Крис Уэйнрайт - Империя крови Страница 5

— Ну, ну! Тебе повезло, парень, а теперь давай, приходи в себя. — Конан намочил водой тряпку и положил на лоб спасенному.

Тот шевельнул губами и снова открыл глаза.

— Выпей-ка.

Варвар поддержал его голову и дал отхлебнуть вина. Взгляд гирканца стал осмысленным, и бедняга прохрипел, с трудом шевеля разбитым губами:

— Ты кто?

— Надо же, любопытный! Успеется, потом узнаешь, — усмехнулся киммериец. — Будь доволен, что, может быть, сумеешь очухаться.

Он осмотрелся вокруг, увидел примерно в пяти сотнях шагов заросли чахлого кустарника, взвалил гирканца на седло и, взяв в руку повод, направил туда коня. Небольшая ложбинка в степи, поросшая по склонам редкой растительностью, отлично подходила для ночлега. Конан положил спасенного на расстеленный плащ, и развел небольшой костер, наломав для него сухих веток. Он подвесил к огню походный котелок, вылил туда пару кружек вина и бросил несколько щепоток сухих трав, извлеченных из грязноватого полотняного мешочка. За свою жизнь варвар кое-чему научился и удовлетворенно хмыкнул, когда гирканец, выпив несколько глотков приготовленного отвара, мгновенно уснул, дыша ровно и спокойно.

— Завтра проснешься, будешь человеком. — Конан смазал остатками варева раны и занялся скакунами: он прекрасно знал, что в степи благополучие, а то и жизнь человека во многом зависит от его лошади.

Напоив коней водой из бурдюка, варвар стреножил их, и животные принялись мирно пощипывать травку, выбирая наиболее сочные и свежие стебли.

Киммериец внимательно окинул взглядом равнину, на которую уже наползали вечерние сумерки, и, удовлетворенный осмотром, позволил себе приняться за ужин. Прожевывая суховатое мясо подстреленной вчера дикой козы, варвар прислушивался к доносившимся звукам. Ничто не предвещало опасности, степь была безмолвна, лишь иногда тишину нарушал крик какой-нибудь птицы или чуть громче звучал мерный шорох, что издавали пасшиеся неподалеку кони. Небо постепенно покрывалось звездами, они разгорались все ярче и ярче, сгущалась тьма. Конан затушил костер, чтобы не привлекать внимания, и, завернувшись в плащ, улегся на землю.

«Будет утро, будут и новости. — Он сладко потянулся. — А сейчас не мешает отдохнуть».

Конан просыпался несколько раз за ночь не потому, что его действительно будил какой-нибудь шум, а скорее по выработавшейся за долгие годы привычке. Убедившись, что все в порядке и ничто ему не угрожает, варвар вновь погружался в сон и пробудился окончательно, когда на востоке уже начинала розоветь узенькая полоска неба. Он сел, с хрустом разминая плечи, и быстрым взглядом осмотрел окружавшую его степь. Все было тихо и спокойно, кони стоя дремали на прежнем месте, выделяясь темными силуэтами на фоне светлеющего горизонта. Спасенный им гирканец спал, но, когда варвар поднялся и подошел к нему, открыл глаза и попытался вскочить на ноги. Однако Конан придержал его за плечо:

— Ишь, шустрый какой. Не прыгай, торопиться некуда.

— Кто ты? — повторил свой вчерашний вопрос гирканец.

— Да какая тебе разница? — засмеялся киммериец. — Подумай лучше о том, что случилось бы с тобой, не принеси меня старина Нергал снова в вашу треклятую степь.

— Спасибо тебе, кто бы ты ни был, спасибо твоему Нергалу, хотя я и не знаю, кто он такой, — серьезно ответил юноша. — Ты спас мне жизнь…

— Ты не знаешь Нергала? — изумился Конан. — Вот уж не ожидал! — Он опять рассмеялся, глядя в глаза спасенному гирканцу. — Но это пустяки. Думаю, рано или поздно ты с ним познакомишься. Как ты себя чувствуешь?

Гирканец в ответ слегка поморщился, потому что каждое движение по-прежнему причиняло ему боль, но его раны уже почти затянулись, и варвар, не скрывая удовлетворения, произнес:

— Не прошла даром вендийская выучка, кое-чего достиг. Теперь нам, как мне кажется, надо побыстрее уносить отсюда ноги, чтобы не попасться на глаза твоим приятелям. Не исключено, что они надумают вернуться сюда, чтобы полюбоваться на твои останки.

— Вряд ли, — махнул рукой гирканец. — Мы прекрасно знаем, как крепки веревки из конского волоса, так что возможности уцелеть нет никакой. — Он взглянул на варвара благодарным взглядом и смущенно добавил: — Я все время спрашиваю, кто ты, потому что никогда не видел здесь таких людей. Меня зовут Тайрад, я из орды Черепахи.

— А мое имя Конан, я родом из Киммерии.

— Из Киммерии? — наморщил лоб Тайрад. — Где это?

— Далеко отсюда. — Варвар махнул рукой куда-то на север. — Похоже, ты первый раз слышишь название этой страны. Правда, я и сам давненько не бывал на родине. А вот о клане Черепахи слышать приходилось, — добавил он и, глядя на удивленное лицо гирканца, спросил: — Ты, случаем, не помнишь Ки-Де?

— Ки-Де? — переспросил Тайрад. — Я был мальчиком, когда он покинул орду. Это было давно. Его младший брат — мой хороший друг.

— За что тебя приговорили к смерти? — переменил тему киммериец.

— Если говорить коротко, — опустил голову юноша, — то мы выступили против нашего кагана.

— Дело обычное, — хмыкнул Конан, который за свою жизнь участвовал в стольких дворцовых переворотах и восстаниях, что перьев в хвосте павлина не хватило бы, чтоб сосчитать их. — Добычу не поделили?

— И это тоже, — согласился Тайрад. — Этот козел жаден до невероятности, и после наших набегов и сбора дани почти все достается ему и его сотникам, а мы, получается, рискуем своей шкурой за просто так. И все женщины у них, а мы, как последние бедняки, не можем иметь ни жен, ни наложниц.

— Действительно, козел, — кивнул варвар. — А уж с женщинами — это вообще против ваших обычаев. Бедняги, — пожалел он Тайрада и его товарищей. — Если так будет продолжаться, ваш клан просто вымрет. Плюнули бы на него, Нергал ему в кишки, — посоветовал киммериец. — На коней — и куда-нибудь в Туран или Вендию. Мир большой, — оглядывая крепкую и гибкую фигуру гирканца, добавил Конан. — Я вижу, ты парень сильный, а такие везде могут найти свое счастье.

— Ты прав, — ответил Тайрад. — Мы с моими друзьями так и поступили, но я забыл впопыхах захватить одну вещь. Пришлось вернуться в орду, но тайно сделать это не удалось, и за мной бросились в погоню.

Каган никого не отпускает из орды, а как они поступают с беглецами, ты видел сам. Мне еще повезло. Могли ведь привязать к четырем лошадям и разорвать на куски.

— Да уж, повезло, — усмехнулся варвар. — Я ведь совершенно случайно проезжал здесь, а иначе ты, может, и пожалел бы, что тебя не разорвали на куски. — Он помолчал немного. — Что теперь собираешься делать?