Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд Страница 4

— Кто там?

После ее слов снова воцарилась тишина. Она повернулась к самому большому строению на главной площади — с высокими каннелированными колоннами у главного входа. Теперь двери были открыты, хотя внутри была лишь темнота. За статуей Утроса она заметила еще одно движение: чья-то тень метнулась в еще более глубокую тень. Одетые в серое человеческие фигуры растворились во мраке.

Никки осторожно повернулась:

— Покажитесь! Выходите и сразитесь со мной. — Голос ее прозвучал гонгом в пустынном городе. Она коснулась кинжалов у бедер и приготовилась защищаться.

Наконец она смогла различить человеческие силуэты, возникающие из укрытий, темных дверных проемов, узких переулков. Незнакомцы двигались с тревогой и перешептывались, но ей не отвечали.

— Кто вы такие? — Никки медленно повернулась и поняла, что люди окружают ее со всех сторон, но она едва ощущает их — будто это духи. Их было гораздо больше, чем она ожидала.

Посмотрев на окраину города, она увидела слабое зарево рассвета, которое очертило горные кряжи. Все новые фигуры появлялись из каменных нор и приближались к ней.

Никки угрожающе положила ладони на кинжалы:

— Я не хочу нападать на вас, но сделаю это.

Рассвет встревожил их. Они беспокойно переговаривались, но Никки не могла разобрать смысл разрозненных фраз. Колдунья попятилась к постаменту статуи Утроса и подняла взгляд на каменное лицо, которое смотрело вперед.

Затем, будто по безмолвному сигналу, люди-тени бросились вперед и окружили ее.

Глава 3

Генерал Утрос взирал на опустошенное поле битвы. Волна огня испепелила тысячи его храбрых солдат. Терпкий дым от сожженной травы и горелой плоти держался в воздухе уже несколько дней, и он сомневался, что когда-нибудь избавится от этого привкуса в горле. Потеря стольких верных солдат была как горячий нож в сердце.

Магия переноса Эльзы оказалась гораздо сильнее, чем он мог себе представить. Ава и Рува слишком поздно поняли, что защитники создают пограничные руны, чтобы высвободить ужасающую магию. Слишком поздно Утрос увидел, что отдельные ударные силы оцепили часть долины вокруг его армии. Слишком поздно заметил, как Эльза заложила якорную руну в центре лагеря и запустила сокрушительное заклинание. Близнецы едва успели прикрыть его самого.

У тысяч его солдат не было ни единого шанса.

Но даже несмотря на ошеломительные потери, его армия все еще насчитывала более сотни тысяч воинов, разгневанных, жаждущих крови и готовых завоевать все земли от горизонта до горизонта. И он поведет их к победе. Именно в этом он поклялся императору Кергану, пусть тот уже давно мертв.

Поздним вечером тревожного дня Утрос поправил золотую маску, закрывавшую половину лица. Шлем его украшали рога огромного ильдакарского быка, убитого им лично. Он стоял снаружи возведенного солдатами шатра, который заменил сгоревший штаб командования. Ткань представляла собой лоскутное покрывало из спасенных обрезков, а деревянные столбы были грубо вытесаны из обуглившихся деревьев. Но генерал Утрос не нуждался в показной атрибутике, которую затребовал бы Железный Клык. Палатка давала укрытие и тень, а большего ему и не требовалось.

Стоя на открытом воздухе, он чувствовал запах пепла на ветру. Ава и Рува стояли рядом, поглаживая его сильные мускулистые руки и медные браслеты.

— Мы готовы принять короля норукайцев, возлюбленный Утрос, — сказала Ава.

— И готовы завоевать весь мир, — отозвалась сестра-двойняшка.

Внешне схожие колдуньи были прекрасны в своих голубых платьях. Они выбрили тела дочиста, а затем разрисовали кожу плавными кривыми линиями и угловатыми узорами, призывающими тайные силы. Вместо обычных разноцветных красок Ава и Рува использовали сажу и засохшую кровь — они были действеннее краски.

— Мы впечатлим наших новых союзников силой армии, — сказала Ава, — но не сможем оказать должного гостеприимства.

— Мы не можем устроить королю Скорбь пиршество, — добавила ее сестра.

Утрос стиснул челюсть, понимая, что положение их гораздо серьезнее. Как только Ильдакар исчез у них на глазах, у него не осталось надежды забрать из города продовольствие и ресурсы, от которых зависело выживание армии.

Утрос посмотрел туда, где равнина резко обрывалась у реки Киллрейвен. На другом берегу простирались болотные топи.

— Король Скорбь и его флот обеспечат нас провизией. Пока этого достаточно. — В эти слова даже он сам не верил. — Владетель и духи, — прошептал он себе под нос.

Он наблюдал за отрядом норукайских налетчиков, которые с трудом шагали от обрыва с таким видом, словно намеревались захватить долину. Он знал, что со змеиных кораблей на реке к нему идет лишь небольшая делегация. Рослые налетчики, покрытые страшными шрамами, были облачены в жилеты из акульей кожи и шкур рептилий. Даже издали он узнал короля Скорбь и его гарцующего шамана-альбиноса, долговязого человека со шрамами, известного как Мелок.

За ними тянулась группа с ящиками, бочонками и мешками — достаточным количеством припасов для небольшой армии. К несчастью, армия у Утроса была большая, и теперь, когда каменное заклятие полностью развеялось, она стала еще и голодной.

Сразу после исчезновения Ильдакара последние проявления каменного заклятия растворились, и его солдаты снова стали обычными людьми из плоти и крови. Поначалу армия радовалась тому, что снова может чувствовать, но Утрос быстро понял, что вернувшаяся человечность также принесла и уязвимость. Будучи полукаменным, многочисленное войско не ощущало ни голода, ни жажды; но теперь все они испытывали человеческие потребности. Сто тысяч ртов требовали пищи, но в огромной долине не было ни города, ни обоза с припасами.

Первый командующий Енох прибыл в командный шатер с докладом. Лицо его было мрачно. Утрос хотел, чтобы его мажордом присоединился к дискуссии касательно их нового союза. Ветеран прижал кулак к сердцу, а затем посмотрел на норукайцев. Для оценки ситуации ему хватило одного беглого взгляда:

— Этих запасов хватит, чтобы накормить офицеров вплоть до командиров отделений. При весьма умеренных порциях.

— Но на всех нас не хватит, — тихо сказал Утрос.

Король Скорбь, Мелок и еще шесть капитанов устало брели к шатру по выжженной траве. Встретившись лицом к лицу с генералом, Скорбь щелкнул челюстями. Щеки его когда-то были рассечены до самых висков, лицо покрывала татуировка чешуи змеиного бога. Грудь короля была неимоверно широка, будто у него имелись дополнительные легкие, чтобы глубоко нырять и драться с акулами. Из плеч выпирали вживленные костяные шпоры. Вместо пояса талию обвивала железная цепь.

— Мы принесли еду, как ты и просил. — Скорбь указал на сгорбленных рабов, которые служили вьючными животными. — Устроим праздничное пиршество!

Рабы сложили ящики, мешки