Золотой ворон - Тисато Абэ Страница 49

– Не ходите сегодня в придворную усадьбу, возвращайтесь к себе, пожалуйста, – обратился он не к девушке, а к сопровождавшей ее даме.

Коумэ удивленно посмотрела на него:

– Почему? Что-то случилось?

– Я должен сначала поговорить кое о чем с матерью.

Видимо уловив резкий тон Юкии, девушка напряглась.

– Подожди-ка. Я, вообще-то, ни о чем не собиралась твою матушку просить. Хотела просто посоветоваться о будущем.

– Посоветоваться? О том, как бы спрятать свое прошлое, когда будешь жить в усадьбе наместника в Тарухи?

– Юкия! – укоризненно вскрикнула, даже почти взвизгнула Коумэ. – Я об этом даже не думала! Я и сейчас не могу в это поверить, но пытаюсь как-то понять отца. Даже не жду, что меня простят! А ты…

Она печально продолжала:

– Я ничего не знала, не замечала, что делал отец. Я знаю, что виновата, потому что не смогла остановить его, но это правда. Юкия, прошу, поверь мне.

Девушка говорила сдержанно и грустно, но ее слова не тронули его сердце.

– Прости, но я тебе не верю.

– Почему?! – склонив набок милую головку, спросила Коумэ, но в ее глазах мелькнула злость. – Почему ты мне не веришь? Ты ведь тоже читал то письмо.

Коумэ заговорила быстрее.

– Отец отдал жизнь, чтобы подтвердить мою невиновность. Я ничего не знала. Конечно, меня можно обвинять в том, что я и не пыталась ничего выяснить, но мне обидно, что меня подозревают в чем-то еще. Ты хочешь, чтобы смерть моего отца оказалась напрасной?

Она начала дерзить, и Юкия фыркнул.

– Я ведь уже говорил: ты бывала в лавке, с которой твой батюшка торговал «Черепком отшельника».

После такой смены темы Коумэ недоуменно посмотрела на Юкию:

– Это еще что?

– Там видели девушку, чье описание совпадает с твоим. Правда, в отличие от твоего батюшки, она была осторожна и прятала лицо.

Изменения в Коумэ при этих словах были примечательны. Она замолчала, с лица ее исчезло всякое выражение, и она пристально посмотрела на юношу. Она не открывала в изумлении рот, не ахала. Такое абсолютно бесстрастное лицо он видел у нее впервые, и в нем проглянула ее сущность.

– Это не я, – помолчав, произнесла Коумэ, и в ее голосе было еще меньше чувств, чем в голосе Юкии. – Но ведь ты думаешь, что это я, верно? И другие благородные вороны тоже?

Юноша все так же стоял, прищурившись, и не ответил на этот спокойный вопрос. Некоторое время они только смотрели друг другу в глаза. Эту немую борьбу закончил тихий вздох Коумэ.

– Жаль, Юкия. Очень жаль. А я-то думала, что мы сможем с тобой подружиться. Кажется, я ошибалась.

Девушка слабо улыбнулась.

– Пойду домой, – делано бодрым, почти обычным голосом сказала она. – Передай привет госпоже.

Она развернулась и в сопровождении озадаченной дамы пошла обратно по той же дороге, которой пришла сюда. Юкия недолго постоял, смотря ей в спину, а потом направился к усадьбе Северного дома.

Местные слуги прекрасно знали его. Он попросил доложить о себе, но его сразу проводили внутрь, и он предстал перед матерью.

– Матушка! – войдя в гостиную, обратился юноша к матери, сидевшей за письменным столом.

Адзуса обернулась и, как мать, сразу почувствовала настроение сына:

– Что-то случилось? У тебя такой грозный вид. И вообще, почему ты здесь? Я жду Коумэ.

Юкия поморщился.

– Я затем и пришел поговорить с вами, матушка. Нельзя приглашать Коумэ в Тарухи, – сурово сказал он.

Впрочем, мать спокойно кивнула в ответ на его слова:

– Я знаю. В таких условиях мне везти ее в Тарухи опасно. Правда, поскольку преступление ее отца остается преступлением, ничего не изменится, куда бы она ни отправилась.

Если твое лицо знают в Тюо, найти работу сложно. Поэтому мать Юкии, похоже, хотела помочь девушке обжиться где-то в провинции при помощи благородных воронов.

– Ей никуда не сбежать. Значит, остается искать не место, где она смогла бы спрятаться, а место, где ее примут, зная о ее обстоятельствах.

Сказать девушке: «Ищи сама» – было бы слишком жестоко, да и Адзуса хорошо знала, что ей это не под силу. Если Коумэ сейчас просто бросить, ей действительно останется только продавать себя в Таниай, а Адзуса, которая понимала это, поступить с ней так не сможет.

Юкия думал, что это будет вполне справедливое возмездие, но Адзуса, похоже, считала иначе.

– Она, конечно, не вела себя так, как должно. Но ведь и не сама она пыталась нанести вред ятагарасу. Если мы поддержим ее сейчас, она сможет жить достойно. Наказание – это искупить свою вину должным образом, а если покинем девочку, получится, что мы всего лишь питаем свою личную вражду.

Слова Адзусы звучали логично и правильно. Но Юкия не мог не видеть, что его с матерью взгляды на вину Коумэ сильно различались.

– Я считаю, что она прекрасно знала, чем занимался ее отец. А значит, ее преступление – не что иное, как предательство народа ятагарасу. Она соучастница злодеяния отца, ее нельзя просто так простить.

– Вот как. А почему ты так считаешь?

Мать явно не была удивлена. Юкия внимательно посмотрел на нее.

– Девушку с похожей внешностью видели в лавке, где продавали «Черепок отшельника».

– Судя по всему, нет достоверных доказательств того, что это была именно она. Мне кажется, прийти к такому выводу на основе неточных сведений совсем не похоже на тебя.

– Она с самого начала вела себя подозрительно. Еще не зная, жив ее отец или умер, говорила странные вещи.

– Возможно, она твердо верила, что он жив, поэтому так и получилось. Ее ошибка в том, что она, подозревая сговор своего отца с обезьянами, молчала об этом. Никакого противоречия в этом нет, – возразила Адзуса.

Юкия понял, что не может толком объяснить, почему сомневается в Коумэ.

– Но, попав в Окагу, она очень радовалась. Всю вину переложила на отца и старалась заполучить лучшую жизнь, чем раньше. Как такое возможно, если она не рассчитывала на это с самого начала?

– В общем, все это только твои ощущения.

Как Юкия ни старался, любые его объяснения были отвергнуты, он чувствовал себя так, будто его же и выбранили. Ему стало не по себе. Адзуса заключила, что Коумэ все-таки человек настроения и могла легко совершить ошибку, но в целом неплохая девушка.

– Но ведь это тоже только ваши ощущения, матушка.

– У нас с тобой разный жизненный опыт. Я уверена в своем умении оценивать людей.

Против таких спокойных слов Юкия ничего не мог возразить.

«Интересно, как мать видит Коумэ?»

– Но ведь Коумэ в Тарухи изо всех сил старалась