Ханец (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl" Страница 52

***

Вернувшись в горы, Хенг продолжил прежнюю жизнь отшельника за той разницей, что теперь у него появилась жена, которая заняла роль Дины.

Шун хорошо готовила, шила, занималась огородом и домом, который построил Хенг. В свою очередь он собирал травы и обучал травничеству её. Заставлял её делать боевую гимнастику и учил боевым искусствам.

Через год, когда Чжао посчитал, что организм девушки находится на самом пике красоты, он провёл над ней «ритуал». Он придумал его сам, чтобы не шокировать её. Устроил ночные пляски вокруг костра, напоил её сильнейшим ядом с галюциногенами. В итоге девушка умерла, даже не поняв этого. А утром она резко «проснулась» в своей постели. До этого неподвижная грудь вновь заколыхалась. Девушка сделала судорожный вдох и начала дышать.

Она не успела осознать вчерашний ритуал, как неожиданно её что-то дернуло изнутри. Вскоре после этого в дом зашёл Чжао.

— Хенг, милый, я почувствовала твоё приближение.

— Знаю.

— Это последствия ритуала?

— Да. Теперь ты бессмертная и должна многое узнать.

— Бессмертная?! — широко распахнула она глаза. — Ты не шутишь? Ты напоил меня эликсиром жизни?!

— Нет. Ты родилась такой, но Сила спала в тебе. По миру путешествуют древние и жестокие боги. Они спят со смертными женщинами и от этой связи рождаются потенциальные бессмертные. Если до конца жизни такой полубог не умрёт, то так и помрёт от старости. Но стоит ему погибнуть мучительной смертью, как Сила пробуждается и он возвращается к жизни в виде бессмертного.

— То есть, — нахмурила она брови, — я умерла?

— Да. Ты умерла и воскресла.

— Нет, — мотнула она головой. — Этого не может быть. Я бы почувствовала.

— Дорогая Шун, я сделал всё, чтобы ты ничего плохого не почувствовала. Ты должна знать главное. Боги придумали плодить бессмертных не просто так. Со временем боги теряют Силу. Сами восстанавливать они её не умеют, зато научились получать от потомков. Для этого нужно убить бессмертного.

— Но как убить бессмертного, если он бессмертный?! — удивлённо захлопала ресницами Шун.

— Просто — ему нужно отрубить голову или нужно его сжечь целиком и полностью. Так вот, в одном бессмертном мало Силы. Чтобы не охотиться за каждым из них, боги придумали Игру под названием «Останется только один». Они соврали бессмертным, будто победитель Игры сам станет богом. В результате некоторые бессмертные охотятся на других бессмертных. Когда один из нас убивает другого, он заполучает его Силу. В этот момент он наиболее слаб. Когда такой убийца набирает очень много Силы, его находит и убивает один из богов, забирая себе его Силу.

— То есть, победитель не станет богом?

— Нет, конечно. Он может стать сильнее, крепче, выносливей, быстрее будет заживлять раны и оживать. Шун, рано или поздно за твоей головой может прийти другой бессмертный. Ты почувствуешь его приближение так же, как и моё. Меня может рядом не оказаться, поэтому ты должна уметь себя защищать. С этого дня начинаем усиленные тренировки.

— Хенг, милый, а когда я забеременею, как быть с тренировками?

Чжао стал смурнее тучи. На его лицо будто набежала тень.

— Боги прокляли бессмертных, — тихо произнес он. — Мы не можем иметь детей.

— Что?! — от шока кожа Шун побледнела.

— Все бессмертные бесплодные. Был один в Греции по имени Геракл, у которого были дети. Но на самом деле у него просто была неверная смертная жена. Кстати, тебе помимо прочего придётся заниматься грамотой и учить языки других стран. Вставай уже, я приготовил завтрак.

***

Три недели Шун ходила сомнамбулой, пытаясь переварить новости, которые свалились на неё подобно горному обвалу. Потом выкинула из головы лишние мысли и решила наслаждаться жизнью со своим любимым мужем. Тем более что для лишних мыслей не осталось времени, поскольку весь день был расписан учёбой и тренировками.

Муж учил её очень многому: языкам других стран, математике, геометрии, биологии, химии, черчению, каллиграфии и рисованию. Помимо этого она начала изучать кузнечное дело в построенной им небольшой кузнице. Дров в горах было мало, их приходилось носить издалека, а металлических изделий им требовалось немного, поэтому горн топился редко. Хенг выковал ей прекрасный прямой клинок и учил фехтованию. Помимо этого она училась стрелять из лука, самострела и арбалета. Училась сражаться топором, копьём, ножом и без оружия. Тренировалась в йоге. А по ночам, если у них оставались силы, они любили друг друга.

Хенг тренировался безудержно и с полной самоотдачей. Он пытался укреплять своё тело и пробудить сиддхи, но словно упёрся в стену. Топтание на одном месте продолжалось сто лет. Прорыв произошёл неожиданно. В один момент он будто поймал озарение, почувствовал внутреннюю энергию (ци) и направил её в удар ладонью по камню. Огромный валун от удара с громким треском раскололся на две половины.

Этот удар будто снёс плотину, мешающую развитию. С того дня Хенг научился укреплять своё тело настолько, что удары меча и копья не оставляли на коже ран. Затем он научился делать своё тело легче перышка, а после ещё и прыгать на высоту десяти метров. Конечно, не всё пришло сразу, он прогрессировал постепенно, но на этом не остановился. Он пробовал левитировать. Вскоре это у него начало получаться, но лишь во время глубокой медитации. Затем он начал учиться ходить по горным склонам, пытаясь прикрепиться к ним стопами, как это делали герои одного просмотренного Хизеши аниме. Через тридцать лет тренировок это начало у него получаться, но лишь при использовании не только ног, но и рук. То есть метод рисованных ниндзя работал лишь в вариации Человека-паука.

Вообще, аниме стало кладезем информации по различным техникам. Вот только в мультфильмах на освоение техники у героев уходили мгновения, а в реальности тратились годы и десятилетия на первую активацию и ещё больше на оттачивание использования открывшегося сиддхи.

На сто семидесятом году совместной жизни у Ли Шун произошёл прорыв. Она, как и Хенг за семьдесят лет до этого, разнесла в щебень ударом кулака большой камень. Обрадовавшись, она стала семимильными шагами постигать всё то, чему за эти годы научился Хенг: прыжки на большую высоту, бег по стенам и безопасное скалолазание с приклеиванием к поверхности, хождение по воде, левитация, укрепление тела и усиление ударов.

***

Утро начинается не с кофе, которого Чжао не пробовал со времён виртуальной жизни Хизеши. Оно началось с криков жены:

— Я сказала, алые шторы! Алые!

— Почему не белые?

— Белые у нас висели сто лет. Меня тошнит от белого!

— Ты сказала купить ткань, — Хенг был готов сорваться на крик. Такие скандалы стали частыми у них на протяжении последних тридцати лет. Чем дальше, тем чаще. — Я купил ткань. О красителях не было ни слова. Делай какие хочешь шторы!

— Это, по-твоему, музыкальный инструмент? — указала она пальцем на флейту. — Я просила струнный инструмент, а не пищалку! Я музыки хотела, а не слушать противные свисты! Чем ты слушал?

— Я старался, тащил тебе это всё из деревни, — раздражение прорвалось у него в виде рычащих ноток.

— Ты слышишь меня? Ты вообще не слушаешь, что я тебе говорю!

— Я слышу каждое слово! — не выдержав, заорал он.

— Но почему ничего не меняется?!

— Зачем что-то менять, если и так всё нормально? — не мог понять Хенг. — Триста лет жили, ничего не меняя, а тут ты хочешь каких-то перемен.

— Да ты даже с уборкой не хочешь мне помочь!

— Какой уборкой? Это женское дело!

Замолкнув, Шун прищурилась и приподняла подбородок. Она встала рядом с подоконником.

До Хенга дошло, что дальше будет.

— О, нет, Шун. Только не чжэцзянский кувшин!

Победоносно ухмыльнувшись, она резким движением смахнула кувшин из фарфора с голубой глазурью с подоконника. Чжао с грустью проводил взглядом кувшин — тот со звоном разлетелся в дребезги.