Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди Страница 43

— Что с тобой? Что он с тобой сделал?

«Он».

Она видела Конрада, выходящего из конюшни!

И, возможно, она слышала…

Но тогда она не стала бы спрашивать — что он сделал!

Гели сильно потянула носом и икнула, пытаясь перестать рыдать и сказать что-нибудь связное. Но не получилось — рыдания оказались сильнее ее. Она снова заскулила.

— К-к-конрад! М-м-магда-а-а! — выдавила она сквозь слезы. — Он ударил… Я только хотела сказать… А он… Костюмчик… Магда не велела… Я не послушалась… А теперь она будет смеяться! Всю жизнь! И на свадьбу меня не возьмут! Теперь не в чем! Я хочу умереть… Умереть…

Лизелотта ласково коснулась рукой ее волос — и тут же отдернула руку, брезгливо осмотрела ладонь со следами навоза.

— Бедная девочка, — вздохнула она. — Анхелика — тебя ведь так зовут? Ты можешь мне все сказать. Я тебя не выдам. Я тебе помогу… Он тебя только ударил? Или… сделал еще что-нибудь нехорошее?

«Только ударил»! Нет, ну надо же! От возмущения у Гели перехватило дыхание и она наконец-то сумела справиться со слезами. «Только ударил»! А что костюм и волосы в навозе — этого Лизелотта не видит? Что может быть хуже случившегося?!!

— Он ударил меня. Не захотел слушать. И назвал дурочкой. Я испортила костюм. Магда убьет меня. И я не попаду на бал, — отчеканила Гели, с ненавистью глядя в участливое лицо Лизелотты.

Лизелотта снова вздохнула — теперь уже с облегчением — и слабо улыбнулась.

— Всего-то? И из-за этого ты так кричала?

— Я не кричала! Я… Я плакала.

— Ты не плакала. Ты рыдала и звала смерть. Так, как будто… Потеряла все. А тебя всего лишь уронили в тачку с навозом!

— Всего лишь?!!

— Мне приходилось слышать такие рыдания. Когда женщина зовет смерть… И я думала, что с тобой случилось что-то по-настоящему ужасное, — прошептала Лизелотта. — Он ведь мог… Что угодно. Он — зверь. Не посмотрит, что ты — совсем еще ребенок. Никогда больше не оставайся с ним наедине, слышишь? Считай, что сегодня тебе повезло. Ты дешево отделалась.

— Не правда! — еще сильнее возмутилась Гели. — Он не зверь. Он хороший. Я сама виновата. Вела себя глупо.

Она резко поднялась с колен.

Лизелотта, все еще сидя на полу, удивленно воззрилась на Гели снизу вверх.

— Ты что… Ты влюблена в него?!

— Я… Я… Нет! — испугалась Гели.

Ей и в голову не пришло бы, что ее могут прямо так вот спросить об этом!

— Влюблена… Бедный ребенок. Ты в него влюблена. Ну, конечно. Он — юный. И может показаться красивым. Породистое животное. Он ведь тебе кажется красивым, да? — пробормотала Лизелотта.

— Он красивый, — буркнула Гели.

Видя, что ее секрет все равно раскрыт, она решила, что скрытничать дальше будет уж совсем глупо.

— И еще — он умный. И храбрый! И благородный! Он… Он…

— Ну, да, конечно, — криво улыбнулась Лизелотта.

Она поднялась с колен, хотела было вытереть ладони об платье, но вовремя спохватилась.

— Пойдем, — скомандовала она.

— К Магде? — всхлипнула Гели. — Спасибо, я лучше тут посижу… До темноты. Вы только не выдавайте меня. Вы обещали!

— Ко мне. Не бойся, я проведу тебя через черный ход. Никто не увидит, что ты в… В таком виде.

Гели не оставалось ничего другого, кроме как доверить свою судьбу этой странной женщине. Конечно, обидно, что Лизелотта столь низкого мнения о Конраде. Но на то она и странная, чтобы иметь странное мнение обо всем! И потом — что еще оставалось делать? Сидеть здесь до темноты? Гели поплелась за Лизелоттой. Они действительно прошли черным ходом, мимо дверей кухни, по узкой лестнице — на третий этаж, где Гели еще не приходилось бывать. Она была уверена, что там располагаются комнаты прислуги. Но, оказалось, на третьем этаже находились аппартаменты Лизелотты. Три смежные комнаты и ванная. Комнаты — маленькие, заставленные старинной мебелью, заваленные книгами. Ванная — вполне приличная.

— Раздевайся. Всю свою одежду клади в таз. Я прикажу горничным как следует отстирать. Будет, как новенькая. А сама вымойся. И вымой волосы. Вот мыло. Потом ополосни волосы водой с одеколоном. Может, избавишься от запаха. Вот халат. После ванны надень и иди ко мне.

Гели и представить себе не могла, чтобы тихая, незаметная, пугливая Лизелотта могла разговаривать таким решительным тоном! И потому повиновалась ей без лишних вопросов. Мыло, лежавшее в серебряной мыльнице, было изумительным — нежным, сливочно-белым, с ароматом каких-то весенних цветов. Оно давало такую обильную и пышную пену, что Гели, принявшись было намыливаться с привычным рвением, едва в этой пене не утонула! Одеколон благоухал все теми же весенними цветами. Гели вылила четверть флакона в воду для полоскания. Она была совершенно очарована всей этой роскошью, прежде ей вовсе неведомой. Конечно, Хельмут был богат. Но у Гели не было ни такого мыла, ни такого одеколона. Ни теплого халата из бархата винного цвета! Возможно, все это было у Магды?

Почти совершенно успокоившись, Гели завернулась в халат и прошлепала босыми ногами из ванной в комнату. И здесь ее ожидало новое потрясение. Платья! Изумительные бальные платья!

Сначала Гели показалось, что их в комнате десятки, сотни… Но в конечном итоге она насчитала только шесть. Бледно-розовое с черной бархатной аппликацией, ярко-розовое с черными кружевами, белоснежное с вышивкой ришелье, алое бархатное с гирляндой черных атласных роз у талии, бирюзовое с васильковыми оборками, и еще изумрудное — из сверкающей тафты.

Гели рассматривала их, замерев и затаив дыхание. Когда ее отправляли купаться, этих платьев здесь не было! Так неужели же… Неужели Лизелотта хочет предложить ей одно из них? Вместо испачканного костюмчика? Нет, не может быть. Это было бы невероятным счастьем!

У Магды роскошные платья — но все-таки не такие роскошные!

И все равно же Магда не позволит Гели надеть такое платье. Ведь Гели — еще ребенок.

Да и какая женщина в здравом уме согласится расстаться с таким платьем? Впрочем, про Лизелотту говорят, что она совсем не в здравом уме…

Приглядевшись, Гели заметила на платьях глубокие поперечные складки — словно их долго-долго хранили в сундуке. А потом почувствовала чуть затхлый запах лаванды — мешочками с лавандой прокладывают вещи от моли, когда прячут на долгое хранение! Действительно, Лизелотта ведь никогда не посещает праздники. И она всегда так скромно одета.

И тут из соседней комнаты появилась Лизелотта. В руках у нее — было еще три платья: небесно-голубое с кремовым кружевом, розовое с белым кружевом и лимонно-желтое, из нежнейшего шелка. С сосредоточенным лицом она подошла к Гели, набросила ей на плечи с одной стороны — голубое, с другой — желтое. Поморщилась, кинула платья в кресло. Гели стояла — ни жива, ни мертва. Даже дышать боялась. Не верила своему счастью. Лизелотта полезла в шкаф и извлекла из недр шелковую комбинацию телесного цвета и батистовые штанишки с прошивками.