Анна Чарова - Флиртующая с демонами Страница 57

— Очень сложная конструкция, — нервно отозвался стоящий рядом Вова. — Защита Института не похожа на какой-нибудь описываемый в фантастике энергетический щит. Здесь сущность здания сложным образом переконфигурирована, так что защита — часть Института, просто выведенная наружу. Понимаешь?

— Нет, — призналась я. — Так это он там, снаружи, над крышей? Водянистый такой?

— Что ты имеешь в виду? Шатер накрывает все здание Института, но он невидим, отслеживать его состояние можно только здесь, в виде голограммы. — Вова с подозрением уставился на меня.

Упс. Невидим? А почему я видела? Я неловко замолчала и даже сделала шаг в сторону, чтобы Вова не начал выспрашивать подробности. На мое счастье, к нам повернулся Вахтанг.

— Хорошо, что он вообще работает. И сам Шатер, и голограмма. — В голосе охотника слышалась тревога. — Это ведь творение времен Маркуса, сейчас так не умеют. Кстати, Анна, ты знаешь, что легендарный охотник Маркус Питерский — отец нашего Гектора? Да-да, правда!

Вахтанг обратился к директору:

— Шатром ведь вообще не пользовались с момента закрытия Портала, а, Гектор?

Кривин с каменным лицом стоял за пультом, глядя на свои руки и только иногда вскидывая взгляд к расплывающимся по текучей поверхности Шатра пятнам. Он не ответил, видимо, счел вопрос риторическим.

Цезарь нетерпеливо обратился к директору:

— Гектор, мы можем что-нибудь сделать?

Очередной удар заставил задрожать здание, и я схватилась за Вахтанга, который стоял ближе всех. Грузин поддержал меня, не сделав попытку обнять за талию. Я была очень благодарна ему за это, но на всякий случай сразу же отодвинулась.

Директор слабо качнул головой.

— Подозреваю, что нет. Я думаю. Вспоминаю документацию… но я не маг. Я помню все — но, боюсь, не знаю, как применить информацию.

— Так тащи сюда, попробуем разобраться! — вскричал Цезарь. — В смысле, давай мы посмотрим…

Гектор неодобрительно взглянул на главного охотника (наверняка Цезарь в очередной раз нарушил какую-нибудь заповедь, тьфу, инструкцию) и попросил:

— Вахтанг, спустись в библиотеку, принеси тома номер три и четыре, литера А пятый шкаф в первом ряду слева.

Охотник исчез в глубине зала, послышался звук открывшейся и закрывшейся двери. Мы остались наблюдать цветение альпийского луга над нашими головами. Спустя несколько минут беззвучного фейерверка Кривин сказал:

— Пытаются продавить защиту грубой силой. Видите, конфигурация поля не меняется?

— Нет, — пискнула я, но никто не обратил на меня внимания. Вова благоговейно внимал, а Цезарь тут же деловито поинтересовался:

— Что будет, если им удастся прорваться?

— Не представляю. Они хлынут внутрь… мы не знаем, что им надо. И не знаем, на что в действительности способны демоны.

Я ткнула лаборанта локтем в бок.

— Вова, скажи! Ну то, что ты говорил про агрессию, помнишь?

— Ну это же только мои мысли, я могу и ошибаться, — засмущался лаборант.

Цезарь решительно повернулся и наставил на меня палец:

— Анна, ты должна вспомнить! Я собирался спросить позже, в приватной обстановке, но теперь нам жизненно необходимо выяснить этот момент. Напряги память. Демоны стремились похитить тебя — почему?

— Не знаю я!

— Что-то есть в твоей жизни, связанное с демонами, — настаивал охотник. — Вспоминай. Было что-то необычное? Твой медальон? Твоя бабушка?

— Он сломался же! — Меня охватила паника: Цезарь слишком близко подобрался к тайне, надо как-то отвлечь его внимание. — Остался в общежитии.

Кривин быстро повернулся к нам:

— Что за медальон?

Вот прицепились! Я чуть не застонала в отчаянии:

— Да обычный, бабушкин, с травками…

— Она им суккубу развоплотила, — пояснил Цезарь.

Кривин опять уставился пронзительно, будто вспомнил, где меня видел раньше. Или пытался вспомнить… потому что я его точно не видела!

Директор наконец разомкнул плотно сжатые губы:

— Можешь привезти его сюда?

Черт, дался им мой медальон!

Я быстро соврала:

— Конечно! Если это так важно… поеду за вещами и заберу.

Столько шума из-за старой бижутерии! Ладно, я знаю, что медальон действительно скрывает некую тайну. То есть вполне конкретную — тайну моего происхождения. Но они-то не знают!

— Это может быть важно, — задумчиво отозвался Кривин. — А может и не быть. Но мы должны рассмотреть все версии. В условиях тотальной нехватки информации любая мелочь способна оказаться решающей.

Я порядком струхнула. Надо отвлечь их от медальона! А то заинтересуются, начнут копать, узнают про дедулю-демона… тут-то моя карьера охотницы и закончится. И спросила:

— Как долго продлится атака?

Кривин покачал головой:

— Мы не знаем. И вряд ли можем даже предполагать, недостаточно данных.

Цезарь сжал кулаки:

— Нельзя просто стоять и смотреть. Надо дать им отпор!

— Каким образом? — Гектор поднял голову, вглядываясь в голограмму, на поверхности которой все расцветали энергетические цветы. — Ничего другого не остается, только ждать.

— Чего, Гектор? Когда они прорвут дряхлый Шатер?

Цезарь с директором сердито уставились друг на друга. Уф, по крайней мере, про медальон все забыли.

Появился Вахтанг, нагруженный толстенными папками. Цезарь выскочил из зала и почти сразу вернулся с двумя стульями. Мужчины разложили папки и склонились над ними, разворачивая и изучая листы кальки, исчерченные синими, черными линиями, вглядываясь в красные пометки. Время от времени доносились взволнованные реплики:

— Где питание? Можно усилить? Вот схема пульта, Гектор! А это что?

Мы с лаборантом стояли рядом. Я предложила:

— Возьмите Вову, он умный, быстро разберется.

Охотники только отмахнулись. Голограмма бросала на их лица тревожные красные отблески каждый раз, когда очередной демон кидался на Шатер в попытке преодолеть защитный барьер. Пока что все попытки были тщетными, но кто знает, как долго продержится накрывающий здание купол? Если ему пятьдесят лет…

Вова переминался с ноги на ногу, затем признался:

— Мне страшно.

— И мне. Давай вместе бояться? — предложила я.

Вова не оценил шуточку.

— Вы, охотники, умеете с ними драться, — пожаловался он. — А у меня даже демона-хранителя нет.

— Это еще что такое? И почему «даже» — у меня тоже нет!

Лаборант махнул рукой.

— Сейчас неподходящий момент, потом расскажу.

Я вздохнула. Знать бы, чего опасаться! Полная неизвестность относительно возможностей и планов врага заставляла нервничать еще больше.