. Они точно так же сидели на брусчатке, с любопытством рассматривая дома и людей. Верхушка церковного синклита, сидящая на балконе, с которого отлично просматривалось все происходящее, оторопело замерла. События вышли из-под контроля, и загнать их обратно не представлялось возможным.

Пожалуй, одним словом описать царившую на площади атмосферу не смог бы и менестрель. Что-то среднее между «Караул, чудовища» и «мамочки, спасите».. приправленное «Ух ты ж какие.. И откуда они?»

Внезапно один из драконов, обнюхивавший помост, чихнул от попавшей в нос соломинки (размером с человеческую руку ветки).. и заботливо уложенный хворост радостно вспыхнул, пламя с аппетитом принялось уплетать сухие ветки и столб. Над площадью пронесся слабый стон.. Дракон потупился с видом, который можно было бы назвать виноватым, если бы не явственное лукавство, светившееся в нахальных зеленых глазах.

- Ты что наделал, дурная ящерица?? – завопил очумевший от неожиданности послушник, которому вспыхнувшим огнем едва не спалило волосы, и кинулся к дракону, размахивая дубиной. Тот склонил голову, с любопытством рассматривая мальчишку, и негромко хихикнул. Щуплого паренька снесло, как ветром.

- Я нечаянно! – на человеческом лице это могло бы быть широкой ухмылкой, да. Как оно выглядело на морде огромного дракона.. Впечатляюще.

- Ладно, все это лирика, - прозвучало вдруг. Из-за драконов выехал крупный черный конь, в седле которого сидел мужчина лет сорока. По одежде и выражению лица можно было сказать, что он командир какого-то крупного военного соединения или король немаленького государства. Манеры и взгляд правящих особ и командиров не подделаешь. Они вырабатываются временем и опытом. – Здравствуй, Кристиан! – поклонился он сидящим на балконе. Несмотря на то, что говорил всадник негромко, слышно его было даже в отдаленных углах площади. – Наверное, мы невежливы, без приглашения, - пожал плечами. – Но у нас, видишь ли, повод есть. Ты не спустишься? А то голову задирать неудобно.

Как зачарованный, епископ медленно пошел к ступенькам. Стоящие внизу расступились, давая дорогу, и церковник вышел на площадь. Гость спешился и с холодным достоинством поклонился.

- Дин-Гарт..- обрел дар речи Кристиан. – Но.. как?? Почему ты человек? Откуда?? Книга же..

- Эта, что ли? – с выражением лица, которое кто-нибудь доверчивый мог бы назвать наивным, мужчина достал из седельной сумки тяжелый том. Глаза епископа расширились почти до драконьих размеров. Он бросил невольный взгляд на балкон, где осталась его сумка. – Да не нервничай ты, Кристиан, - рассмеялся Дин-Гарт. – Расслабились вы, люди. Забыли правило «изучай врага, и победишь». Вот двести лет назад не чета вам маги были. Поэтому и победили в войне, и нас в драконоформе заперли. А вы даже не учли простую вещь, что драконы общаются мысленно. Неужели ты думал, что мы у девочки не возьмем из памяти такую нужную нам вещь?

- Я.. вы..- епископ пытался что-то сказать, но его собеседник не дослушал:

- Девочку отдай. Я понимаю, вам зелья нужны и вообще драконы – полезная штука. Но не надо ее на части разделывать. Это неприлично, - хмыкнул Дин-Гарт, словно прислушиваясь к чему-то. Епископ оглянулся на клетку с пленницей и вздрогнул: какой-то мальчишка, пользуясь всеобщим оцепенением, отпер клетку и вывел оттуда связанную девчонку, таща ее к драконам. Оглушенная страхом и слезами, та не сопротивлялась. Дин-Гарт протянул руку и развязал руки и рот девочки, ласково обняв ее.

- Да знаю я, что это не Марта, - хмыкнул он, заметив отблеск надежды на лице епископа. – Эту мы тоже заберем. А Марта сейчас придет, ее на соседней улице перехватили.

С лица епископа можно было писать картину «Крушение всей жизни. Часть первая». Побледневший, он тяжело дышал и шевелил пальцами, словно пытаясь колдовать.

- А магия у вас пропала ненадолго, - простодушно сообщил молодой парень, откуда-то появившийся рядом с Верховным драконом и отобравший у него еле живую от смены впечатлений девчонку. – Ваши предки слишком много вложили в заклинание, которым нас заперли в драконоформе. Так что можешь не дергаться. Через недельку-другую колдовать сможешь.. Если жив останешься.

Площадь, замершая от смены декораций и совершенно неожиданного поворота сюжета, колыхнулась изумлением. Какие маги? Откуда драконы? Что вообще происходит? – явственно читалось на лицах горожан и знати. Никто не шевелился, оторопев от происходящего. Драконы четко, как статуи на параде, выстроились кружочком вокруг помоста, блаженно жмурясь от касающегося их пламени. Гвардейцы короля растерянно смотрели на незваных гостей и переговоры в центре площади, не понимая, как действовать. И тут на сцене появилось новое действующее лицо, допрежь наблюдавшее за действом с другого балкона. Ну, кто сказал, что короли – сухари, лишенные человеческих чувств, например, любопытства? Король Кастиэль в свои сорок лет не чужд был хорошей шутке и красивой кампании, не чурался очаровательных дам (благо вдовел вот уже года три как) и интересных собеседников. И да, была у него тайная страсть, вроде как королю не подобающая: интересовался он магией и драконами. Тайком от своего духовника и вообще от всех. Верные люди приносили ему книги, свитки, и счастливый монарх запирался в кабинете, предаваясь преступной страсти. А тут вместо скучного сожжения (которое он все больше намеревался отменить – вроде как амнистия) такое зрелище: драконы! Живые! Много! И магия. Тоже много,  но в странной обертке, подозрительно напоминающей церковную парчу. Терпение монарха, обожающего магию и не выносившего сухих и жестких ограничений, устанавливаемых верой (Кастиэль вообще был нетипичным монархом, предпочитая жить как удобно, а не как положено – жаль только, не всегда можно было отмахнуться от приличий и традиций), лопнуло, брызнув во все стороны искрящимся любопытством. Он и не выдержал, спустившись с балкона и подойдя к главным героям недописанной пьесы.