Мария Капшина - О верности крыс Страница 4

Кхад отнеслась к происшедшему с большим вниманием. Ободряюще, совсем тепло улыбнулась… Кхади на волне возмущения без особых проблем отыскали Рашека и помогли Лорду не слышать его отговорок и клятв.

Воробей

2271 год, 3 день 2 луны Ппн

Логово, Собачница, Эрлони

— Подъём, Воробей! Хочешь свой вечер проспать?

Воробей нахмурился, невнятно пробормотал что-то и попытался свернуться клубком, натягивая одеяло на голову. Уткнулся ею во что-то твёрдое и открыл глаза. Поморгав, сел.

— Я чуть нос об твою коленку не сломал!

Кейя рассмеялась и поднялась на ноги.

— Просыпайся! Через час солнце заходит, а тебе ещё надо Кеилу1 подарок отнести.

— Ай! — Воробей вскочил. — Сегодня! Уахха! — завопил он, подпрыгнул и завертелся волчком, размахивая над головой руками.

— Через час после заката чтоб был тут. Опоздаешь — сама попрошу, чтоб выгнали!

— Не, не опоздаю! — радостно крикнул Воробей ей вслед. — Не опоздаю!

За полчаса до назначенного времени он уже основательно взрыхлил ножом настил перед домом. Качнуть рукой, отпуская кончик лезвия, выдернуть нож из настила, перехватить, качнуть рукой, отпуская кончик лезвия, выдернуть второй рукой, перехватить… Эйфория прошла, а нервы остались: теперь Воробей боялся провалить всё с треском и вылететь в последний момент.

Закат подёрнулся пеплом, вода Арна остыла, растеряв пылающие краски, и высокий правый берег уронил тяжёлую, густую тень на воду, наполняя священную реку чёрной бездонностью. Слева, возле моста Всех Вечных, был ярко освещён порт и там вода расцветилась карнавальной пестротой огоньков.

— Ну что? Пойдём! — бодро раздалось над головой. Воробей повернул лицо, убрал нож, чувствуя, как задеревенели пальцы (хуже и придумать нельзя!), встал и сделал два шага по направлению к близнецам, сконцентрировавшись на том, чтобы не споткнуться. Потом увидел Кхад и таки запутался в собственных ногах. Кхад не отреагировала никак, а Кейя хихикнула.

— Она что… Она идёт?.. — убитым шёпотом спросил у неё Воробей.

— Ну да. А ну как ты чего напортачишь? Ой, да не дёргайся ты, всё будет отлично!

— Ага… — буркнул Воробей, искоса поглядывая на Кхад.

Как обычно и бывает, уверенность в своей бездарности прошла, едва назвали задание. Пустяковое оказалось: найти и убрать стражника, который постоянно таскает с собой змеиный выползень вместо браслета, уверяя всех, что это верное средство добыть себе немного удачи. В данном случае шкурка принесла удачу Воробью, а не своему хозяину. Мальчишка несколько дней назад видел этого стражника на рынке и слышал, как его окликали Фаджетом. Зная имя, несложно выяснить, дежурит он сегодня или нет. В другом случае Воробей спросил бы Лорда — тот справлялся о графиках дежурства раз в два дня. Но сегодня по правилам нельзя обращаться за помощью к кхади, так что надо бежать к верхним казармам, а потом уже узнавать, где этот Фаджет живёт.

Воробей облегчённо вздохнул, окончательно настроившись на рабочий лад, махнул рукой близнецам и Кхад и побежал в Верхний город. До чего всё-таки повезло, что видел его на зерновом рынке — а то мотался бы сейчас по всем казармам из одного конца города в другой…

Через час Воробей, надутый и запыхавшийся, брёл от верхних казарм, злой на весь свет и на стражников в особенности. Нужное он выяснил, благо знал, к кому обращаться. Но не сильно выясненному обрадовался. Ррагэи2 Фаджет сделал самую большую подлость, какую мог: вышел сегодня на дежурство.

— Чтоб у тебя глаз через задницу вытек! Чтоб тебя перекувыркнуло, да в канаву башкой три раза об гвоздь! Чтоб…

Воробей пнул кривую доску забора. Он, конечно, знал, какой дорогой ходят по городу стражники, когда они должны проходить и по какой улице. А толку? Ходят они по трое-четверо, да ещё и норовят то и дело засесть в кабаке…

Мальчишка глянул на луну, на миг показавшуюся в прорехе, вздохнул, и взъерошил волосы на затылке. Ладно, для начала прогуляемся до дверцы на Старой Храмовой: там они должны быть через час. Если нет — придётся пошарить по кабакам…

Быстро и почти бесшумно пробегая дворами и проулками, Воробей напряжённо соображал. Самый простой вариант — бросить нож и драпать. Пока сообразят — откуда, пока выбегут на пустырь — ищи ветра в поле. Но нож жалко-то выкидывать — на всех не напасёшься! И выползня тогда не достанешь — а его показать надо. И слишком уж близко к логову, чтобы так рисковать: прямо домой — ещё наведёшь туда коричневых, а если бежать через углежогов, то чуть не успел спрятаться — загонят в Сажный тупик, не дай Килре! И тогда что? В Арн прыгать?

Выходит, надо как-то всех вынести. А как ты их вынесешь, если их четверо будет? Да хоть бы и трое — всё равно времени на один бросок! От силы два ножа. А с третьим что делать? Ладно, если он в дверь кинется — отскочить и кинуть третий… Это если ни разу не промахнуться за всё время… А если он драпать начнёт? Тогда подобрать ножи, выползень — и домой!

Если четверо — драпать точно не станут. Догонят и прирежут, как кутёнка, как пить дать!

А если…

— Да наплюй, Фаджет! В пепел службу, айда выпьем! Какой бес сейчас наружу высунется? Все носами зарылись давно, только мы тут бродим, как четыре дурня…

— Дело говоришь! Айда выпьем, а? Тунош, чего молчишь?

— Тиарсе! — охнул первый, отшатываясь и придерживая рукой шапку.

Молчаливый Тунош грузно осел с ножом в левом глазу. Дёрнул руку к мечу и грохнулся навзничь Фаджет, на миг позже поймавший лезвие в сердце. Вполголоса стукнуло что-то справа, у тёмной стены.

Первым ожил жаждавший выпить: кинулся вверх по улице, не обращая внимания на окрики товарища. Тот плюнул, заозирался — как раз вовремя, чтобы заметить мальчишку, выскочившего из узкой двери, почти невидимой в тени справа, и слишком поздно, чтобы увернуться от ножа.

Воробей на бегу выдернул два первых ножа из Фаджета и Туноша, так же на бегу метнул один — попал в ногу убегавшему, пробежал ещё шагов пять и довершил последним в основание черепа. Глубоко вдохнул, встряхнул руками — и расплылся в счастливой улыбке. Подобрал тот нож, что подсёк ногу, выдернул второй, вернулся за третьим — только после этого подошёл к Фаджету. Тот возмущённо глядел в небо, откинув левую руку с задравшимся широким рукавом зангской рубахи. На запястье мягко дробила лунный свет змеиная кожа. Воробей, едва удерживаясь от того, чтобы засвистеть дурацкую песенку, отвязал выползень и повернулся.

За спиной, в пяти шагах, стояли Близнецы и Кхад. Причём Близнецы пасли странную парочку: старика с дорожным мешком на спине и мальчишку с беспородным псом у ноги.