Руслан Михайлов - Кровь и Пламя Страница 42

— Уходите! — велел я, причем мой тон не терпел ни малейших возражений. Нет уж. Я не намерен терять из-за случайного попаданий метателя своего единственного боевого мага и опытного священника инквизитора, да еще и в самом начале штурма.

— Я сказал, уходим! — повторил я — Ну!

— Не выстрелит раньше чем через четверть часа — отмахнулся святой отец, и я с лязгом зубов захлопнул рот, понимая, что старый священник знает что говорит. Его опыт не соразмерим с моим.

— Тогда я побуду простым воином — пожал я плечами, поднимая особо большой кусок гранита и отправляя смертельный гостинец вниз. Мерзко чавкнуло и поврежденная голова шурда пытавшегося таранить стену раскололась на несколько частей. Как это… мило… мне начинала нравиться подобная война… но счастье не могло продолжаться вечно.

Невысокие и уродливые даже в глухой броне шурды-ниргалы подступали все ближе. Они двигались мерным шагом, задавая темп всему сопровождению и одновременно прикрывая их собственными телами закованными в толстые доспехи. Металл наверняка скверный, но именно что толстый, арбалетный болт может и не пронять. А вот яростный магический огонь созданный боевым магом или тяжелый каменный дождь… этого может и хватить, чтобы уничтожить уродцев. Пусть подойдут поближе, и мы попробуем…

К сожалению, моим надеждам не суждено было оправдаться.

До того как тяжелая пехота шурдов приблизилась вплотную к входу в ущелье, вражеский метатель успел сказать свое первое слово. После чего я изрыгнул проклятье в адрес чересчур уж умелых шурдов суетящихся у осадного оружия. С первого же выстрела положить камень точно в цель, едва не накрыв нас каменным снарядом. Причем снарядом непростым — Тарис послал нам вонючий пирожок с гнусной начинкой.

Громадная и округлая каменная глыба тяжело ударила о скалу в десяти шагах от нас. Осколков брызнувших в стороны хватало, но нас не зацепило. А вот «начинка» оказалась сюрпризом — из расколовшегося снаряда внезапно и быстро выкатилось нечто непонятное, небольшое, размером с небольшого кабанчика. Сначала я подумал, что это просто кусок гнилого мяса. Затем в груди жадно толкнулось сердце — почуяло порцию вкусной жизненной энергии.

Старый священник вскинул руки, с его ладоней сорвался рычащий огонь, а губы в ярости произнесли:

— Пожиратель!

Комок вонючей плоти среагировал мгновенно — резко дернулся в сторону, едва избежал падения с края обрыва и метнулся в атаку, уйдя от еще одной огненной вспышки. Оказался совсем рядом со мной, шагах в трех, после чего внезапно вздрогнул, затрясся, мне почудилось, будто на меня смотрит множество испуганных глаз. Но чувство длилось недолго — пожирателя накрыло горячим огнем и заметавшаяся нежить через миг превратилась в хорошо прожаренную тухлятину, еще через пару мгновений в тлеющий уголь.

Я жадно втянул носом едкий дым — не ради запаха сгоревшей тухлятины. Ради тех тонких капель жизненной силы разлитой в воздухе. Кто-то, скорей всего Тарис, накачал мертвую плоть серьезнейшим количеством энергии. И если бы не слишком малое количество мяса, сгоревшего столь быстро в магическом огне, то пожиратель мог бы и успеть натворить дел.

Взгляд упал на торчащий из земли каменный шип, длиной мне по грудь, толщиной с бедро. С хрипов я налег на него, ухватился обеими руками, прижал к груди и резко рванул. Двойной хруст — и в камне и в моих дико напрягшихся плечах.

— Р-р-р-а-а! — в ярости выдохнул я, делая еще один рывок — Ну-у!

Еще один протяжный хруст, треск и шип отломился у основания. Я едва удержался на ногах и круто развернулся к наступающим шурдским ниргалам. Они подошли уже совсем близко. И хорошо закрыты толстыми щитами. Внимательно посмотрев на ряды ниргалов, я осторожно опустил каменный шип на скалу и схватился за обычный округлый булыжник.

— А чего же не бросаешь сосульку каменную? — поинтересовался отец Флатис.

— Дубиной не бросаются, отче. Дубиной бьют — ответил я — На случай если придется схватиться с ниргалами врага.

— Мудро. Меч мало поможет. Каменная же булава искалечит и оглушит. Но оставь это на самый крайний случай.

— Верно — кивнул я — На самый крайний случай. Поэтому не заставляйте меня повторять, отче — отходим!

— Отходим — согласился старик, бросая горящий фанатичным блеском взор на подступающие ряды ниргалов — Отходим… но если обождать еще немного…

— Я устою! — рявкнул я — Попадет стрела — устою. Зацепит меня каменным обломком — я устою! А вы — нет! Отходим! Под прикрытие скал. Пусть ниргалы перебираются через завалы, пусть толпятся в теснине. А мы попотчуем их камнями и бревнами! А не огненной магией — эту силушку мы прибережем. На крайний случай. Вот как эту дубину каменную.

— Сравнить каменную дубину с даром огненной магии… да, Корис, уверенности в себе тебе не занимать. Отходим!

Бросив последний взгляд на мерно шагающие ряды противника, святой отец быстрым шагов направился в сторону ждущего нас заградительного отряда. Литас стоял впереди всех, держа в руках лук с наложенной стрелой.

Да, все идет по плану. Удар — отход. Удар — отход. Пусть враг выматывается, пусть теряет силы, воинов, ресурсы, уверенность в себе. А мы себя побережем! И не для последнего боя с этой поганью, а для дальнейшей мирной жизни.

Я легко нес на плече тяжелую дубину. Изредка останавливался и поглядывал на упорно приближающихся шурдских ниргалов.

Откуда такая уверенность? — вот какая мысль глодала мое сознание.

Где военные хитрости?

Где сюрпризы?

Где легендарность Риза Мертвителя?

Ох… хоть бы ее и не было, это чертовой легендарностью.

— Целы, господин! — весело крикнул Литас, он не спрашивал, он радостно утверждал — И вы, святой отец. Стефий, а ну вздень куртку с бляхами железными!

— Железо мешает! — отмахнулся паренек, дуя на обожженные даже сквозь тряпки ладони — он не оставил на краю и притащил сюда горячую жаровню.

— Кому сказано!

— Литас! — ворчливо рыкнул отец Флатис — Как ты думаешь, почему братья монахи и святые отцы не носят доспехов? Почему на нас лишь тонкие холщовые одеяния?

— Хм… ну… вера запрещает?

— Вера мне тебя по голове ударить запрещает! Хотя иногда и нарушаю запрет, когда душа от глупости вашей в муке заходится! Железо это железо! Металл! Мешает оно силу из себя выдавливать, мешает ее направлять. Внутреннему току в теле доспехи не помешают, а вот если надо силу в слова молитвы вплести… ну ты понял.

— Ага — ответили мы хором с Литасом.

— Готовьтесь — добавил я — Никакого ухарства! Если увижу что кто-нибудь голову за край обрыва высунул и смотрит как враг наступает — разом вот этой самой дубиной попотчую.