Джулия Смит - Мудрец острова Саре Страница 60

Брандегарт улыбнулся Николасу, который должен был бы тотчас во всем признаться, но принц лишь заерзал на стуле. Он не хотел злить хозяина замка, но лгать, как уже понятно, нет никакого смысла.

— Ну, нет… конкретно так она не сказала.

С лица мага вмиг исчезла улыбка. Он откровенно удивился, но вскоре пришел в себя.

— А… так, значит, это еще впереди. — Мудрец постучал пальцами по столу, отбивая быстрый ритм, отчего стало ясно, что он взволнован. — Если Атайя не хочет поддержки, тогда, возможно, она боится, что мои люди вернутся в Кайт и вмешаются в ее дело.

Принцесса действительно опасалась этого, но Николас ничего не ответил, потому что его сбило с толку одно слово.

— Вернутся?

Брандегарт снисходительно улыбнулся.

— Неудивительно, что ваши историки забыли упомянуть, что горстка колдунов пережила погромы Фалтила. Намного лестней утверждать, что он уничтожил их всех. Нет, — продолжил маг, — мои люди живут на острове уже почти два века, ваше высочество, и он нам вполне нравится.

Николас не мог объяснить, откуда у него возникли подозрения, но шестое чувство подсказывало, что внешне довольный Мудрец не прочь пополнить свои ряды. Принц довольно долго жил при дворе и сразу видел человека с амбициями. Брандегарт не остановится на маленьком острове.

— Мы давным-давно могли бы переправиться в Кайт и предложить помощь вашему отцу, — подчеркнул маг, заметив сомнения лорд-маршала. — Всем было известно, что Кельвин пытался улучшить участь лорнгельдов. Мы же не предприняли ничего, мы остались на Саре.

Объяснение звучало логично, но почему-то неубедительно.

— Значит, вы вообще не собираетесь возвращаться? — спросил Николас.

— Я этого не говорил, — ответил Мудрец, и, судя по напряженному тону, он не хотел углубляться в эту тему. — Просто еще не пришло наше время. — Затем он поднялся на ноги и подал принцу его накидку, резко положив конец беседе. — Ну вот и свиделись, лорд-маршал. У меня дела, и если я задержу вас слишком долго, то ваши слуги решат, что я истинно превратил вас в свинью.

Николас принял накидку, пора было уходить. Его взволновало заявление Мудреца, что он поведет свой народ в Кайт, пусть это случится и не в скором будущем.

— Вы правы, — согласился принц. — Мой канцлер не одобрил желания навестить вас, и я не хочу, чтобы он зря беспокоился.

— И у него есть на то причины. Ваш предшественник был достаточно умен, чтобы не перечить мне, а вот лорд-маршал, которого прислали до него, поехал в мой замок и не вернулся. Он позволил себе принести корбаловый кристалл без моего ведома. Очевидно, его никто не предупредил, что подобное неповиновение карается смертью.

Николас не мог пропустить намек мимо ушей.

Когда они подошли к двери, Брандегарт по-дружески хлопнул принца по плечу, чтобы не заканчивать встречу на зловещей ноте.

— Вы, похоже, славный человек, — одобрительно отметил он. — Я бы хотел увидеть вас снова.

— Я тоже был бы рад. — Николас окинул взглядом кабинет Мудреца и остановился на паре обитых кожей стаканчиков на каминной доске. — Скажите, а вы случайно не играете в кости?

Широкая улыбка и морщинки вокруг глаз мага были достаточным ответом.

Глава 14

— Но, лорд, вы не можете отвернуться от них, — сказала Атайя, балансируя на грани убеждения и самоунижения: прося о помощи или уже моля о ней. — Если вам небезразлична судьба людей вашего графства, вы должны переменить свою точку зрения. Оба наших отца хотели этого.

Герцог Касторский сердито посмотрел на нее исподлобья, нахмурив тонкие брови-ниточки. Он был одним из самых могущественных землевладельцев Кайта и сыном лучшего друга Кельвина. Однако на данный момент Аркаус не стремился признать наличие каких-либо уз с единственной дочерью покойного короля. Он даже не предложил ей погреться у камина, а настоял на разговоре в уединенном уголке двора, подальше от любопытных взглядов слуг.

— Вы здесь непрошеная гостья, моя госпожа. — Голубые глаза герцога были холодными, как покрытая снегом земля под ногами. — Вы и ваш супруг. Молю вас, уезжайте, и как можно быстрей, пока никто не заметил вашего визита.

— А вы прогнали бы из своего дома Кельвина, если бы он пришел за поддержкой? — не унималась Атайя. — А ваш отец отказал бы ему? Я просто продолжаю дело короля и надеюсь, что вы будете первым, кто изъявит желание ко мне присоединиться. В память о дружбе наших отцов.

— И только благодаря этой дружбе я не доложу о вас Трибуналу, — строго ответил тот, и в холодном воздухе образовались клубы пара от его дыхания. — Мой долг — защищать фермеров. На прошлой неделе в Торрее сожгли троих мужчин за то, что они скрывали колдуна у себя в хлеву. Один безымянный лорнгельд принес столько несчастья, а если пройдет малейший слух о вашем присутствии в моем графстве, Трибунал мне голову снесет, тем более если узнает, что вы ступали на территорию замка.

— Значит, мы должны позволить им запугивать нас и заставлять жить по их жестоким законам? Подвергать себя «святому» ритуалу отпущения грехов?

Как ни странно, герцог не стал возражать. Вероятно, он придерживался той же позиции, но не хотел ввязываться в чужие проблемы.

— Принцесса, я последний раз прошу вас покинуть мой дом, пока я не приказал, чтобы вас с мужем выгнали силой. И никому не говорите, что вы здесь были, — никому!

Аркаус хотел засыпать ее угрозами, но его голос дрожал, выдавая, как он напуган.

Герцог развернулся и пошел прочь. Не прошло и минуты, как главный стражник выпроводил Атайю с Джейреном за пределы ворот и оставил в снегу, словно попрошаек, которым отказали в корке хлеба.

Атайя закуталась в складки походной накидки и уныло вздохнула, оглянувшись на обитую железом боковую дверь, крепко запертую за ней.

— Он был нашей последней надеждой.

— Он был последним в списке Мозеля, — поправил Джейрен. — Не сомневайся, есть другие люди, которые с радостью нам помогут… мы просто пока не знаем кто.

Принцесса посмотрела на мужа с уважением, подумав, как ему удается уже не первый раз сохранять оптимизм в самых отчаянных ситуациях.

— Надеюсь, мы скоро поймем, к кому обращаться, — сказала она, пнув ледышку на дороге. — Даже если нас поддержат в деревнях, пока мы не перетянем на нашу сторону нескольких землевладельцев, будет трудно вести кампанию — трудно ее финансировать.

Джейрен растирал ладони и дул на них, чтоб не онемели.

— Давай, пора домой, — заключил он. — Там не столь шикарное место, но единственное в Кайте, откуда нас не вышвыривают на снег.