Терентий Гравин - Игрок поневоле Страница 55

— Не извольте беспокоиться, прослежу! — Но глазки у лысого прохиндея так и бегали по сторонам. А это на кукольном личике без эмоций смотрелось крайне неприятно. Похоже, он нам не совсем верил, поэтому излишне нервничал. Вот я его и решил хоть немного отвлечь от наших персон:

— И ещё, только тебе, по большому секрету… — Гном сразу подрос на голову, потянувшись ухом в мою сторону. Ну я ему и нашептал: — Приготовь несколько больших и крепких сундуков. Потому что к моменту нашего отъезда, почитай ещё во время завтрака, должны доставить обещанную нами ссуду в золотых монетах. Если пособишь с сундуками и поможешь в погрузке, будет тебе от нас солидная награда.

— Сколько? — затрясся коротышка от жадности.

— Хочешь конкретную сумму или в процентах?

— В процентах!.. Десять!.. Нет, двенадцать! — зачастил крысёныш.

— Но что ты, побойся бога! Десять — и то много. Даём шесть…

— Нет, десять!

— Ладно, ни тебе, ни нам: даём девять и договорились, — старался я не рассмеяться от абсурдности ситуации.

— Договорились! — согласился главный приказчик и умчался отыскивать сундуки в огромном гостиничном хозяйстве.

А я смотрел ему вслед и поражался: вот зачем этому недоростку деньги? Да ещё и много? Ведь он даже на улицу не имеет права выйти без распоряжения хозяина или нашего наказа к исполнению. А и выйдет, какая ему польза с золота? Скупит соседние дома и участки? Или это он так запрограммирован на умножение прибыли своего хозяина? Хозяин давно умер, а программа осталась и саморазрастается?

Даже интересно стало, как события будут развиваться дальше? Побежит вневедомственный «стукач» докладывать по коммуникатору в жандармерию? Или всё-таки промолчит, пытаясь затаить золото для себя? Как бы там ни было, на ближайший час он будет занят и, возможно, не станет докладывать о нашем разминочном выезде на улицы города.

Караван неспешно двинулся раньше нас, ну а я, с женщиной моей мечты, ведя коней в поводу, стал степенным шагом прогуливаться по улице. Знали бы куда, подались бы навстречу некроманту, а так оставалось только ждать на месте, потому что он мог вынырнуть с любого направления. Ну и, само собой разумеется, попытался разными шутками, игривыми вопросами и скромными комплиментами вызвать Даниэллу на откровенность. Увы, она ни в какую не поддавалась, уводя тему нашего разговора куда угодно, только не про наши личные отношения. О своём прошлом, а уж тем более о технических новинках своей цивилизации Фоотрана тоже отказалась говорить, зато с особым рвением стала у меня выпытывать о моём житье-бытие в мире Земля.

О своих боевых подвигах мне хвастаться не хотелось, поэтому я довольно весело описал свою студенческую жизнь. А вспомнить было что. Наверное, и час целый трепался бы, но истекла примерно половина назначенного мною срока, и недалеко от нас, из переулка, вывалился на своём легендарном чудище академик. Рассмотрев нас издалека, он стал кричать:

— Тревога! Надо покинуть срочно город! За мной чуть не увязался огромный Поедатель, но не факт, что он потеряет след.

Мы живо вскочили в седла и отправились в сторону от гостиницы. На недоумённое восклицание Брока я лаконично пояснил:

— Наши уже возле ворот! Следят, чтобы те не закрылись.

— Ну ты гений, командир! — не удержался от восторга академик. — Как только догадался о грядущей опасности?

— С такими товарищами, как ты, никаких врагов не надо. Ты лучше скажи, откуда вдруг Поедатель трупов взялся?

— Так мы про двух гулей, вами порезанных, забыли, а они взяли да срослись. Ну и пошли неупокоенные трупы жрать, коих на рынке рядами и колоннами. Такое чудище многоголовое получилось, что я чуть не родил, когда его увидел. Ха-ха! Вот был бы ужас, если бы он меня догнал…

— Так они вроде живых не едят?

— Ажар — для таких монстров — самое большое лакомство!

Некромант довольно лихо управлял своим диковинным конём, на спине которого громоздилось пяток тюков и десяток дорожных сумок. Я засомневался, что смесь мокрицы и богомола сумеет развить нужную скорость в случае реальной опасности:

— Может, сбросишь часть груза?

— Окстись, командир! Ты меня на преступление толкаешь? Это же всё обещано моей богине, пресветлой Даниэлле Мэврут Дарзлей! Пусть навеки будет благословенно её прекрасное имя!

Не успел я подосадовать на неуместные панегирики, как мы промчались на площадь перед воротами, с ходу оценивая сложившуюся довольно непростую обстановку. Караван с повозкой виднелся уже метрах в тридцати за воротами, зато Александр и Димон стояли практически рядом со стражами и, похоже, вели с ними отвлекающий разговор. При нашем появлении резко двинул вниз, завибрировал всеми своими конечностями краб-жандарм, и по окрестности разнёсся противный скрежет, который перевёлся нам как два слова:

— Закрыть ворота!

В следующий момент я резко вскинул свой Меч в поднятой правой руке. И понявший меня Пятница крикнул рыцарю:

— Валим этих!

Ничего личного, хотя Скелеты-толстяки, стоящие на воротах, ничем перед нами не провинились и были даже мне симпатичны. Один из них попытался поднять меч, который тут же был отрезан вместе с костяной рукой. Второй росчерк лезвия легендарного, именного Шершня, и у бедняги отвалилась отрезанная частично голова со всей правой грудиной и плечом. Скелет ещё оставался на ногах, но уже мог только пятиться, не способный к сражению.

Зато второй немедля бросился к во́роту, вынув клин из которого наверняка бы задействовал либо опускание тяжеленной решётки, либо само закрытие ворот. Тут уже вовремя подсуетился Чайревик. Мечом он стража не достал, зато весьма эффективно атаковал белыми сгустками магии. Скелету оторвало кисть левой руки и тут же раздробило правую ногу в колене. Поэтому он не ухватился за клин, а упал рядом. А там ему уже никаких шансов не дал подняться Александр со своим копьём.

Нашей тройке пришлось несколько сложней, потому что краб, зависший на внутренней плоскости стены, изготовился попросту прыгнуть на нас, вздумай мы проехать под ним. Уж лучше бы он атаковал нас с поверхности, тогда бы ему с тыла могли отсекать ноги наши товарищи, расправившиеся со стражами.

Хорошо, что Даниэлла успела выкрикнуть:

— У него невероятная защита, я смогу его парализовать только на пять секунд!

— Хватит! Когда я от него буду в пяти метрах — бей! — И погнал своего Гнедого в створ ворот.

Судя по топоту копыт, сияда на своей лошадке держалась от меня совсем близко. Она же и крикнула в нужный момент:

— Удар! — А мне оставалось надеяться, что громадная туша монстра останется висеть на стене и тотчас не рухнет мне на голову. Привстал максимально в стременах и ударил поверху над собой, насколько достал. Рассек частично кошмарные жвала и часть головы, попутно кусок каменной арки и притормозил коня уже в глубине выходного тоннеля. Глянул на оружие — цело! Оно с таким скрежетом рубило плоть и камень, что я опасался новых зазубрин. Оглянулся — лошадь сияды сдавала назад, но сама баронета показывала открытой ладонью, что всё в порядке.