Олаф Бьорн Локнит - Алмазный лабиринт Страница 39

– Есть! Есть, они там! – упрямо повторяла Фелле. – Я их видела! Зубы в двери!

– Ну-ка тихо, вы оба! – прикрикнул на опешившего Молчуна и тихонько поскуливавшую Фелле киммериец. Он с самого начала ожидал от этой сокровищницы какой-нибудь пакости, и вот – дождался. Фелле, несомненно, что-то увидела; в конце концов, она не утонченная аристократка, а девушка из семьи наемников, и не стала бы визжать, заметив самую обычную крысу. – Угомонились? Фелле, скажи толком, что там было?

– Большие зубы, – шепотом проговорила Фелле, – внутри двери. Они появились, когда я хотела поднять браслет.

– Значит, зубы?.. – задумчиво повторил Конан. – Похоже, начинаются неприятности. Ладно, выходить-то нам все равно надо…

Он вытащил меч из ножен и медленно приблизился к двери. До нее оставался всего шаг-другой, когда створки беззвучно выгнулись под сильнейшим ударом, сомкнулись, вновь разошлись в стороны, содрогаясь так, будто были сделаны из папирусного листа, а не досок толщиной в палец. Бились в них явно не снаружи, а изнутри, точно какое-то огромное и сильное живое существо было заключено в самих воротах, и сейчас прокладывало путь на свободу. Люди невольно попятились: они не испугались бы любого живого существа, вставшего на их пути, но взбесившаяся бездушная вещь – это что-то новенькое и потому жуткое…

– Оно вылезает, – очень спокойным тоном, давшимся ей с величайшим трудом, сказала Фелле. – Что будем делать?

– Пробиваться, что же еще? – рыкнул в ответ киммериец. – Пошли, пока оно не выбралось…

Ворота наискось пересекла широкая трещина, отсвечивающая по краям синеватым блеском далеких молний, затем еще одна. В провалах что-то шевелилось, цепляясь за края и пытаясь преодолеть границу между живым и неживым миром. С шуршащим звуком надулась и разорвалась в клочья матово-желтая перепонка, открыв ворочающееся буро-красное месиво, пронизанное белыми трепещущими нитями. Бесформенная масса сбилась в плотный ком, начавший быстро приобретать очертания вытянутой головы. На конце мотающегося туда-сюда и упрямо стремящегося вперед обрубка прорезалась длинная щель, ее верхняя и нижняя половинки, сплошь утыканные загнутыми назад клыками, разошлись, между ними заметался длинный и тонкий, похожий на червя язык. Существо дернулось, целеустремленно выдираясь из стискивающего объятия бывших ворот, на голове – теперь стало ясно, что это именно голова – открылись круглые золотистые глаза с крохотной точкой бездонного зрачка, сразу начавшие лихорадочно вращаться в орбитах.

– Какая мерзость, – чужим бесстрастным голосом высказал свое мнение Молчун. – Конан, как думаешь, можно его зарубить?

– А вот сейчас узнаем, – хищно оскалился северянин. – Держись сбоку, посмотрим, какого цвета у него кровь… Фелле, не стой столбом, держи факел, чтоб тебя!

Подземное создание прекратило мотать зубастой башкой, решив дать себе краткую передышку, прежде чем продолжить нелегкий труд результатом коего должно было быть обретение свободы. Глаза монстра бессмысленно уставились куда-то вверх, и первый удар, обрушенный с двух сторон, заставил его болезненно дернуться. Из образовавшихся глубоких разрубов толчками потекла вязкая, почти черная кровь. Чудовище клацнуло зубами, попытавшись достать быстрых созданий, мешающих ему, промахнулось, разинуло пасть и издало низкий стонущий звук, после чего с удвоенной яростью принялось прорываться на волю. На краю щели появилась когтистая шестипалая лапа, цепко впившаяся в частично уцелевшие доски. Фелле ткнула в морду зверя искрящим факелом, но особого успеха не достигла – похоже, существо не боялось огня.

Мечи застревали в густой, мгновенно стынущей и слипающейся массе, из которой была создана жуткая тварь, во все стороны летели ошметки мяса и брызги крови, и крохотная пещерка начинала походить на скотобойню в разгар рабочего дня. Существо глухо ревело, лязгало зубами, и даже сумело вытянуть наружу вторую лапу, но это было последнее, чего ему удалось добиться. Беспорядочно дергающаяся голова вскоре повисла на нескольких чудом не перерубленных белых тугих волокнах, лапы заскребли по бывшим воротам, из щелевидной пасти, пузырясь, вытекала красноватая пена, и, рванувшись в последний раз, зверь затих. Его туловище, голова с выпученными глазами и раскинутые лапы мгновенно подернулись тусклым налетом, какой бывает на подгнивших фруктах, затем на глазах изумленных людей неведомое существо почернело, стремительно уменьшаясь в размерах, и исчезло.

Остались двери, развороченные так, будто в них долго и упорно лупили тараном, темнеющие лужицы крови на полу, приторно-сладкий запах разлагающейся падали и лежащий возле дверного проема золотой браслет.

– Меня сейчас вырвет, – заикаясь, сообщила побелевшая Фелле. – Ч-честное слово…

– Только не на меня, – бесчувственно сказал варвар, отступив на шаг.

Тут одновременно произошли две вещи – погас факел и с гулким грохотом рухнули створки дверей.

– Значит, тебя создали для того, чтобы попасть в Лабиринт?

– Да, – зеленоватая мерцающая тень на стене кивнула головой. – Я уже забыла, ведь это было так давно…

Крысенок перевел дух. Он сумел, постоянно отвлекаясь для объяснения Тени самых простых и понятных на взгляд человека вещей, рассказать ей всю историю, предшествующую появлению четверки людей в подземельях. А затем самоуверенно попробовал расспросить Тень о том, что представляют из себя подземелья и что такое она сама, Тао. Обрадованная обитательница пещер вывалила неожиданному собеседнику все, что знала, и у Крысенка немедленно голова пошла кругом. Все же он сумел извлечь из вороха пестрых сведений несколько драгоценных крупиц, могущих принести пользу.

Во-первых, страшных существ со свиными рылами Тень именовала Стражами и утверждала, что они совершенно безмозглы и беспрекословно подчиняются Хозяевам. Во-вторых, Хозяева, которых она постаралась описать, но Вайд все равно ничего не понял, не были настоящими хозяевами, а слушались еще кого-то, бывшего настоящим Хозяином Лабиринта. В-третьих, Тень без всяких раздумий узнала карту, запомненную Крысенком, и без колебаний заявила, что этот план сделала она.

После такого заявления Крысенок на какое-то время потерял дар речи, озадаченно почесал в голове и, запинаясь, попросил Тень повторить сказанное. Тао добросовестно повторила, добавив, что теперь припоминает – ее создал какой-то человек, специально для того, чтобы поместить в подземелья. Крысенок сосредоточился, вспомнил, как выглядел Вальдрио и «показал» его Тени воспринимавшей, как оказалось, мысленные образы. Тень отрицательно помотала головой – старый зингарец был ей незнаком. Почуявший запах невероятных тайн Крысенок вцепился в Тень, как клещ в лошадиную шкуру, выспрашивая малейшие подробности и заставляя вспоминать, как она оказалась здесь.