Вадим Друзь - Сателлит Его Высочества Страница 51

— Ладно, — окончательно взяв себя в руки, уже нормальным тоном продолжил Грей, — имеем то, что имеем. Попробуем и из этого извлечь максимально возможную пользу. — Он кивнул в сторону черного истукана. — Надо не мешкая погрузить то, что осталось, на какой-нибудь транспорт и доставить на ближайшую вашу точку. Если хотите более-менее успешного продолжения операции — поторопитесь. До ближайшего времени выхода на связь мне необходимо проделать еще чертову уйму работы. У вас есть возможность найти поблизости какую-нибудь повозку, или нам придётся втискивать «это» в карету?

— Сейчас организуем, — Граф наконец-то вышел из ступора и включился в деловой ритм, — Эй, десятник, живо ко мне!..

До ближайшей конспиративной точки антрацитово-черное изваяние доставили на реквизированной у кого-то из горожан повозке, тщательно прикрыв от посторонних глаз найденной в ней же рогожей. Суеверные, как и все здешние обитатели, жандармы заставили себя погрузить её, лишь тупо подчинившись воле своего грозного начальника, но и подчинившись, они всё так же продолжали трястись от исконно-животного страха. «Рыцари без страха и упрёка» смогли утереть испарину со лбов лишь после того, как под неусыпным руководством Грея установили «статую» посреди большой казенной комнаты и опрометью выскочили на свежий воздух двора.

Граф Штейн, хотя и был вполне для своего времени просвещенным человеком, держался с достоинством лишь нешуточным усилием воли. Ну и кроме того — благодаря своей врождённой любознательности. Всё время, пока Макс исследовал и «протоколировал» на казенном листке алгоритм наложенных на бывшего резидента заклинаний, он беззвучно и неподвижно сидел в кресле и жадно впитывал происходящее. Хотя, если разобраться, он видел лишь, как Макс тщательно и во всех ракурсах рассматривает играющую бликами черную фигуру и время от времени что-то записывает.

Закончив с этой частью работы, Грей на отдельном листе набросал несколько строк и, наконец, обратился к Штейну с вопросом:

— Граф, найдется у вас поблизости толковый и надёжный человек? Надо передать эту записку Его Высочеству принцу и кое-что со всей осторожностью доставить сюда из дворца.

— Да, сейчас позову.

Штейн кликнул всё того же расторопного десятника и, тщательно проинструктированный, он был немедленно отправлен с запиской к принцу. А Грей, устроившись за столом и снова погрузившись в молчание, начал разбор своих записей. Доставая из пачки на столе листы бумаги, он зарисовывал на них какие-то схемы, соединял линиями узловые точки, зачеркивал полученную сетку и …сминал очередной лист. И так до тех пор, пока не остался полностью удовлетворён результатами своих изысканий. Ещё раз пробежав взглядом последнюю схему и кивнув самому себе, он отложил её на край стола, а смятые листы с неудачными вариантами, собрав горкой, одним движением руки, минуя при этом фазу горения, обратил в пепел. И сделав вид, будто не слышал судорожного выдоха графа, как ни в чём не бывало, достал ещё один чистый лист и начал замысловатой кабалистической вязью выписывать на нём длиннейшее заклинание. Он уже дважды успел перепроверить получившуюся в результате магическую цепочку, когда вернулся посыльный и положил на стол доставленный из дворца пакет. Жестом отослав подчинённого, граф как будто ненароком поближе придвинул к столу своё кресло. Грея откровенно позабавила эта уловка, но он вполне понимал, насколько сильно сейчас снедаем любопытством этот видавший виды человек, а потому великодушно не стал его дразнить. Внутри пакета оказался завёрнутый в замшу хрустальный шар и записка от Тони: «Макс, я сгораю от любопытства! Когда бы там ни закончилось, сразу же приходи ко мне!»

«Хм, ещё один сгорающий…» — подумал Максим, отправляя записку вслед за неудачными вариантами схем.

— Господин граф, мне будут нужны компас и карта. Карта самая точная из возможных, и при этом охватывающая как можно больше соседних с Таланией земель. Думаю, это нетрудно?

— О, да, у кого же еще, как не у нас? В нашем архиве можно отыскать дубликаты всех возможных образцов топографии. А с компасом ещё проще. Сейчас я распоряжусь…

Когда граф Штейн вернулся в комнату, то, едва переступив порог, замер как вкопанный, хотя надо отдать ему должное — сумел-таки удержаться от возгласа удивления: за столом на месте Грея сидел и дружелюбно ему улыбался живой и невредимый ростовщик-резидент. Разряжая возникшее напряжение, «резидент» знакомым голосом барона Грея спокойно произнёс:

— Без паники, граф, это всего лишь иллюзия!

Штейн быстро взял себя в руки, закрыл за собой дверь и качнул головой:

— Вы меня, барон, заикой сделаете вашими колдовскими штучками…

— Простите, граф, мне действительно нужно было увидеть вашу реакцию. Чтобы удостовериться, насколько хорошо удался фантом. Может статься, что уже сегодня вечером под прикрытием этой личины мне придётся выйти на связь с шефами нашего ростовщика, и важно, чтобы обман был раскрыт как можно позже.

— Вы думаете, им удастся вас раскусить?

— Почти уверен. К сожалению, мы уже не в силах порыться в памяти резидента, и потому при действиях наугад мною рано или поздно будет допущена ошибка. А мне во время сеанса необходимо успеть произвести определённый набор действий, чтобы потом мы перед королём не выглядели окончательными профанами…

— Барон… — Штейн отвёл глаза.

— Да не тушуйтесь вы так, граф, от ошибок не застрахован никто. Ни вы, ни я. Сегодняшний прокол будем рассматривать как одну из непрогнозируемых случайностей, как этакого вдруг неизвестно откуда выскочившего сумасшедшего бесёнка, поведение которого невозможно подчинить никакой логике. Оставим это. Давайте о деле. Этот ваш десятник, как я понял, у вас на хорошем счету?

— Да, барон, это очень способный агент, я его выделяю из общей массы его сослуживцев. Ему недолго уже осталось ходить в десятниках.

— Вот и чудесно. Как только принесут карту, нам сразу же необходимо будет перебазироваться в дом ростовщика. И вы уж проследите, пожалуйста, чтобы этот десятник был всё время поблизости: у меня для него будет очень ответственное задание, — Грей улыбнулся, — В случае успешного его выполнения к повышению от вас я прибавлю ещё и материальное вознаграждение от себя.

— Прослежу обязательно. А в доме ростовщика… как бы это правильно спросить… вот — он нас в себя пустит, не полыхнёт?

— Ну, — Грей заговорщицки улыбнулся, — «сумасшедший бесёнок» может выскочить отовсюду… Но, думаю, в основном мы вполне готовы безбоязненно в него войти. Я ведь не зря потратил столько времени на этого истукана. Прежде чем он полыхнул, я успел его накрыть очень мощным заклинанием, которое практически полностью отрезало его от внешнего мира. Не сделай я этого, то не только я и вы превратились бы в мелкий пепел, но и ближайшие дома полыхали бы как свечки. Но этим же заклинанием я добился ещё одного немаловажного результата. Там, — Грей кивнул на черное изваяние, — под этой оболочкой, вокруг того, что некогда было резидентом, сохранилось также и всё плетение заклинаний, которыми он был опутан при жизни. Заклинания, знаете ли, не горят, а оболочка их удерживает вокруг материи, которая состоит из всё тех же частиц, но только расположенных в ином порядке. Для заклинаний, по сути, сохранено изначальное тело, и они, таким образом, тоже сохранились. А я, как вы видели, их очень внимательным образом изучил, и смог потом воссоздать вне прежней оболочки, а попросту — вокруг себя. Так что, для заклинаний дома я сейчас являюсь таким же правомочным лицом, как и их безвременно погибший хозяин.