Николай Метельский - Клан у пропасти Страница 39

— Даже не знаю, — посмурнел он. — От моей команды остался только я… — зажмурился он на секунду. — Извини, Узумаки–кун, у меня теперь просто денег не хватит все оплатить.

— Соболезную, Доку–сан, — слегка поклонился я, извиняясь. — Но насчет денег не переживайте, отдадите по частям. К тому же, как союзник Конохи, клан Узумаки дает скидку ее шиноби во время войны. Ну а лично для вас заказ подешевел вдвое. Я, можно сказать, сильно впечатлен, что вы смогли убежать от самой смерти. Не каждому такое дано.

Договор не предполагает настолько большой скидки, но… считайте, я размяк. Что такое потеря друзей и соратников, я знаю.

Доку не ответил, думая о чем–то своем, а через несколько секунд просто молча поклонился.

За два месяца до того, как мне должно было стукнуть десять, словно подарок на день рождения поползли слухи, что война вскоре завершится. Честно говоря, даже я, сидя в Конохе, подустал от нее. Мелочевкой все это время занимались другие люди — подмастерья мастеров фуиндзюцу, обычные шиноби, разбирающиеся в этом, просто раненные, которые не могли сражаться, но оказались способны делать взрывпечати. Мы же с дедом были заняты средне–сложными, если так можно выразиться, и сложными печатями. Постоянно, ежечасно мы либо что–то делали, либо сидели за расчетами, отбиваясь от очень вежливых шиноби, просящих поторопиться. Только за моим авторством за это время появились несколько сложных и новых работ. Таких, как, например, система печатей, превращающая круг полукилометрового диаметра в одну большую ловушку. Говорят, с ее помощью уничтожили шесть сотен шиноби Кумы. Разом. Из них сто пятьдесят джоунинов. Десять печатей, связанных в единую систему, и шесть сотен сильных душ отправляются к шинигами. Если бы не сложность производства и то, что ловушка, как ни крути, одноразовая, можно было бы нехило усилить границы.

Так что да, я устал. Устал слушать ноющих посланников Хокаге, просящих поторопиться, устал днями и ночами вычерчивать трех и четырехуровневые печати, меня бесит стол для проверки готовой печати, особенно, когда та сгорает, подтверждая, что я где–то ошибся. И пусть в поле гораздо опаснее, но там и работа активная, а говорить, что для меня лучше, я вполне имею право, так как испробовал на своей шкуре и то, и другое.

Как вы понимаете, говорить о политической и социальной активности не имеет смысла, на это просто не было времени. Да мы со стариком даже с Кушиной не пообщались, хотя она пару раз и была в Конохе вместе с Минато. Если бы не выдрессированные служанки, которые порой понимали, что нам нужно, раньше нас самих, было бы совсем худо. А так, да, появляющиеся из ниоткуда еда и чай или новая бумага и чистые кисти сильно упрощали бытие. Ну, а горячая ванна в любое время дня и ночи, стоит мне только подумать о ней, это вообще за гранью моего понимания.

Отдельно стоит упомянуть Шиду. Брошенный на произвол судьбы мужик поначалу с головой ушел в тренировки, но в какой–то момент, неожиданно для меня, полностью взвалил на себя общение с официальными лицами Конохи. Все заказы, просьбы и пожелания проходили через него, и думается мне, только благодаря ему нас просто не утопили в тех самых заказах.

А ведь получается, Хирузен где–то даже переиграл меня, не дав за время войны не то что привязать к себе побольше важных людей Конохи, а даже начать это делать. И главное, как красиво — просто завалил высокооплачиваемой работой.

По итогам завершающейся войны, мы с дедом заработали чуть больше пятисот миллионов. Настолько крупных гонораров, как за больницу, больше не было, но и без них набежало немало. Война… никогда в прошлом мире не думал, что буду зарабатывать на ней, но вон оно как вышло. И довольно прибыльно, что уж тут. Вместе с восемьюстами миллионами, которые уже были до этого, в основном, правда, прихваченными стариком из Узушиогакуре, у нас образовалась достаточная сумма для начала возрождения клана. Тут главное правильно распорядиться ими, и для этого наступает идеальное время. Если уж мы не сможем договориться с мужем Кушины, то даже и не знаю… Придется признать, что весь мир против нас.

Довольно… бодряще звучит, между прочим.

Если началась война незаметно, то закончилась как–то вдруг и сразу. Просто раз, и вся Коноха три дня бухает. Никаких официальных праздников и выходных, но и без этого нашлось достаточно народу, чтобы отпраздновать заключение мира. А на мой день рождения… ну ладно, через день после него, всю деревню облетела новость — Хирузен оставляет пост Хокаге. Сам. Не было никаких собраний Совета, ультиматумов, даже намека на то, что случится, не было, во всяком случае для простых граждан, к которым мы сейчас и относились. А из «прощальной» речи, которую старик устроил у административного здания, выходило, что он просто устал, постарел, да и в целом пора дать место молодым. Догадываетесь, кому именно?

Минато… внушал доверие. Знаете, есть такие люди, внешность которых располагает, вот из таких и был четвертый Хокаге. Голубоглазый блондин с мягкими чертами лица, стоя на балконе здания, вещал всем желающим, а было их много, что расслабляться рано, что надо вернуть подорванную войной силу Конохи, надо стать еще сильней, чтобы четвертая война если и началась, то очень нескоро. Позаботится о раненых, сиротах, калеченых ветеранах… бла–бла–бла и все такое.

— Добрый день, Узумаки–сан, — кивнул блондин вошедшему в кабинет старику.

— Здравствуйте, Хокаге–сан, — кивнул в ответ Джиро.

В приглашении говорилось только о нем, и было бы странно притащить сюда внука, из–за чего и стоял сейчас старый Узумаки перед новым правителем Конохагакурэ в одиночестве.

— Не буду ходить вокруг да около, Узумаки–сан, еще будучи на фронте, я слышал много хорошего о вас да и представляю, на что способен мастер фуиндзюцу вашего клана, поэтому задам простой вопрос: что мне надо сделать, чтобы вы остались в деревне навсегда?

Старик был немного удивлен — вот так сразу в лоб, да выступая просителем, это было слишком хорошо, чтобы не имелись подводные камни.

— Признаться, Хокаге–сан, ваш вопрос неожидан, — начал Джиро. — Даже не знаю, — провел он рукой по седым волосам. — Мы с внуком, конечно, не собирались покидать страну Огня сразу после войны, учитывая, где ее провели, но остаться здесь? — и еще одна небольшая пауза, во время которой Минато терпеливо ждал. — Такие вопросы нельзя решать сразу, мне необходимо время, — выдал он наконец. — Но как минимум независимость и клочок своей земли при положительном решении хотелось бы получить. Но это просто чтоб вы знали минимум требований. Честно говоря, не знаю, что может дать Коноха, кроме безопасности, да и то — условной.