Анатолий Нейтак - Камень и Ветра 3. Кости сновидений Страница 6

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказала я ему, слегка нахмурясь. – Вам нужно анимированное существо больших размеров. Желательно, чтобы его окружала аура страха и магические щиты, отклоняющие холодное оружие. При этом оно должно двигаться, наносить удары и держать их так же, как костяной дракон.

– Верно.

– Тогда чем это чучело будет отличаться от настоящего костяного дракона?

– Примерно тем же, – холодно ответил Иренаш, маскируя резкость любезной улыбкой, – чем актёры в костюмах пикинёров отличаются от настоящих пикинёров, а вы отличаетесь от личей Орфуса. Сомневаюсь, что ваш дракон сможет выдержать град полновесных магических ударов и убить несколько десятков гвардейцев в наговорных доспехах, прежде чем будет… обезврежен.

Скрепя сердце, я мысленно согласилась. Что да, то да: до личей мне ох как далеко. Многие достижения некромантии ныне находятся за пределами возможного, несмотря на то, что их рецептура известна во всех нюансах. Причина проста и печальна: у живых некромантов, не прошедших трансформу, не хватает ни опыта, ни магической силы. Создание полноценного костяного дракона – как раз из области таких недостижимых достижений. А призрачного дракона нынешним некромантам не сделать вовсе, нечего и пыжиться.

Правда, с созданием бутафорского костяного дракона связана другая сложность. Поначалу Иренаш не понял, на что я намекаю, и пришлось объяснить в лоб: увы, но костяной дракон – не какой-то рядовой зомби. Он никогда не был живым и не может быть анимирован обычными способами. Нужен дух, способный привести в движение изначально мёртвое. Очень сильный, напоённый тёмной энергией… а таким духом может обладать лишь разумное существо.

Человек.

– Не вижу трудностей, – пожал плечами Иренаш. – Вы ведь властны над душами умерших?

Пришлось согласиться: да, властна. Но энергия упокоившихся душ, за редкими исключениями, лишь подтверждающими правило, минимальна; при вызове некроманту приходится накачивать их силой, чтобы сделать не то что материальными, а просто видимыми и слышимыми. Такой душе не костяк дракона – мышиный-то костяк с места не сдвинуть.

– Тогда какая душа вам нужна?

– Вот в этом-то и проблема, – вздохнула я. – В ходе долгого и мучительного жертвоприношения (как можно более долгого и мучительного, это непременное условие!) жизненная сила убиваемого умножается при помощи сопутствующих жертв, преображается и наполняет сборный костяк, который никогда не был живым. Вы знаете, что аура страха, окружающая костяных и призрачных драконов, не создаётся специально? Она просто сопровождает душу жертвы. Это как застывшие воспоминания, имеющие власть заражать всех чувствующих существ вокруг. Не думайте, что создание костяных драконов вошло в списки запрещённых ритуалов просто по чьей-то прихоти, без ясных причин!

Иренаш прищурился.

– Отрадно слышать, – сказал он, – что вы печётесь о соблюдении закона. Но ведь я уже говорил, что создание настоящего костяного дракона не требуется. Нужна лишь имитация. Кукла. Правдоподобное чучело.

Снова здорово. Можно подумать, он пропустил мимо ушей всё, что я ему говорила.

– Почему бы вам не обойтись фантомами?

– Потому что актёры, изображающие штурмующих, должны кого-то рубить, колоть и бить. А с фантомом проделать это с должной долей убедительности было бы затруднительно.

– А к другим некромантам вы обращались?

– Да, – ответил Иренаш предельно кратко.

Я не стала спрашивать, что ему ответили. И так ясно, что. Своя шкура каждому дорога.

Даже если ему удалось уговорить кого-то из моих коллег нарушить законы о дозволенной некромантии, он не сказал бы об этом. Намёка не обронил. Это ведь не карманная кража, не разбой, не рядовое убийство, даже не чеканка поддельной монеты. Соучастие в человеческом жертвоприношении – преступление столь серьёзное, что повинного в нём уничтожат без суда и следствия, кем бы преступник ни был и какими бы мотивами он не руководствовался.

Всё-таки есть предел тому, что можно вытворять, прикрываясь высоким положением в обществе. И это хорошо.

– Простите. Ничем не могу помочь.

Я уже собиралась откланяться, когда магистр чуть подался вперёд, словно готовясь выложить на игровой стол неубиваемый козырь.

– Понимаю, задание не из простых, – сказал он, понизив голос. – Но и плата за исполнение будет… адекватной.

– Что вы имеете в виду?

Белоглазый помолчал, разглядывая меня сквозь полуопущенные веки. Надо признать, эти его расчётливые паузы были эффективным средством давления на собеседника. Не знаю, что при этом чувствовал он, а я чувствовала то же, что на протяжении всей встречи: туго скрученный узел враждебной силы, слепящей иное зрение чистым прохладным блеском. Мысли, чувства, воспоминания и побуждения… за блеском покорной магии терялось всё. Магистр первой ступени был урождённым магом, как и я. Он долго шёл к вершинам могущества, а ныне достиг их. Поэтому его сродство с силой было почти совершенным и само по себе служило наилучшим щитом.

Опаснейший противник!

– Вот, – сказал он после паузы, выкладывая на стол массивный том в безупречно чёрном переплёте. – Я отдам вам это. Всё равно содержимое для большинства магов бесполезно.

У меня перехватило дыхание. На столе передо мной лежала вещь, даже на расстоянии источающая тёмное могущество.

Ауру такой плотности и глубины мог иметь разве что…

– Рабочий дневник Орфуса, – улыбнувшись произведённому впечатлению, сказал Иренаш. Передвинул том поближе ко мне, откинулся на спинку сиденья и поправился. – Один из дневников. Возможно, самый старый, хотя за это не поручусь. Определить его возраст трудно, но даже самая скромная оценка даёт тысячу лет с изрядным "прицепом". Скорее всего, когда Орфус делал в нём записи, он ещё не претерпел трансформы в лича. Был человеком, а не нежитью. Хороший задаток, не правда ли?

"Задаток?!"

Лишь огромным усилием я заставила свой голос звучать обыденно:

– Если это действительно дневник Чёрного, плата подозрительно щедра. Вы ведь не просто даёте мне мельком увидеть написанное, не просто позволяете снять копии с пары листов – отдаёте весь дневник! Причём до того, как я выполню задание! В чём же тут подвох?

Белоглазый вздохнул. Как мне показалось, без наигрыша.

– Подвоха нет. Но расшифровать записи Орфуса может только некромант… если их вообще можно расшифровать. Его дневник имеет скорее историческую, чем исследовательскую ценность. Да, это довольно могущественная вещь, но ключи к могуществу утеряны. Честно говоря, я сомневаюсь, что вы сумеете восстановить текст из кода и воспользоваться им для умножения своих сил.