Энгус Уэллс - Повелители Небес Страница 44

— Мартус убит, — сказал я.

Керан, опустив голову, приказал нам отправляться вместе с другими ранеными.

Дальнейшее было как в тумане: я увидел, что Урт присел на корточках возле моей кровати. В руках слуга держал чашу с дымившимся отваром. Я отверг лекарство и, едва шевеля пересохшим языком, прошептал:

— Рвиан?

Урт покачал головой:

— Пока не знаю.

Я выругался и попытался приподняться, очертания комнаты поплыли у меня перед глазами, и откуда-то издалека я услышал слова Урта:

— Лежите спокойно, Давиот. Господин Телек говорит, что вы потеряли очень много крови. Не надо пытаться вставать, просто лежите, и все.

Помнится, что я попытался что-то ответить, возразить слуге, но на меня словно обрушились издалека волны какого-то света и звуков, в которых я плескался точно обломок кораблекрушения на волнах прилива. Мне вдруг стало очень трудно сосредоточить на чем-нибудь свой взгляд. Я подумал о рыбе, бьющейся в сетях в тщетной надежде вырваться обратно в свою стихию. Затем я увидел другую рыбу, умирающую под ножом рыбака.

Трое суток меня лихорадило (позже Урт и Клетон сказали мне об этом), друзья обмывали и кормили меня, а на протяжении всего этого времени Повелители Небес непрестанно атаковали город, нанося ему неслыханные ранее разрушения.

Когда же наконец лихорадка оставила меня, я почувствовал себя слабым, как новорожденный младенец. Думаю, что, если бы не Телек с его лекарствами и не мои друзья, я бы скорее всего умер. Но все-таки я поправлялся, лежа без сил в постели, слыша грохот сражения в небе и на улицах Дюрбрехта, не в состоянии сделать ничего, кроме как скрипеть зубами от слабости и злости. Сражение длилось еще два дня, и затем наконец наступила тишина.

Я скорбел о погибших, но более всего волновала меня судьба Рвиан.

Известия о ней я получил только на двенадцатый день. Урт, как и все, кто мог держаться на ногах из числа Измененных и людей, был очень занят, но, несмотря ни на что, сумел каким-то образом связаться с Лир. Он подошел ко мне, когда я в полном одиночестве, злой, как разгневанный Клетон, глазел в окно: там убирали развалины и пытались привести в порядок строения. День выдался солнечный, в небе не было ни облаков, ни вражеских кораблей. Урт вошел, и я повернул к нему свое лицо, которое говорило само за себя.

Слуга закрыл дверь и произнес:

— Я говорил с Лир.

Тон, которым он произнес это, и выражение его лица готовы были подтвердить мои худшие ожидания. Меня охватил тревожный озноб. Точно где-то передо мной или во мне самом разверзлась яма. Я ощутил страшную пустоту. Собравшись с силами, я произнес страшные слова:

— Она мертва?

— Нет, — покачал головой Урт. — Она жива.

— Ранена? — спросил я в своей безнадежной уверенности. — Очень тяжело? Смертельно?

Урт сделал несколько шагов в глубь комнаты и остановился передо мной. Уже по самой фигуре его я мог сказать, что новости он принес мне нехорошие. В глазах слуги я, как ни старался, не мог прочитать ничего, кроме сочувствия. Он снова отрицательно покачал головой.

— Она не пострадала, — сказал Урт. — Даже не ранена.

Во мне вспыхнула искорка надежды.

— Что же тогда?

— Уехала, — сказал Урт.

— Уехала? — переспросил я и беспомощно затряс головой. — Что ты хочешь этим сказать? Как уехала? Куда?

Он подошел ко мне вплотную, и я подумал, что сейчас он снова положит мне на плечо свою руку, стараясь утешить меня. Но вместо этого он только всплеснул руками.

— К Стражам, на острова, — ответил слуга.

— Что?

Не знаю, что я чувствовал тогда. Может быть, желание немедленно бежать в порт, чтобы остановить ее, не дать ей уехать. Я вскочил, вскрикнув от боли, пронзившей мои раны, и рухнул обратно на свой стул, жестом показывая Урту, чтобы тот продолжал.

Урт продолжал:

— Как только сражение закончилось, было решено, что Стражи должны получить подкрепление. Даже Кербрин и тот подвергся нападению, и Великий Властелин послал приказ в школу волшебников, чтобы те отправили на острова наилучших из тех, кому предстоит закончить школу в этом году. Рвиан оказалась одной из тех, на кого пал выбор.

Урт преодолел остаток разделявшего нас расстояния и положил мне на плечо руку как раз вовремя, потому что я чуть было не вскочил снова.

— Корабль отправился уже два дня тому назад, — сказал он. — Я только что узнал все это от Лир.

— Два дня, — повторил я.

Голос мой прозвучал хрипло, яма, которую я ощущал внутри себя, стала шире, превращаясь в громадную пропасть, готовую поглотить меня самого. Ничего не говоря, Урт прошел через комнату к тому месту, где у нас с Клетоном хранился бочонок с элем, и, наполнив кружку, протянул ее мне. Я машинально поднес кружку к губам и выпил. Пиво отдавало горечью, или мне было очень горько…

Урт посмотрел в окно, а затем, повернувшись ко мне, сказал:

— Она просила Лир передать вам кое-что.

— Что? — тупо переспросил я.

Он секунду-другую помедлил, точно собираясь с мыслями.

— Скажите Давиоту, что я люблю его, скажите ему, что я буду любить его всю жизнь, но я должна следовать своему долгу, я должна отправиться туда, куда предписано мне судьбой, что и ему, в свою очередь, предстоит сделать так же. Скажите, что я молюсь о его выздоровлении, скажите, что я никогда не забуду его, — произнес Урт.

Он умолк, а я спросил:

— Это все?

Он кивнул. Глаза мои были широко открыты, но я ничего не видел, потому что слезы наполняли их. Я знал, не мог не знать, что когда-нибудь пути наши разойдутся, но это ничего, ничего не значило. Легче от этого мне не становилось. Слишком, слишком скоро и неожиданно все произошло. Сердце мое наполнилось грустью.

Я проклинал свой талант, потому что даже сейчас память рисовала мне ее лицо в мельчайших деталях, и я знал, что так будет всегда. Я опорожнил кружку и молча протянул ее Урту, вновь и вновь проклиная свой талант, который не мог подарить мне хотя бы временного забвения. Даже если бы я очень захотел, я не мог бы забыть Рвиан. Образ возлюбленной навсегда останется со мной. Я слышал, как Урт произнес:

— Мне очень жаль, Давиот.

Я промолчал, я просто не мог ничего ответить.

Никогда, никогда мне не было так одиноко.

Книга вторая

ОДИНОКИЙ ПУТЬ

Глава 9

Галеас, на котором плыла Рвиан, с каждым движением весел, за которыми сидели не знавшие усталости Измененные, двигался все дальше по водной глади Треппанека, минуя на своем пути обломки гигантских кораблей и руины замков, уходя на восток, туда, где пролив встречался с водами Фенда, и дальше — к Стражам. К будущему Рвиан.