Кассандра Клэр - Draco Sinister Страница 56

— Гермиона! Заткнись! — взорвалась Джинни, но было уже поздно.

Дверь, перед которой она стояла, распахнулась и Гермиона, с чувством, что у нее внезапно исчез желудок, увидела Рона, который с изумлением смотрел на них обеих. Позади него она увидела уже знакомую комнату: стол, ряды книг, цветные окна — видимо, она совершила полный круг и снова вернулась к библиотеке. И, судя по лицу Рона, стены вовсе не были звуконепроницаемыми.

— Так, — Рон переводил взгляд с Гермионы на свою сестру. — И о чем вы тут так орали?

— Я, — сухо сказала Джинни, — не орала.

Гермиона откашлялась. Такого ощущения она никогда в жизни не испытывала.

Дура.

— Ни о чем.

— Ни чего себе, ни о чем… — Рон отпустил руку, которой он придерживал дверь, и та тут же широко распахнулась.

Гарри.

Позади него она увидела смутные фигуры Лупина и Сириуса, но даже не взглянула на них, что они чувствовали, о чем думали — ей было все равно. Она смотрела на Гарри, но видела не его, а то, как рушится хрупкий карточный домик, который она с таким трудом пыталась сохранить. Не может быть…

— Ты обманула меня? — Гарри смотрел на нее с удивлением и возрастающим смятением. — Ты обманула меня — в чем?

— Ты в этом уверен? — спросил охранник, с удивлением глядя на юношу, стоявшего перед ним.

Его лицо было знакомо по изображениям в Ежедневном Пророке, сходство было несомненным. Но снимок не мог передать ни его холодного, жесткого выражения. Ни страха в его глазах.

— Я абсолютно уверен, — ответил юноша тоном, свидетельствующим о высочайшей степени упрямства. Несмотря на то, что день был вовсе не холодный, а он завернулся в дорожную мантию длиной до пола, зубы его постукивали. — Мне же разрешили, верно?

— Ну, конечно, но…

— Вы будете наблюдать?

— Да.

— Так пустите меня!

— Хорошо, — сдался волшебник и поднял свою палочку.

Замок на тяжелой железной двери запирал сразу несколько волшебных камер, и требовалась целая последовательность заклинаний, чтобы отпереть его.

Процесс этот занимал некоторое время, и побледневший юноша нетерпеливо наблюдал за ним.

— Уже? — спросил он.

— Да, — произнес охранник и толчком отворил дверь. Не взглянув на него, юноша прошел внутрь, и дверь закрылась. В этот момент она стала прозрачной — охрана могла наблюдать, что происходит внутри, тогда как те, кто находился там, никаких изменений не замечали.

Несколько секунд глаза Драко привыкали к сумраку камеры. В ней не было ни окон, ни ламп.

Светились сами стены — бледно-синим фосфорным светом. Они освещали маленькую квадратную комнату с матрасом на полу и столом у стены. За ним сидел человек, держа на коленях книгу. Он поднял голову на звук открывшейся двери и взглянул на Драко — холодно, расчетливо, хотя и с некоторым удивлением.

— Я знал, что, рано или поздно, ты придешь, — произнес он.

Драко почувствовал, что его руки под мантией сжались.

— Здравствуй, отец.

Люций Малфой медленно опустил книгу, которую держал в руках, однако не поднялся навстречу сыну. Драко подумал, что он почти не изменился. Даже в тюрьме Люций сохранил большую часть своего подчеркнутого достоинства — он выглядел аккуратным и подтянутым в простой серой одежде, казавшейся накрахмаленной.

— Драко, — произнес отец, наклонив голову.

— Я не ожидал, что они пропустят меня, — сказал Драко слегка сдавленным голосом.

— Я распорядился, чтобы они позволили тебе войти, когда ты придешь, — ответил его отец. — Имя Малфоя все еще кое-что значит, несмотря на все, что ты и твоя мать сделали, чтобы его уничтожить.

— То есть, ты их подкупил, — заметил Драко. — Это в твоем стиле.

Люций смотрел на него. Драко мимолетно задумался о том, что же видел в нем его отец, изменился ли он.

— Иногда я спрашиваю себя, — произнес Люций. — Кого я вырастил? Неблагодарен ты или просто глуп?

Он склонил голову набок, не отрывая взгляда от сына. Драко видел, как он крепко сцепил тонкие, длинные пальцы своих рук, лежащих на коленях.

— Что ты скажешь, Драко?

— Так какой у меня был выбор?

Люций прищурился.

— Я и забыл, — сказал он, — каким забавным ты себя считаешь. Потому ты и пришел сюда?

Чтобы поразить меня своим остроумием?

— Нет, — ответил Драко таким же ровным голосом. — Я просто надеялся, что мы сможем продолжить нашу замечательную семейную традицию издевательств и оскорблений. Ответь мне, неужели это убило бы тебя, скажи ты хоть раз: «Здравствуй, сын, о чем ты хотел поговорить со мной?»

Выражение лица Люция не изменилось, он лишь откинулся назад и скрестил руки на груди. Резким движением ноги он поддел стул, стоящий перед ним, на носок сапога и пнул его через всю комнату в сторону Драко. Тот вынужден был отскочить назад, чтобы избежать удара. Стул упал на пол у его ног.

— Садись, — велел Люций.

Драко медленно нагнулся и поднял стул. Он сел, не отрывая настороженного взгляда от отца.

Если бы кто-нибудь видел их сейчас, он был бы поражен — вначале их сходством — те же острые, четкие черты лица, та же бледность, а затем — враждебностью, которая проскакивала между ними подобно электрической искре.

— Итак, сын, — сказал Люций Малфой. — О чем же ты хочешь поговорить со мной? Хочешь спросить, как я провожу здесь время? Приятная компания, прекрасная еда, любезное обращение?

— Нет, — ответил Драко. — Я хочу спросить тебя о нашей семье.

Люций приподнял бровь.

— Ты говорил Гарри, что в нашей семье случалось безумие, — сказал Драко. — Я хочу знать, что это было за безумие? Насколько далеко оно уходит в прошлое?

В глазах Люция мелькнул предательский огонек удивления, который быстро угас, сменившись равнодушием.

— Ты думаешь, что сходишь с ума?

— Я не уверен.

Люций посмотрел на сына, и на мгновение увидел знакомое бледное лицо лишенным своей защитной маски, увидел боль и страх в глазах. Он подумал о жене, которая передала их сыну свои раскосые серебряные глаза и свою чувствительность. И все же… С тех пор, как их сыну исполнилось четыре года, он не плакал. Ни разу, насколько помнил Люций. «Это неестественно, — говорила его жена, — ребенок, который не плачет».

Драко неожиданно встал, опершись на спинку стула. Сейчас он выглядел очень юным.

— Я видел… сны, — продолжил он. — Это не мои сны. Кого-то другого. Битвы, полные крови и убийств. Женщина. Иногда это Гермиона, иногда нет. Знамя с изображением дракона…