Дело о прекрасной эльфийке (СИ) - Лифантьева Евгения Ивановна "Йотун Скади" Страница 4

Мой отец, как известно наставнице Анастис, проявил талант Тени, что считается частью магии земли. Он способен сливаться с тем, что окружает его, он разговаривает с камнями в стенах домов и дорожной пылью так же, как дедушка — с деревьями и цветами. Талант Тени я унаследовала от отца.

А вот о предках моей матушки я ничего не могу рассказать. Она выросла в Кнакке в приюте для девочек. От своих воспитательниц знала, что ее младенцем нашли на торговой дороге, ведущей из Кнакка в Артам, причем в таком месте, где обычно ночуют караваны, везущие в Кнакк шерсть с горных пастбищ. Там есть мостик через ручей и около него — ровная площадка, на краю которой стоит кумирня Зеленой Девы. Вот под сводами этой кумирни караванщики и нашли сплетенную из коры колыбель, в которой спала маленькая девочка. Она выглядела как человеческий ребенок в возрасте года или около того, на ней была ветхая рубашечка из застиранного дешевого полотна, а укрыта она была одеяльцем, сшитым из кроличьих шкурок. Торговцы решили, что малышку оставили бродяги или какие-нибудь дикари, которые до сих пор живут в горах, и что родители малышки не хотели, чтобы она погибла, рассчитывая на помощь прохожих. Поэтому девочку взяли с собой и, когда добрались до Кнакка, отдали в приют.

Когда мне удалось побывать в Кнакке, я зашла в приют и попросила показать мне записи из архива по поводу моей матушки. В них не было ничего, что бы указывало на ее происхождение. Такие плетеные колыбели делают для малышей и люди, и гномы. Никаких записок или медальонов не было, хотя девочкам принято дарить медальон с белым камнем, когда у них прорезается первый зуб, и родители проводят обряд представления Зеленой Деве.

Я нашла одну наставницу из числа долгоживущих, мастрисс Токоват, которая помнит, как мою матушку привезли в приют. На словах она рассказала, что ее поразило здоровье и крепость девочки-найденыша. Вещи говорили о том, что ее родители очень бедны, но по виду малышки нельзя было сказать, что ей приходилось голодать. По поводу ее расы тоже были сомнения. Рыжие волосы в тех краях бывают только у гномов, поэтому воспитательницы сначала подумали, что девочка долгоживущая. Тем более, что караванщиками, которые привезли ее, были гномы из Итара, и наставницы даже заподозрили, что подгорники по каким-то причинам решили избавиться от полуковки, рожденной в их племени, сочинив историю про кумирню Зеленой Девы. Но доказать ничего не удалось. Мастрисс Токоват сама принадлежит к гномскому роду и с большим жаром защищала честь соплеменников от этих подозрений. Но потом, по рассказам матушки, относилась к ней с особой теплотой, все же подозревая в ней кровное родство с подгорниками. Впрочем, рыжие волосы часто встречаются не только среди гномов, но и среди тех, кто родился на северо-западе и севере континента, а также на Грозовых и Парсовых островах. Поэтому в приюте решили, что кто-то из родителей девочки был бродягой с Севера.

Назвали подкидыша Сильвия, а вместо фамилии записали название ручья, на котором ее нашли — Мугор. Через несколько лет все сомнения относительно ее народа рассеялись. Матушка росла и развивалась так же быстро, как человеческие дети, у которых нет примеси старшей крови.

Наставница Анастис, конечно, знает о порядках в Кнаккском приюте для девочек. Воспитательницы внимательно следят за склонностями своих подопечных, чтобы увидеть проявления талантов. Если кто-то из малышек демонстрирует способность к магии, то ее отправляют в обитель Зеленой Девы. Но моя матушка ничем не отличалась от чистокровных людей. Поэтому она росла в приюте до 15 лет. Воспитательницы стараются устроить будущее своих подопечных, находя им службу в соответствии с их возможностями. Матушку устроили горничной в дом мага Амадеуса Суволли, семья которого пользовалась, да и сейчас пользуется в Кнакке всеобщим уважением.

В доме Суволли матушка и познакомилась с моим папой. Молодые люди сначала просто дружили, проводя время вместе за невинными забавами, свойственными юности. Потом, после смерти мага, папу взяли в столичный Дом Теней. Он проучился там три года, прослужил несколько лет в полицейском управлении столицы, а потом его назначили помощником начальника участка в Оттор. Получив место, батюшка приехал на родину и посватался к маме. Дочь мага, леди Лилиан, которая унаследовала от отца поместье, отнеслась к этому браку с одобрением и дала своей горничной щедрое приданое.

С тех пор наша семья живет в Отторе…«

Девушка подула на листок бумаги, чтобы чернила быстрее высохли, но не стала закрывать тетрадь, а откинулась на спинку стула и задумалась, улыбаясь каким-то воспоминаниям.

Пока она размышляет, можно рассказать о ней самой.

Астралии Бооти уже минуло 20 лет, для короткоживущей — возраст, когда девушке пора выходить замуж. Но Астралия половину своей жизни провела в монастыре Зеленой Девы, и поэтому создание семьи не входил в ее ближайшие планы. У тех, кто имеет талант, судьба несколько отличается от обычной.

Магический дар проявился у Астралии Бооти достаточно рано, но вряд ли бы кто-то обратил на него внимание, если бы ее собственный отец не был Тенью. Этот дар весьма редок, и заключается он в способности к единению с окружающим миром. Причем не важно, что окружает мага: прекрасный сад или городские трущобы. Тень растворяется в пространстве, становясь его частью, Тень разговаривает с вещами и видит следы других разумных, оставленные прикосновением к любому предмету. Поэтому Тени — лучшие сыщики и шпионы.

Распознать дар Тени довольно сложно, ведь главная особенность того, кто им обладает, — быть незаметным. На него просто не обращают внимание.

Раньше считалось, что Тенями могут быть только мужчины. Кому интересны незаметные женщины? Однако Фрас Бооти увидел дар в своей дочери и сообразил, какая карьера может ее ждать. Он привез девочку в монастырь Зеленой Девы, и наставницы согласились обучать ее, как обучают жриц Земли. Теперь Астралии Бооти предстояла дорога в столицу, где ее ждала служба в императорской полиции.

Девушка еще раз подула на лист бумаги и закрыла тетрадь.

Солнечный день за окном блистал всеми красками осени, поэтому Астралия распахнула окно и впустила в комнату волну свежего воздуха, полного ароматов увядающих цветов. Снова улыбнувшись своим мыслям, она взяла тетрадь, накинула на голову капюшон рясы и вышла из комнаты. Ветер из окна немного похозяйничал в «гостевой» келье — маленькой комнатке, в которой умещалась лишь узкая кровать, шкаф для одежды, крохотная печурка у входной двери да столик у окна, за которым до этого хозяйка писала свое сочинение.

Поиграв занавесями у кровати, ветер успокоился, но вслед за ним в окно запрыгнула большая трехцветная кошка. Она придирчиво обнюхала все углы и улеглась на кровати.

А хозяйка комнаты, выйдя из «гостевого» дома, в это время пересекала площадь перед главным храмом. Нужно сказать, что монастырь Зеленой Девы состоит из десятков строений, окруженных единой каменной стеной. Дома возводились не враз, самый древний — главный храм, который существовал тут с незапамятных времен. Он даже не похож на то, что сделано руками разумных, это — выветрившаяся базальтовая скала, сплошь оплетенная вьющимися растениями. У ее подножия — вход в пещеру, которая ведет в подземные чертоги.

Вокруг главного храма, словно грибы вокруг гнилого пня, постепенно наросли другие здания монастыря, но площадь перед входом в пещеру никогда не застраивалась. Здесь всегда был огромный розарий. Раньше колючие кусты защищали вход, но после того, как была возведена стена, окружающая монастырь, в зарослях прорубили дорожки и вымостили их разноцветными камнями. С течением времени розы становились все крупнее и ярче, и только у самого храма осталась полоса дикого шиповника. Он давно отцвел и теперь на теряющих листья ветвях пламенели плоды, похожие на маленькие веретенца. Его благородные потомки, посаженные вдоль дорожек, еще радовали глаз пурпурными и бледно-розовыми цветами.

Астралия Бооти миновала розарий и подошла к почти такому же древнему, как главный храм, дому наставниц. Длинное двухэтажное строение, сложенное из грубых камней, с узкими окнами-бойницами без каких-нибудь украшений и крышей, заросшей травой, больше походило на солдатскую казарму, чем на обиталище дам, многие из которых почитаются сильнейшими магичками континента. Но никогда нельзя судить по внешности — это правило монастырская воспитанница усвоила очень давно.