Энгус Уэллс - Повелители Небес Страница 43

Из опасения, как бы храбрость моя не сошла на нет до срока и ноги не понесли бы совсем в противоположную сторону, я бросился вперед. На шаг впереди бежал Мартус, рядом со мной Клетон, который вопил:

— За Мадбри! За Дарбек!

Не знаю, кричал ли я что-нибудь, если да, то это, наверное, более походило на стон.

Замешательство прошло, когда мы, учащиеся, пехотинцы и ополченцы, соединили свои силы в битве против наших врагов. У кого были луки, натянули и отпустили тетивы. Тут я увидел, что черная броня захватчиков не так уж неуязвима. Некоторые из Хо-раби упали. Лучше бы они кричали: это сделало бы их более похожими на живых людей, которых можно одолеть в открытом бою. Один из рыцарей закачался, когда в грудь его вонзились три стрелы. Еще две другие торчали из руки, сжимавшей меч. Копейщик воткнул свое оружие прямо под дых Хо-раби, а Мартус довершил дело, раскроив противнику череп. Я перескочил через убитого и внезапно оказался один на один с воином, чьи глаза пылали злобой сквозь щели в забрале. Я едва успел сделать нырок, как лезвие длинного меча противника, точно коса, не сумевшая пожать жатву смерти, просвистело у меня над головой. Мартус налетел на Хо-раби сбоку, размахивая своей секирой. Клетон парировал ответный удар Хо-раби, один из солдат рубанул по блистающему черному шлему. Тут я увидел, что латы на нашем противнике состояли из различных частей, прикрывавших бедра и пах и соединенных с кирасой кольцами из такого же черного металла. Именно в это место и направил я всю силу своего удара, всем корпусом бросившись вперед, в надежде, что Мартус и Клетон не дадут противнику сделать ответный выпад.

Странная и одновременно ужасная вещь, когда твой клинок, вонзаясь, уходит в человеческую плоть. Короткой вспышкой пронзило мой мозг воспоминание о том, как мне случалось потрошить рыбу. Я повернул свой меч, как учил Керан, и увидел, как гаснет жизнь в злобных глазах моего противника. Я вытащил свой клинок, а Мартус, размахнувшись, ударил мечом по шлему уже мертвого рыцаря. Где-то в глубине моего сознания возникла мысль, что сейчас первый раз в жизни я убил человека только лишь потому, что сам очень хотел жить.

Я оглянулся, вокруг царил самый настоящий хаос. Лучники прекратили стрельбу, опасаясь ненароком ранить кого-нибудь из своих. Рядом со мной четверо моих соучеников, вооруженных копьями, теснили безмолвного воина Хо-раби к обломкам разбитого корабля. То и дело кто-нибудь падал на землю, раненые кричали. Воздух переполнился отвратительными запахами крови, пота и мочи. Сжав обеими руками эфес меча, я ударил им по облаченной в черный панцирь спине. Мартус ткнул противника своим оружием в ногу, а Клетон вонзил свой клинок прямо в затылок вражескому воину.

— Мадбри! — завопил мой друг, нанесший смертельный удар противнику. Глаза у Клетона были холодны как лед, а губы растянулись в страшной улыбке.

В следующую секунду черная фигура бросилась сбоку на Мартуса.

— Берегись, Мартус! — закричал я.

Учитель повернулся и, вскинув секиру, рукоятью блокировал обрушившийся на него клинок. Кто-то ударил Хо-раби в спину копьем, силы удара оказалось недостаточно, чтобы пробить панцирь, но воин качнулся и на какое-то время потерял равновесие. Мартус поднял над головой секиру, но в этот момент другой жукоподобный воин рубанул его мечом по животу. Лицо учителя побледнело, рука разжалась, роняя оружие. Он согнулся, хватаясь за живот, словно от внезапно поразившей его кишечной спазмы. Первый Хо-раби ткнул Мартуса мечом под ребра. Стараясь помочь учителю, я ударил противника мечом по голове. Клетон ткнул рыцаря в ногу. Леон, чей первый удар не достиг желаемой цели, вонзил свое копье между лопаток Хо-раби.

Мы оказались в самой гуще сражения, и какое-то время я только уворачивался и отражал удары, стоя плечом к плечу с Клетоном. Леон куда-то подевался. Я бросил короткий взгляд на Мартуса, тот лежал на боку, тело его покрывали ужасные раны, и кровь, струясь изо рта, заливала бороду.

В следующую секунду мы вдруг оказались одни, клубок дерущихся отодвинулся в сторону. Позади я увидел, как Керан из последних сил сдерживает натиск сразу двух Хо-раби. Мы с Клетоном поспешили ему на помощь. Я обрушил удар своего меча на черные доспехи врага. Хо-раби, казалось, даже не заметил этого. Тогда я прыгнул ему на спину, левой рукой обхватил его шлем, пытаясь перерезать ему горло. Керан ударил Хо-раби в пах, и тот издал странный высокий стон. Я все-таки сумел перерезать ему глотку, но и сам не устоял на ногах, падая под тяжестью тела убитого. Сапоги дерущихся топтали нас, и я вдруг понял, что, пока я встану, чей-нибудь клинок найдет меня, а если нет, то тогда меня скорее всего затопчут насмерть. Вдруг кто-то схватил меня за руку, помогая подняться. К моему огромному удивлению, спасителем моим оказался Ардион, который смотрел на меня одним глазом, другой заливала кровь из рассеченной брови. Начальник сказал:

— Не можешь больше сражаться — уходи.

Я замотал головой, не в силах ответить, но в то же время не желая спасаться бегством с поля боя.

Он понял меня, и мы оба кинулись обратно в сечу.

Врагов было уже немного, потому что наше численное превосходство дало себя знать, несмотря на то что Хо-раби сражались и с большим умением, и с большей яростью, чем мы. Скоро их сопротивление было подавлено окончательно.

Тут вдруг я понял, что серьезно ранен в руку и грудь. Кровь из раны в бедре заливала мои штаны. Я едва мог наступать на эту ногу. Клетон получил хороший удар по ребрам, к тому же у него оказалась сломанной рука. Мы как могли перевязали друг другу раны и, едва волоча ноги, поковыляли к нашему командиру, ожидая дальнейших распоряжений.

Наступила ночь, но вокруг было светло от пылавших зданий. Люди делали все, что можно, чтобы потушить пожары, а вокруг продолжала шуметь битва. Керан окинул нас взглядом и велел тяжелораненым отправляться назад в школу. Мы с Клетоном оперлись друг о друга и уверили нашего начальника, что еще вполне можем продолжать сражаться.

— Мартус убит, — сказал я.

Керан, опустив голову, приказал нам отправляться вместе с другими ранеными.

Дальнейшее было как в тумане: я увидел, что Урт присел на корточках возле моей кровати. В руках слуга держал чашу с дымившимся отваром. Я отверг лекарство и, едва шевеля пересохшим языком, прошептал:

— Рвиан?

Урт покачал головой:

— Пока не знаю.

Я выругался и попытался приподняться, очертания комнаты поплыли у меня перед глазами, и откуда-то издалека я услышал слова Урта:

— Лежите спокойно, Давиот. Господин Телек говорит, что вы потеряли очень много крови. Не надо пытаться вставать, просто лежите, и все.