akchisko_san1 - Рики Макарони и Тремагический Турнир Страница 38

Срок прибытия делегаций приближался, и в один прекрасный день Артур, который ни на секунду не забывал о своем первоначальном намерении, настоял на посещении Запретного леса в ближайшую субботу.

— Дуэль определенно не состоится, — ответил он на возражение Эди. – Филипс закатывает вечеринку под названием «Чемпион – гриффиндорец».

— Твои кузины пойдут? – поинтересовался Рики.

— Еще как пойдут. И я ему не завидую, — покачал головой Артур. — Ты забыл, что София и Джорджина – дочки тети Пэнси и, соответственно, кузины вашей уважаемой старосты? От них я знаю, что она подумывает подать заявку на участие.

— Этот ваш Эйвери – старший перестарался, — кивнул Эдгар. – Эльвира написала моему брату, что согласилась бы с ним, если бы он не настроил против себя всех девчонок, а она из солидарности.

Учась в «Слизерине» и встречаясь с мисс Паркинсон по десять раз на дню, Рики понятия не имел о таких перипетиях ее личной жизни. Он в очередной раз подивился, какой круговорот совершает информация в колдовском мире, и подобно Лео притворился, что ничего нового ему не сообщили.

Эдгар настоял, чтобы время нахождения на недозволенной территории сократилось периодом с завтрака до второго обеда. Рики соглашался, что не следует испытывать бдительность Снейпа, поскольку накануне приезда высоких гостей наказание предполагалось быть особенно суровым.

По мере приближения знаменательного визита атмосфера в школе изменялась в худшую сторону, причем во всех направлениях. Старшеклассники сделались нервными и раздражительными, а что касается старост, то любое общение с ними приносило больше вреда, чем пользы. Так, Дора, спросившая у Эльвиры, который час, выслушала пятнадцатиминутную проповедь о том, как надлежит себя вести, чтоб не скомпрометировать свой колледж, но ответа на свой вопрос так и не получила. Френк предпочитал не вспоминать о родстве с Марком. Стол для старост убрали во избежания рукоприкладства при выяснении, чей колледж самый крутой.

Прорицания были самым неприятным из всего, что случалось с Рики в школе. Профессор беспрестанно донимала Селену предупреждениями, косилась на него и ни разу толком не разъяснила ни одного своего туманного предсказания. Если Рики обращался к ней напрямую, она начинала бормотать про сильную энергию, способную изменить судьбы мира, которая затуманивает ее внутреннее око. «Значит, настолько сильную, что у нее отшибает мозги», — в сердцах возмущался Рики.

Каждый урок профессор обязательно пророчила кому‑нибудь неприятности и просила поберечься, при этом подчеркивая, что линия судьбы неумолима. Но за полтора месяца она ни разу не сказала ничего подобного ему. Именно это обстоятельство подметила, ко всем прочим радостям, Дора Нотт. Так как выяснять у преподавателя было бесполезно даже для нее, она привязалась к Рики, требуя объяснений, почему это Трелони его оставила в покое, но с удвоенной силой третирует Олливандер. Рики прикинулся тоже ничего не понимающим, и полностью разделил ее возмущение. Тогда у Доры возник план, в который она энергично втянула Селену. Реализовать задумку предполагалось на следующем уроке, сразу после приезда делегаций до оглашения чемпиона, и у Рики были нехорошие предчувствия насчет того, что же это будет.

Уход за магическими существами не вызывал особого энтузиазма. Он убедился, что укус магических крабов действительно приносит неудачи, потому что от этого пострадали его сосед по комнате Билл Кеттлборн и первая помощница Чайнсби. О подвигах Мел Хатингтон он ничего не знал, зато Билл использовал любые обстоятельства, чтоб вымазаться, быть оштрафованным или что‑нибудь разбить. Хоть бякоклешней они накануне завершили, Рики не сомневался, что следующая тварь понравится ему еще меньше. Свежий воздух не мог компенсировать нахождение рядом с Эйвери, сторонящимся равенкловцев больше, чем Рики, и Виктором Чайнсби, который имел обыкновение тараторить ответ, еще до того, как преподаватель откроет рот, что всегда злило Рики – не привык он перебивать. Правда, баллов за ответы Хагрид не давал. Но и не штрафовал, что было большим облегчением для Рики. Ибо лесничий действительно возненавидел его и так сильно, что друзья Рики, лишенные возможности наблюдать за ним на уроке и поначалу не принявшие его заявление всерьез, сами стали заговаривать с ним об этом.

Столь ценные сведения дошли до них благодаря все тем же одноклассникам. Третьекурсники «Равенкло», среди которых Дик при обычных обстоятельств чувствовал себя в полной изоляции, с удовольствием просветили его по поводу проблемы одного из его приятелей. Для Каролины Мак–Кинли и Мелани Хатингтон нелюбовь Хагрида к Рики была доказательством правильности их взгляда на жизнь. Дик проявил редкую дурость: отложил свою учебу и терпеливо выслушивал их целый вечер, всячески поощряя их откровения; после чего обратился за разъяснениями к Доре Нотт. Подтвердив правдивость его одноклассниц, Дора вдруг осознала важность этой проблемы и принялась тактично выспрашивать Лео, чем же это Рики так Хагриду не угодил. Довольная произведенным впечатлением, она как бы невзначай затронула ту же тему с Артуром на гербологии, а стоящая рядом Тиффани не поленилась посочувствовать Рики. После этого он уже не мог отмахнуться, как накануне от Лео. Конечно, к дискуссии подключился еще Эди, которого осчастливил новостью лично Френк Эйвери, добавив, что даже такие тупицы, как дворник, умеют вычислить грязнокровок; и Селена, которая, ничего не ожидая, поздоровалась с Бетси Спок на прорицаниях.

Все это начало создавать Рики проблему большую, чем сама проблема. От него никак не желали отцепиться, требуя объяснений, которых он не мог дать. Рики старался избегать разговоров на эту тему. Но поход в Запретный лес приближался, а значит, ему светило несколько часов наедине с друзьями при отсутствии всяких дел.

Потому‑то наутро, пристегивая мантию–невидимку с обратной стороны школьной мантии Лео, Рики сердито рассуждал, зачем вообще ему нужен этот дурацкий поход. Мотаться в глуши, где полно опасных существ, холодно опять же, и не надо забывать, что они подвергаются риску попасться с самыми неприятными последствиями вплоть до исключения из школы; не безгранично же терпение наставников. Что он, мальчишка, в самом деле?..

«Вот именно, мальчишка. Поэтому я и мечтал туда попасть», — напомнил себе Рики, мимолетно удивляясь, откуда те трусливые вычурные мысли могли появиться в его голове.

Это были последние выходные накануне приезда делегаций. Все посторонние личности из замка испарились. Уизли и Малфой тоже уехали. За учительским столом находились только те, кто работал в школе. Старосты не выступали, и вообще было тише, чем обычно, как будто все вознамерились набраться сил к предстоящим испытаниям.