Жертвуя малым (СИ) - Медейрос Вольга Страница 43

Все вскинули правые руки к небу и вскричали «Ура! Да здравствует Императорский дом тысячу лет!»

Потом вновь заиграла музыка, и толпа встречающих принялась строиться в колонны для сопровождения аристократов в храм Подземных богов. Дону Августу подвели коня, породистого каурого рысака из лучших городских конюшен. Крепко обняв донну на прощание, Его Высочество ловко вскочил в седло и, вытянувшись на стременах, отдал подаренной ему тростью знак двигаться. Как огромный свернувшийся на брусчатке перрона змей, процессия дрогнула, копя силы для рывка, и заструилась, переливаясь разноцветьем одежд, вслед за конным аристократом и колесницей донны, на которую по пятам за наставницей взошла и я. Узкие, стиснутые каменными стенами домов улочки городского центра заливало солнце, воздух гудел от топота множества обутых в сандалии и сапоги ног, от рокочущего гула барабанов, выбивающих монотонную дробь общей поступи. В поднебесье парили голуби, послушницы за нашими спинами несли зажженные фонари, на которых, подсвеченные изнутри пламенем, проступили символы долголетия и благополучия. С обочин дороги нас приветствовали счастливые горожане, и едущий впереди дон изредка, шутя, швырял в толпу горсть рисовых зерен.

Я, наконец-то поборов сонливость, размышляла о предстоящих хлопотах: распорядиться насчет банной ложи для аристократов, утренних благовоний в личных покоях донны и завтрака для нее и высокого гостя, проследить, чтоб всю его свиту разместили в соответствующих статусу апартаментах, не забыть заверить печатью список послушниц, которые будут свите прислуживать, согласовать с жрицей-комендантом обеденное меню, перекусить самой и переодеться. Дел предстояло невпроворот, а ночь ждала бессонная — первая из трех ночей Лемурий, когда Лучезарный дон собственной персоной будет отправлять богослужение, посвященное духам умерших предков.

Строго говоря, под юрисдикцию дона Августа, как воплощенного представителя Душеводителя, подпадали в основном туризм и торговля, но божество его имело отношение также и к Подземному культу, поэтому нареканий не должно было возникнуть. Даже если в среде ученых, блюстителей традиции, и назрело недовольство, последние, имея дело с аристократами, держали язык за зубами. Со дня основания Империи государством правила единственная семья, обладавшая большими по сравнению со всеми остальными знатными фамилиями привилегиями. Согласно официальным учебниками истории первый император, Василий Справедливый, и его светозарные родственники установили над территорией страны Божественный Купол, оградив острова от погрязшего в грехах внешнего мира. Там, снаружи, если верить учебникам, свирепствовала смертельная эпидемия, только гибель и разруха царили там, а еще, как я знала теперь от Лу, вампиры. Император и его Семья спасли нас, на две с лишним сотни лет оградив от ядовитой внешней заразы, и никто за прошедшие с той поры века не посмел усомниться в могуществе Божественной семьи.

Да, были экстремисты-маргиналы, со значительной долей испорченной крови, текущей в их жилах, но они представляли собой отдельный клан, своего рода Семью со знаком минус, противостоящую божественному и императорскому порядку. Насколько я могла судить, они никогда не выступали против непосредственно аристократов, их мишенью становились облеченные властью представители свободных людей. По словам Соля, он имел с экстремистами дело, но даже если так, это был первый известный мне случай, когда вынесшие себя за скобки общества фанатики допустили в свою закрытую среду персону, диаметрально противоположную им по убеждениям. Возможно, Соль прибегнул к неизвестным мне способам убеждения, чтобы внедриться в группировку экстремистов, возможно, Император, его Божественный отец, наконец-то поставил себе целью стереть с лица земли протестное движение. При чем здесь Аласта, загадочный друг-недруг Отшельник и прочие странности моего временного квартиранта, я не знала и даже не пыталась гадать. К нам пожаловал дон Август собственной лучезарной персоной, вечером грядут Лемурии и с ними закончится срок пребывания под моей ответственностью Соля, а донну вскоре возведут в ранг Богини. Как это произойдет и где, столичный дон не объяснил. Ну и пусть. Главное, что я выполнила свой долг. Теперь остается только уповать на то, что меня оставят в покое и не забудут, сколь верно и безропотно я выполняла все указания сильных мира сего.

Во главе заметно оскудевшей процессии мы въехали в ворота родного храма. Дон ловко спешился, бросив поводья в руки подбежавших конюхов, и в мгновение ока очутился возле колесницы, помогая донне спуститься наземь. Затем подал руку и мне. Я запаниковала, стушевалась, но вложила ладонь в его затянутую перчаткой руку. Возможно, дон Август и потешался над моей нерешительностью, но под маской этого, к счастью, не было видно. Я ступила на землю, и Лучезарный аристократ легко отпустил меня. К нам, держась на почтительном расстоянии, приблизилась жрица-комендант. Донна махнула ей веером, и жрица, приложив ко лбу ребро ладони, низко поклонилась моей госпоже и ее дяде. Затем, пятясь, она отступила от нас к вошедшим в ворота спутникам дона.

— Отпустим девочку, — предложил дон, хозяйским жестом обнимая донну за талию.

— Кора, позаботься о том, чтоб свиту домина разместили в соответствующих их статусу покоях, — благосклонно кивнула мне донна. — И загляни ко мне за четверть стражи до завтрака.

Я поклонилась.

Донна вновь взмахнула веером, дон шутливо отсалютовал наполнившей двор храмовой братии. Затем оба аристократа грациозно повернулись к нам спиной и взошли по деревянным ступеням на галерею, ведущую к покоям высшей жрицы. Почтительно дождавшись, когда фигуры знатных жрецов скроются за колоннами, я повернулась к свите дона и поклонилась ей. Мне ответили поклоном.

— Их Высочества изволят побыть наедине друг с другом, — выпрямившись, объяснила я жрице-коменданту. — Сия послушница Кора к вашим услугам, господа.

Старший секретарь, одетый в бело-голубой мундир, выступил вперед, кланяясь мне как равной.

— Максимилиан, секретарь его Лучезарного Высочества, — представился он, когда я ответила на поклон. — Рад знакомству.

— Позвольте сопроводить вас в ваши покои, — сказала я, и мой новый столичный знакомец с достоинством кивнул.

Время до завтрака прошло в предусмотренной регламентом суете. Больше всего хлопот доставило размещение граций, прибывших вместе с Лучезарным доном. Девушки были бесспорно прекрасны, и столь же безусловно глупы, как будто природа, так щедро наделившая их внешними данными, совершенно позабыла о внутреннем наполнении. К счастью, господин Максимилиан оказался истинным дипломатом, и помог мне позаботиться о своих заносчивых и недалеких спутницах. Прочие секретари, его помощники, были людьми самостоятельными, и в услугах моих почти не нуждались. Жрецы Душеводителя, прибывшие вместе с доном, были перепоручены на попечение жриц моего храма, а казначей и гвардейцы поступили в распоряжение начальника охраны.

— С вами приятно работать, госпожа Кора, — похвалил меня старший секретарь. — Питаю надежду, что позже, когда выдастся свободная минутка, вы организуете для меня экскурсию по вашему прекрасному храму и окрестностям. Признаться, я в Саракисе впервые и был бы счастлив возможности поближе познакомиться с этим славным городом.

Я тоже была не прочь провести досуг в компании столь учтивого сеньора, каким за время нашего короткого знакомства успел показать себя господин Максимилиан. Мы условились встретиться завтра, чтобы пообедать всем вместе: я позову подруг, а он — коллег. После этого обещания ближайшее будущее заиграло для меня радужными красками. «Наконец-то можно и о себе подумать», — с облегчением вздохнула я, раскланиваясь с господином Максимилианом на прощание. Нам предстояло сегодня еще не раз встретиться, но исключительно по официальным поводам.

На душе сделалось удивительно легко. Впервые за долгое время в моем окружении появились мужчины, которые не понаслышке знали, как следует вести себя с дамами. Воодушевленная открывающимися перспективами, я завершила все необходимые дела, и поспешила в свою комнату, чтобы переодеться в свежее платье.