Золотой ворон - Тисато Абэ Страница 46

Однако теперь все стало известно, он увидел, что о нем повсюду заговорили. А уж когда услышал, что пребывающую в неведении дочь собираются отдать в Подземный город, не мог больше молчать и решил сдаться. Поскольку по дороге к Тюо его могли схватить люди из Подземного города, он написал это письмо. Неважно, кто прочитал бы его – Коршун или Золотой Ворон, – Дзихэй хотел, чтобы дочь защитили, потому что она невиновна.

Трагизм этого решения читался в каждой строчке. Предчувствия не обманули Дзихэя, и он был убит головорезами из Подземного города, но письмо, ставшее его предсмертной запиской, согласно соглашению о ненападении, осталось нетронутым.

– Пожалуй, Подземный город нас использовал. Точнее, либо Коршун, либо король Саку, – сказал Рокон. – Они имеют свою силу лишь в Тюо. Чтобы схватить Дзихэя, который прятался на окраинах страны, они воспользовались возможностями двора. Скорее всего, затаились и выжидали, когда Дзихэй выберется из укрытия и пойдет сдаваться какому-нибудь ведомству. Им удалось схватить его раньше, чем чиновникам Тюо, и, чтобы проучить остальных, они жестоко его убили, оставив нетронутым только лицо, чтобы двор мог узнать его.

Если Дзихэй действительно приносил в жертву других ятагарасу, этому злодею нет оправдания. Как бы он ни любил дочь, но он сам был виноват в том, что с ним сделали головорезы.

Письмо подробно излагало все, что произошло до его написания, начиная от чувств, которые Дзихэй испытывал, совершая сделки с обезьянами, и заканчивая указанием, где находится тайный проход, откуда появлялись обезьяны. Руки Дзихэя дрожали, он много раз исправлял написанное, и прочитать это было нелегко, но очень важно.

Трогательное послание, полное оправданий собственным поступкам, в одном месте твердо доказывало, что все написанное – правда. Это было описание того дня, когда молодой господин и Юкия прибыли в Суго. Юкии потом тоже дали это прочитать, и там действительно оказалось много такого, что мог видеть только свидетель. Дзихэй, несомненно, находился тогда в Суго. Одно это делало его признание очень достоверным.

В дом торговца водой, указанный в письме, сразу отправили людей, которые отыскали там пересохший колодец, где должен быть проход. Опросив соседей, выяснили, что в этом доме жили молодые супруги. Они давно переехали, и теперь дом пустовал.

В колодец спустили вооруженных воинов, и те заметили в стенке колодца отверстие, которое вело куда-то далеко внутрь. Они прошли по нему, сколько могли, но уперлись в тупик. Судя по бумагам, где-то в этом отверстии должен скрываться путь дальше, однако тоннель оказался завален камнем либо чем-то еще, и с этой стороны его было не найти. Кто-то предложил закрыть весь боковой ход в колодце, но тогда не получится проверить, действительно ли обезьяны появлялись отсюда.

Больше всего вопросов вызывало упомянутое в письме присутствие в колодце кого-то, кто владел речью страны Ямаути. Всех и каждого, кто читал предсмертное письмо Дзихэя, оно потрясло. Двор в смятении обсуждал обладателя голоса из колодца.

– Если предположить, что содержание письма правдиво, тогда мы точно знаем, что голос в колодце и продавец воды заключили сделку, после чего к нам проникли обезьяны.

– Что за глупости! Ты хочешь сказать, что есть обезьяны, владеющие нашей речью?

– А если так, где они выучились языку ятагарасу?

– Мы даже не знаем, был ли он обезьяной.

– И что же, по-вашему, находится там, в колодце?!

До сих пор считалось, что обезьяны не владели речью ятагарасу, но теперь эта версия оказалась полностью опровергнута. А если есть обезьяны, хорошо знающие язык народа Ямаути, выходит, что они могут легко смешаться с ятагарасу в человеческом облике. Необходимо было установить правдивость письма и непременно выяснить, почему обезьяна смогла говорить на местном языке.

Совет никак не мог найти выход. В конце концов после обсуждения, занявшего весь день и целую ночь, было решено, осознавая опасность, выманить обладателя голоса. Дзихэй писал, что вызывал обезьяну, выливая в колодец саке. На основании этих записей создали план: окружить вооруженными воинами колодец, вылить в него много саке и ждать, когда обезьяна появится. Говорить с ней собирался молодой господин.

Несмотря на то что придворным, конечно, удалось заткнуть рты, Юкия подозревал, что Нацука не позволит наследнику поступить так, как он хочет. Однако, против ожидания, старший брат, нередко чересчур опекающий младшего, в этот раз не стал протестовать.

– Это ведь обезьяны. Наверное, братец полагает, что именно сейчас нужен истинный Золотой Ворон. Он ведь именно поэтому так меня бережет. – Молодой господин, как обычно, был спокоен. – Когда же еще я нужен, как не в такой решительный момент? А он старается следить, чтобы я не отдал жизнь в мелких стычках.

– Что? А я-то думал, что с вашим искусством, Ваше Высочество, беспокоиться не о чем. Неужели дело обстоит так? – Болтая, Юкия помогал молодому господину вооружаться.

Предвидя сражение, тот надевал не парадное облачение величественного военного министра, а то, в чем легко будет двигаться. Он связал уэ, не мешающее движениям, надел рукавицы, наручи и поножи. Их надо было приладить особым способом, чтобы при необходимости они легко снимались и не мешали оборотиться. Выходцы из домов военных учились этому в первую очередь, и простой благородный ворон не сумел бы помочь господину, однако Юкия справился с этим делом, и молодой господин, видимо рассчитывая на него, велел тому сопровождать его.

А Юкия и сам собирался. Правда, подходящей экипировки на его малый рост не нашлось, так что он остановился на уэ и малом мече. Он снарядился легче других, потому что рассчитывал, что в случае чего в бой вступят хозяин и Сумио, а сам он удерет.

Когда они отправились из Сёёгу к нужному дому, там наследника уже в полной готовности ожидало множество солдат под руководством чиновника из военного ведомства. С напряженным видом стояли и несколько гражданских чиновников, отряженных проследить за ходом событий и сделать записи. Нацука и Рокон рядом с ним взяли мечи, но в целом их одежда не отличалась от повседневной. Перед домом раскинулся шатер, и, судя по всему, именно в нем они намеревались приглядывать за молодым господином.

Глядя на сосредоточенного молодого господина и Юкию, Рокон тихонько рассмеялся:

– Мы ведь не знаем, когда появится обезьяна. Если все время напрягаться и нервничать, долгого ожидания не выдержать.

Сам он говорил спокойно, однако это и без него было понятно.

Вместе с Юкией и военными и гражданскими чиновниками молодой господин