Юрий Нестеренко - Крылья Страница 54

Прочие участники происшедшего тоже разбрелись, стараясь не смотреть в мою сторону. Впрочем, несколько злобных взглядов я все-таки поймала.

— Шла бы ты к себе в каюту, — сказал мне капитан. — Мне скандалы на борту ни к чему.

— Ладно. — Я подхватила плащ и, демонстративно не надевая его, ушла с палубы. Уже сидя у себя на койке, я пыталась понять, откуда в них столько злобы? Ну ладно — чужаки-гантрусы, но ранайцы? Ведь даже в «Серебряном тйорле» на меня накинулись только после убийства тар Мйоктана. А тут — вообще без всякого повода. Может, просто «повезло», что подобралось такое общество? А может, дело в том, что мы в открытом море? За тысячи миль от берега узы цивилизации слабнут, и аньйо проявляют свою истинную природу… И суеверные страхи тоже обостряются пропорционально опасности, а плавание через океан опасно, что ни говори. Мне не доводилось читать, чтобы относительно крылатых на корабле существовали какие-то специальные суеверия вроде тех, что касаются йувв, но бредни о том, что крылатые связаны с нечистой силой, вколачивались в головы аньйо столетиями, такое не исчезает так просто. И даже Каайле… а ведь он казался таким культурным.

Я решила больше не выходить на палубу. Может быть, вы упрекнете меня в слабости или трусости, скажете, что я из принципа должна была отстаивать свои права… но доводилось ли вам стоять под перекрестным огнем ненавидящих взглядов? В конце концов, сам капитан попросил меня не провоцировать их, а просьбы капитана надо уважать.

Но, как говорят в Ранайе, гони судьбу в дверь — она влезет в окно. На пятый день моего затворничества я была разбужена поутру частыми тревожными ударами корабельного колокола. По палубе протопали башмаки матросов, спешащих на свои места. Я выглянула в иллюминатор. Море было спокойно, небо практически безоблачно — вряд ли опасность грозила с этой стороны. Может быть, где-то открылась течь?

Но если и так, команда быстро заделает ее и откачает воду. Это обычный рабочий момент, о котором пассажирам и знать не следует, а не повод для общей тревоги. Тогда… неужели нас атакуют пираты? В мой иллюминатор чужих кораблей не было видно — должно быть, они заходят с другого борта…

Я быстро оделась, затянула пояс со шпагой и выбежала на палубу. Плащ надевать не стала — если придется драться, он будет стеснять движения, да и свободные крылья могут пригодиться в бою — как-никак лишняя пара конечностей. Кажется, настало время показать этим торгашам, кто чего стоит на самом деле!

Действительно, что-то творилось по правому борту. Капитан, двое его офицеров и, в некотором отдалении, несколько пассажиров стояли там, вглядываясь в океан; капитан прильнул глазом к окуляру подзорной трубы. Я услышала скрип и стук за бортом и поняла, что это открываются люки портов, обнажая жерла пушек.

Но океан был пуст по правую сторону от корабля точно так же, как и по левую. Сколько я ни всматривалась, — а зрение у меня хорошее, — до самого горизонта нигде не белел парус другого судна.

Я решительно пересекла расстояние, отделявшее пассажиров от офицеров, и спросила капитана, что происходит. Он лишь что-то буркнул, не отрываясь от трубы.

— Капитан, я спрашиваю не из праздного любопытства, — настаивала я. — Если мы готовимся к бою, моя шпага к вашим услугам. Но я не вижу…

— Шпага? — недобро хохотнул он, наконец удостоив меня взглядом. — Шпага — это то, что нам сейчас больше всего необходимо, клянусь Святым Треугольником!

В первый миг я решила, что он смеется над моими способностями, как обычно, делая неверный вывод на основании моего пола и возраста, но, прежде чем я успела обидеться, мне был продемонстрирован ответ на мой вопрос.

Не более чем в полутора сотнях локтей от брига море вдруг вспучилось огромной волной, которая в следующий миг лопнула, стекая потоками пены с бурой чешуи исполинского горба. Он поднялся над водой как минимум на дюжину локтей, а в длину вдвое превосходил наш корабль. И ведь это не считая того, что осталось под водой…

Морской дракон! Ранайская королевская академия наук называла их матросскими легендами до тех самых пор, пока тушу одной такой легенды не прибило к берегам Йирдона, одной из наших северных колоний. В ней было 70 локтей длины, и это была самка. Говорят, самцы еще больше…

Одна из пушек выпалила — как видно, бомбардир поднес фитиль по собственной инициативе, не получив команды стрелять; этот выстрел послужил сигналом еще троим. Но за мгновение до первого выстрела дракон начал погружаться так же внезапно, как всплыл, и все ядра прошли над ним. Море с шумом сомкнулось над могучей спиной.

— Дьявол! — Капитан стиснул в кулаке свою трубу. — В следующий раз он может вынырнуть прямо под нами!

— А надо ли по нему стрелять? — вслух засомневалась я. — Может, если его не раздражать, он не причинит нам вреда? Ученые говорят, драконы питаются рыбой, а не кораблями.

— Только твоих острот нам и не хватает! — рявкнул капитан, и я поняла, что в эту минуту раздражать его не разумнее, чем дракона.

Волны, поднятые чудовищем, дошли до брига и несколько раз ощутимо качнули нас с борта на борт. Мне пришлось ухватиться за леер.

— Я говорил! Я говорил, это все она! Она навлекла на нас чудовище! Может, оно за ней и приплыло! Надо бросить ее за борт, пока не поздно! — Ну конечно, это был все тот же ремесленник.

— Заткнись, — бросил капитан через плечо, но без той резкости, которую я ожидала. Неужели и он усомнился? Тем более что его нельзя было назвать свободным от суеверий — я вспомнила его реакцию на йувву… Нет, наверное, он просто занят более важным делом и не считает нужным обращать внимание на дураков. Последуем же примеру капитана.

Держась за канат, я перегнулась через борт, пытаясь рассмотреть в чистой темно-синей воде очертания огромного тела. Но солнечные блики мешали мне. Внезапно меня охватил страх, что, пока я так стою, кто-нибудь и впрямь может подойти сзади и спихнуть меня в море. Я поспешно выпрямилась и оглянулась. Нет, ко мне никто не подкрадывался, но желание сделать это явственно читалось не только на лице ремесленника, но и еще на нескольких физиономиях. Их удерживал только страх совершить покушение на убийство при свидетелях, но дай капитан знать, что готов поверить в «несчастный случай», — и они не колебались бы ни минуты.

— Эй, на орудиях! — крикнул капитан. — Как только он снова покажется, стрелять! Целить под ватерлинию!

Никакой ватерлинии у дракона, конечно, не было, но, очевидно, этим оборотом обозначался угол, под которым следует направить пушки. Так, чтобы ядра ударили в тело над самой водой или даже уже под водой…

Несколько минут прошло в напряженном ожидании. «Уходи, — мысленно обратилась я к дракону. — Они убьют тебя. Этих аньйо хлебом не корми, дай только убить того, кто не похож на них».