Даринда Джонс - Восьмая могила во тьме Страница 6

- В этом на свадьбу и пойдешь? – поддразнила я.

Дядя Боб сразил меня наповал, когда попросил Рейеса быть шафером. За последние несколько месяцев эти двое капитально спелись. Что, по-моему, замечательно, поскольку именно дядя Боб в свое время упек Рейеса за решетку. Но даже Рейес признавал, что улики против него были железобетонными. Эрл Уокер, чудовище, которое его вырастило, хорошенько попотел, чтобы повесить свое убийство на Рейеса. Так и случилось. А потом копы нашли Уокера, который не только не умер, но и жил припеваючи.

- Думаешь, не прокатит? – спросил Рейес.

- Я-то не против, но…

- И я, - тут же вставила Эмбер.

При мысли о том, как она восхищается Рейесом, мое сердце таяло. Он широко улыбнулся. А это ужасно нечестно с его стороны.

- И я того же мнения, - добавила Куки.

Рейес подошел к ней, в то время как Хилди начесывала ей волосы. Точнее пыталась начесать. С появлением сына того, кого когда-то считали самым прекрасным ангелом на небесах, бедняжка несколько раз умудрилась поскользнуться и чуть не сняла с Куки скальп.

- Обещаю, когда придет время, вид у меня будет презентабельнее. А пока тебя не умыкнула куча народа, - он вытащил маленькую коробочку и вручил ее Кук, - я хочу кое-что тебе отдать.

- Рейес… - начала та, широко распахнув глаза, открыла коробочку, несколько секунд молча смотрела на содержимое, пытаясь осознать весь смысл подарка, а потом повисла у Рейеса на шее.

В ее пальцах висела золотая цепочка с кулоном в виде инкрустированного бриллиантами символа бесконечности.

- Неописуемо красиво! – сдавленно воскликнула Куки, готовая вот-вот разрыдаться от нахлынувших чувств, и чмокнула Рейеса в щеку.

Смущенно улыбнувшись, он опустил голову и повернулся ко мне. А я, блин, не успела взять себя в руки и стереть с лица выражение всепоглощающей любви и предельной признательности. Потому что Рейес удивительный. Просто волшебный, и все тут.

Заметив выражение моего лица, он застыл. Несколько секунд вглядывался мне в глаза, а потом подошел и поцеловал в щеку, чтобы шепнуть на ухо:

- Если хочешь, чтобы мы прожили сегодняшний день, не растеряв одежду, прекрати так на меня смотреть.

Я поцеловала его в ответ.

- А я не планирую за весь день ни разу не увидеть тебя голым.

Снова блеснули белоснежные зубы.

- Тебе еще что-нибудь нужно?

- От питоцина бы не отказалась.

Один уголок рта приподнялся.

- Это еще что такое?

- Средство для стимуляции родов. Пип давно пора появиться на свет. Обстричь волосы. Найти работу. А мне позарез нужен плоский живот.

- Покачать пресс не пробовала?

- Просто я никак не могу понять. Я же сверхъестественное существо. И ты тоже. Почему у нас не может быть быстрой беременности, как у Беллы и Эдварда? Или как у Гвен из «Торчвуда»? У Скалли, у Дианы Трой? На худой конец, как у Корделии, когда она залетела от демона. Двадцать четыре часа, и ба-бах – демонский детеныш!

- Залеты повсюду, - мрачно выдала Куки, многозначительно глядя на Эмбер.

Надо же! Все-таки вспомнила, что дочке всего тринадцать.

- Ну серьезно! Что за фигня? Девять месяцев – это натуральная пытка. – Я обхватила живот и красноречиво поморщилась. – Мучения. Хуже цинги. – Понятия не имею, что такое цинга, но звучит устрашающе.

Тихо рассмеявшись, Рейес поцеловал меня в макушку и ушел. Ушел!

- Я не шучу! – крикнула я ему вслед. – Еще чуть-чуть, и у меня лопнет терпение!

- Его уже нет, - сказала Куки.

- А-а, ну ладно. – Я решила прекратить спектакль. – Честно говоря, чувствую я себя замечательно. И ведь никто не говорил, что все будет именно так. Во мне полно сил и энергии. Я будто мчусь вперед на всех парусах. Постоянно.

- У тебя синдром гнездования.

Я недоуменно свела брови.

- Ты готовишься к появлению ребенка, - уточнила Кук.

- То есть настоящих гнезд не будет?

- Не будет, - ответила подруга под смех Хилди.

- А у тебя так же было?

- Ну, в некотором смысле мне нравилось быть беременной.

- Правда? – гордо улыбнулась Эмбер, как будто Куки кайфовала от беременности благодаря ей, а не вопреки.

- Приятно слышать, - сказала я. – Ну а роды как прошли?

- Тоже весело, - мигом отозвалась Куки, а вот ее улыбка стала такой же фальшивой, как и ресницы, которые ей наклеила Хилди.

- Куки, я, вообще-то, знаю, когда мне кто-то врет.

- Ладно-ладно! С весельем я, наверное, переборщила, но все прошло… интересно, скажем так. В процессе многому учишься. Ты только помни, что вечно это не продлится. А самый классный момент – это когда тебе разрешают тужиться. Сразу становится легче. Но раньше времени тужиться нельзя.

Я осмотрелась по сторонам в поисках ручки и бумаги.

- Может, мне по пунктам записать? Минуточку! А что произойдет, если я начну тужиться раньше времени? Повитуха-Кэтрин ничего об этом не говорила.

Кэтрин – акушерка, которую нанял Рейес. Странно, что она до сих пор не появилась. Срок беременности истекал, поэтому она приезжала каждый день. Оказалось, эта женщина любительница давить и мять. Ей-богу, мне нравится, когда меня давят и мнут, но это относится только к одному человеку. И зовут его не Кэтрин.

- Что произойдет? – ошарашенно переспросила Куки. – Ты рехнулась? Если начнешь рано тужиться, то… то… - Она вдруг замолчала и уставилась прямо перед собой.

- У тебя инсульт, что ли?

Куки поморгала и посмотрела на меня:

- Нет. Я понятия не имею, что произойдет, если тужиться раньше времени.

Она глянула на Хилди, но та лишь молча пожала плечами, продолжая издеваться над ее волосами. Я покосилась на Эмбер, но и она только пожала плечами.

 - А знаете, ребята, толку от вас негусто. Теперь мне будет до смерти страшно тужиться.

- Поверь мне, тужиться ты будешь, да еще как!

Фыркнув, Хилди кивнула в знак согласия. Эмбер тоже, как будто прекрасно знала, что происходит в процессе деторождения.

- Кто-то приехал, - сказала она и побежала к окну.

Артемида, которая все это время храпела в подушку у меня на кровати, бросилась за Эмбер и принялась заливисто лаять на подъезжающую к монастырю машину.

- Уже гости съезжаются? – запаниковала Куки. – Еду же не привезли. Декораторы еще работают. И цветы до сих пор в подвале!

Я подумывала встать и посмотреть, но дальше мыслей дело не зашло.

- Это твоя мачеха, - сообщила Эмбер.

А ведь день так хорошо начинался! Слава богу, с ней будет и Джемма – проблеск надежды в пучине мрака. Мачеха тоже навещала меня каждый день. Женщина, которая за всю жизнь пальцем не пошевелила, чтобы мне помочь, и ни разу на меня не взглянула, если только я не истекала кровью, внезапно решила побороться за звание матери года. Джемма умоляла меня быть терпеливой. Говорила, что после смерти папы Дениз очень одиноко и теперь она жаждет помириться и наверстать упущенное.