Фреда Уоррингтон - Янтарная Цитадель Страница 6

– Ты просто завидуешь. Я могу читать наизусть всех великих поэтов, а ты даже по именам их назвать не сумеешь.

– А помогут нам твои поэты овец из разлива вытаскивать? Или дра’ака убить, пока тот весенних ягнят не унес?

– Был ты деревенщиной, Руфе, деревенщиной и останешься! – огрызнулась Танфия. – А все, что творится за излучиной, не бери в голову, а то напугаешься еще.

Руфрид расхохотался, приведя Танфию в настоящее бешенство.

– Хватит, Руфе, – сказал Линден. – Вам двоим обязательно цапаться?

– Это она начинает. Строит из слухов свои воздушные замки. И кстати о слухах…

Он замолчал. Остальные трое выжидающе смотрели на него, пока Линден не выдержал:

– Ну? Что ты слышал?

– Когда я на той неделе был в Хаверейне… – Руфрид сделал паузу и подобрал ноги под себя. – Не знаю, стоит ли при тебе рассказывать, Имми. Ты ж у нас собственной тени боишься.

– Тогда не надо, – буркнула Танфия, отказываясь ловиться на крючок.

– Хотя… ты уже большая девочка. Ладно.

Танфия подавила желание заткнуть ему рот. Изомира с рождения страдала от кошмаров. В детстве Танфии часто приходилось ее успокаивать ночами. Испугать Имми был невелик труд – хватало одного намека.

– Очень странная история, – с наслаждением вещал Руфрид, глядя Имми прямо в глаза. – Отряды всадников, с виду – людей, но может, и нет, врываются в города и деревни и уводят жителей. Они приезжают ночью, сгоняют всех, и выбирают тех, кого хотят увести. Они плетут красивые байки о том, куда те направляются, но это все вранье. Никто не знает, куда уводят людей, но никто не смеет отказаться. Потому что тогда из ниоткуда являются жуткие твари, как бхадрадомен, когда те правили Авентурией. И всадники направляются сюда…

– Хватит! – рявкнула Танфия. Зелено-золотые глаза Изомиры стали уже как плошки. – Не поминай этого имени! Все они передохли!

– Какие мы культурные, а в суеверия верим, – поддел ее Руфрид. – Как помянешь, так и явятся, да? Бха-дра-до-мен. Видишь, ничего не случилось.

Танфия вздрогнула. Солнце садилось, дневной свет мерк, и лощину заполняли синие тени.

– Откуда взялся этот дурацкий слух? – прошипела она. – Так я тебе скажу. Где-то далеко, в каком-то заштатном городишке что-то случилось. Что-то совсем обычное, но с каждым пересказом история становится все невероятней. Байка скачет из деревни в деревню, и к тому времени, когда нам ее перескажет какой-нибудь беззубый возчик, упоенный собственной важностью, потому что заработал на ярмарке пару рудов, от всей истории останется только элирская сказка! Или так, или ты вообще все придумал!

Руфрид пожал плечами.

– Нет. За что купил, за то продаю.

– Даже тебе бы следовало знать, что это ерунда! Или ты не слышал про битву на Серебряных равнинах? Врага разгромили двести пятьдесят лет назад. Если кто и остался, они слишком далеко и их слишком мало, чтобы навредить нам.

– Нет! – взорвалась Изомира. – Я видела это вчера во сне! – торопливо выдохнула она, вцепившись в руку Танфии. – Было темно, только в небе полоска серебряного света. Мы всей деревней собрались на главной площади, не знаю зачем, но все понимали – случится что-то ужасное. Потом послышался этот жуткий звук, шуршание и хлопанье, точно крылья дра’ака, и что-то темное опустилось с небес, и унесло Линдена.

– Меня? – захлебнулся Линден.

– И ты с криком пропал во тьме. Я от ужаса проснулась. Мне с весны снятся всякие кошмары, но этот – хуже всех.

Лицо ее побелело, Имми смотрела на сестру невидящим взором, точно завороженная.

– Почему ты меня не разбудила? – воскликнула Танфия.

– А ты бы подумала, что я себя веду, как девчонка.

– Не дури. – Танфия обернулась к Руфриду. – Как ты мог с ней так поступить?

– Да ну! – воскликнул парень. – Она от всего шарахается. Ей давно пора подрасти.

– Это тебе пора подрасти! Ты в детстве себя с ней вел, как свинья, и боровом остался! Ты знал, до чего ее доведешь своими байками, так что заткнись, пока хуже не натворил! Имми, ну кто потащится в Излучинку, чтобы нас красть? Мы живем на краю света. Никому мы не нужны. Ну, ты же знаешь, это был просто дурной сон.

Слова ее, однако, желаемого воздействия не оказали. Изомира вскочила на ноги, стряхнув руки сестры и любовника.

– И не надо при мне меня обсуждать, как дурочку! – воскликнула она. По щеке девушки скатилась серебряная слеза.

Странно, но ее ужас не казался детским – скорее, душе Имми недоставало прочной шкуры, и любой вообразимый кошмар глубоко ранил ее. Раньше Танфия не замечала этого так явно.

– Неважно, – горько пробормотала Имми. – Знаю я вас. Руфрид хотел меня напугать, а сон – всего лишь сон. Повеселились, ну и будет.

Она побрела вдоль края лощины, потом свернула в лес и скрылась. Танфия и парни ошарашено смотрели ей вслед.

– Я пойду за ней, – предложил Линден.

– Нет, – отрубила Танфия. – Пойду я. А ты вбей немного ума в тупую башку своего братца. Если у вас на двоих есть хоть капля.

Следуя по тропе за Имми, Танфия успела разглядеть в чаще светлое пятно сестриных кос. Потом Изомира совсем скрылась из виду.

Лес в этом месте широким языком вдавался в распаханные поля. Девушки часто срезали дорогу, возвращаясь этим путем в деревню, так что Имми хотя бы направилась домой, а не Богиня знает куда.

Заходящее солнце делало яркими все цвета. Темные стволы отливали бронзой, подлесок полыхал изумрудной зеленью, листва буков над головой горела закатным огнем. В вышине завиднелся полумесяц бледно-красной Розовой луны, меньшая Лиственная луна казалась мятно-зеленым, чуть объеденным по краю овалом. Захолодало, меж деревьев легли глубокие лужи теней.

– Имми! – заорала Танфия. Никакого ответа. Слабонервной ее никто не мог назвать, но девушка как-то враз забеспокоилась. – Подожди меня!

Щедрое на солнце и дожди лето не только подарило богатый урожай, но и помогло тропе чаще зарасти густым подлеском, так что знакомую тропу перегородили кусты и молодая поросль. Танфии постоянно приходилось то пускаться в обход, то продираться сквозь колючие заросли, пока девушка не запарилась, не растрепалась и не обозлилась вконец – уже не только на Руфрида, но и на сестру. И все это после тяжелого дня!

Внезапно ей стало ясно, что она заблудилась. Лес сомкнулся вкруг нее, на глазах заполняясь сумерками. Небо едва проглядывало сквозь ветви клочками мутного свечения. Даже по лунам не поймешь, куда брести. Ни гор, ни луга не видать – только стволы теснятся во все стороны.

«Как же так вышло?», подумалось ей. «Я же так здорово знаю эти места… или это мне только казалось?».

Танфия продолжала брести, еще сильнее злясь на путающиеся в ногах ветки. Торжествующий куст намотал ее кудри себе на сучок, как трофей; девушка, помянув Богиню, рванулась посильнее, выдралась из его объятий и обнаружила себя на поляне.