Татьяна Каменская - Эртэ Страница 40

Мужчины загудели, женщины завизжали в экстазе, и, сдернув с костялявых ладоней свои перчатки стали бросать их в воздух, но тут-же замерли как статуи, когда человек поднял обе руки, призывая толпу к спокойствию, при этом его широкий плащ зловеще сверкнул потайной ярко-красной стороной, а затем другой…черной…

— Как он красив! Как он безумно красив! Как обаятелен и сексапилен… — проквакала одна из напудренных статуй, в избытке чувств прижимая свои костлявые руки к своей впалой груди.

— О, да! Он сексуален! — подхватила другая статуя. — Будь я помоложе, я бы нарожала ему кучу розовых, пухленьких ребятишек, в которых текла бы настоящая кровь Вилона… А что, дорогуша, если принять двойную дозу крови…

— Старая облезшая кошёлка, помолчала бы. Пора тебя совсем списать на удобрения… — прошамкал её кавалер, со страшным продавленным черепом, наполовину прикрытым париком, при этом неестественно выгибая вперёд свою костлявую грудь…

А другой кавалер, не менее импозантный и тощий, тут-же ехидненько захихикал: — Вам и молодая кровь не поможет, жертвы археологических раскопок.

— Нам всего ничего, чуть больше тысячи, не то что вам… — обиделись дамы, демонстративно отворачиваясь от своих кавалеров. — Следует уйти подальше от этой рухляди, тогда посмотрим, кто жертва…

— Через полчаса вы нас не узнаете, пробьют часы, и свежая кровь обновит нас… — ворвалась в сознание Сергея Викторовича жуткая фраза одной из дам.

Очнувшись от созерцания древних "мумий" с тысячелетней давностью, что медленно, друг за другом пошлёпали ближе к пьедесталу, Сергей Викторович с тоской огляделся, и вдруг понял, что он находится среди этих жаждущих крови монстров в совершенном одиночестве. Даже его спутница любовно уставилась на Мага, и хотя её рука не отпускает рукав доктора, но взгляд женщины как завороженный прикован к красному тюрбану факира-фокусника. Пора действовать, ибо там, на постаменте лежит его Марина. Это она, хотя её почти невозможно узнать. Но он узнал бы её из тысячи женщин. Пусть даже она одета в белое длинное платье, а её пшеничного цвета волосы распущены, завиты в длинные тонкие кольца, и заколоты на висках, словно у юной девушки-невесты. Прозрачные белые занавеси легонько колышутся над ней, и словно дрожат. Вдруг белая занавеска, словно от порыва ветра взлетает высоко вверх и тут-же опускается на лицо женщины. Но нет, это не саван, но ещё и не фата. У доктора замирает сердце.

Он вспомнил этот момент. Он уже его видел. Он знает, сейчас женщина откроет глаза и отведёт от лица тонкий белый капрон. Потом она сядет на кровать, затем поднимется и подойдет к окну, то бишь, к краю маленькой площадки этого постамента. Вновь резко взметнётся вверх тонкая белая занавеска, и уже очень медленно опустится на голову женщины, превращая её в невесту…

— Нет! Марина нет…Нет…не надо…

— Как странно, что вы только сейчас поняли, что находитесь на свадьбе самого… самого…

Женский голос, что тихо шепчет эти слова, вдруг затихает, словно чего-то испугавшись. Сергей Викторович в полном смятении оборачивается, что-бы хоть взглядом найти ту, кому принадлежит этот голос. Но кругом пустота. Его прежней партнёрши по танцу рядом нет. Тихо и пусто кругом Это вакуум, в котором тесно ему одному. Откуда-то издалека доносится музыка. Грустная и нежная. От этих звуков плачущей скрипки хочется плакать и ему самому, хочется, рыдая, жалеть о чём-то, и даже жалеть неизвестно кого.

— Он готов, мой господин! Его воля подавлена, мозг в угнетённом состоянии, ритм сердца остаётся пока на уровне, но и оно скоро будет приведено в состояние, близкому к критическому…

— Влад нужен мне живым! Запомните это! Слабым, безвольным, угнетённым, но живым! Я должен вволю насладиться его страданиями. Он должен при мне, на моих глазах умирать по сто тысяч раз на день, включая жалость к самому себе. Значит, его мозг должен работать! Он должен видеть и понимать, как мерзко разлагается его собственное тело, молодое и красивое, покрываясь струпьями и ужасными язвами, в которых с радостью поселятся толстые жирные черви, которые будут высасывать изо дня в день последние остатки его жизни. Жизни, которая должна, в конце концов, исчезнуть когда-нибудь с лица этой земли…

— Мой господин жесток, но справедлив! Последний потомок владов, должен давно понять, что дни его сочтены, и его усилия выжить, тщетны и бесполезны. Он, и даже его потомство, уже не изменят ход истории… — поддакивает с готовностью мелодичный женский голос.

— Ты глупа Алёна! — звучит в ответ насмешливо. — Как может мёртвый влад понять ход истории? Что он поймёт? К тому-же, что ты сделала со своим кавалером, ай-ай-ай! А ещё меня обвиняешь в жестокости. Прочь с моей дороги, и не отвлекай меня от заданного процесса. Следи лучше за временем. Оно опять отброшено назад. Да брось ты своего полумёртвого влада. Моя невеста нуждается в свидетельнице. А ещё ты зафиксируешь мою свадьбу документально. Сообщение о великом бракосочетании должно попасть во все закоулки этой планеты, во все первые полосы существующих газет. Ты пошлёшь сообщение в Интернет. Межгалактический… Что-бы все знали, даже за пределами земли, предначертание свершилось, и что-бы не было больше домыслов и слухов…

— Но мой господин, я не могу бросить влада. Он непредсказуем. Моя система… моя система всё- же вас предупреждает…

— Полная ерунда твоя система! Маг справляет свадьбу, а полумёртвый влад хочет её испортить? Полный бред, но скорее всего, мания преследования! Итак, мне некогда тебе объяснять, что ты должна сделать. Делай, что хочешь, но свадьба должна состояться по всем правилам земной жизни. Мою невесту должны уже привести в чувство. Я вижу, она проснулась, но не до конца. Как честный муж, я должен услышать её слова признания… Ну что-же, ровно в двенадцать я скреплю наш брачный союз пламенным поцелуем. И не только… И тогда на земле наступит великий праздник… Ты меня поняла Алёна? Я ухожу, но жду тебя в зале.

Тяжелые шаги этого человека, словно камни, что бьют прямо в больное темя. Одно хорошо, они скоро затихают, но раздавшийся короткий вздох говорит о том, что женщина всё ещё здесь.

— Мой господин вполне доступно изложил свои мысли. Доступно, и логически правильно!

Женский голос молчит какое-то время, а затем продолжает, как-бы в раздумье:

— Только, если продолжить логически рассуждать, свадьба незаконна. Муж жив, жена выходит замуж за другого, к тому-же насильно. Полный абсурд по законам земной жизни. Межгалактический скандал, который едва ли поймут! Мне почему-то так кажется… Хотя…моё дело ко всему этому маленькое. Свадьба так свадьба, праздник, так праздник… Сообщение в Интернет? Пожалуйста! Ничего особенного. Состряпаем, и преподнесём… в лучшем виде! Переваривайте на здоровье!