Павел Кобылянский - Перекресток миров: начало Страница 61

Гномам же… Ну, как всегда. Эльфы, даже полукровки участвовать в этом отказались. Гномы плюнули, перевели дословно и применили упомянутый мной способ, то есть поменяли имена, переставили главы, добавили секса и крови. И выпустили, да не в одной книжке, а растянули на десяток, типа история с продолжением. Продавалось это если так можно выразиться издевательство над эльфами до сих пор и пользовалось популярностью. И пожалуй это была единственная гномья книжка, которую с удовольствием читали старшие в нашем клане. Смеялись при этом правда на каждом слове. До истерик доходило.

Эльфы же обиделись. Очень сильно обиделись. Впрочем если учесть, что некоторые герои этой книжки были до сих пор живы, оно и неудивительно. Всех гномов, причастных к этому приговорили заочно к смерти. Коротышки же из тщеславия на последней странице подробно перечислили, кто принимал участие в работе над книгой. Двоих кстати эльфы таки достали и пришибли, впрочем список был еще длинный. У гномов же в планах, по слухам, стояли теперь легенды тсареш…

Люди, готовясь к гипотетической драке с тсареш, возились долго. На обед прервались когда уже больше половины третьей смены прошло. Мне из фургона ничего видно не было. Только один раз повозка дернулась немного проехала и остановилась. Наверное передвигали его в начало каравана, как майор говорил. Я уже всерьез проголодалась и собиралась кричать, только не могла решить кого именно из них звать, когда в фургоне появился майор и потащил меня обедать.

Готовил на этот раз не Стингер, а Тирли. И готовили они что-то свое, я такого никогда не видела, поначалу даже есть было боязно как то. Что-то длинное, белое, склизкое… Правда посмотрев как люди все это потребляют, решилась попробовать. Уж если они не бояться, то и мне как-то не положено. Оказалось получше чем каша Стингера. На вкус хлеб из пшеничной муки напоминает, только они туда еще солонины накидали и чего-то из овощей покрошили. Ничего так варево оказалось, сытное на удивление. Я одну тарелку сжевала и как-то больше и не хотелось. Хотя до этого есть готова была не останавливаясь.

Потом майор своих людей опять работать разогнал, а меня в фургон отнес. Я думала он тоже убежит, но остался.

– Шелли, ты как поговорить немного? – спросил майор вытаскивая из своих сумок несколько листов бумаги, какую-то странную коробочку черного цвета и их весьма необычную самописку, совершенно не похожую на наши. О как, когда это он все на себя по новой нацепить успел то? Я завозилась пытаясь устроиться поудобнее, и при этом не потревожить раненую ногу. Плечом не шевелить я уже приноровилась. В итоге скрутила в одеяло комок и запихала его под спину.

– Ну можно, – улыбнулась человеку. Про то, что я на него обижалась, я уже как-то забыла. – А о чем?

– Как ты сама догадалась, мы не из этого мира, – начал майор, очень естественным для себя, похоже, жестом почесывая самопиской затылок. – И абсолютно ничего о нем не знаем. Ну почти ничего…

– И ты хочешь, чтобы я тебе все-все-все рассказала?

– Ну не все… Но кое-что хотелось бы услышать. Давай так, я буду задавать вопросы, а ты ответишь. Если я вдруг чего-то спрошу, о чем не принято говорить или еще там что, ну вроде как с моим прозвищем, ты говори сразу, ничего страшного.

– Хорошо, – кивнула я. – Папа очень постарался, чтобы дать мне хорошее образование. Единственное, чего он не хотел для меня, так это карьеры воина. Просто для нашего народа я довольно слабенькая и болезненная… Если встретишь других тифлингесс – сам увидишь. У нас то в караване в этот раз как-то одни мужики подобрались. Так что никаких военных тайн клана я тебе не смогу рассказать просто потому, что их не знаю… А так, постараюсь ответить.

– Ладно, – майор, чем-то щелкнул на своей коробочке, – Ты упомянула что этим миром правят вампиры, ты назвала их тсареш. И сказала что у них несколько государств, эээ, семей, если я правильно запомнил. Давай сперва про них, кто у них главный, как строятся взаимоотношения между семьями, их иерархию, как они относятся к остальным расам…

– У них не государства, у них именно семьи, – начала я, – правит семьей Древний. Точнее правит не совсем правильное слово, Древний и есть семья, а все остальные тсареш – это источники его силы и его инструменты для взаимодействия с окружающим миром…

Надо же, а мне казалось я уже забыла все эти нудные уроки, по политической географии. За полной их ненадобностью. Ну кто из разумных на Дее не знает, кто такие Древние. И кому наоборот интересно знать его отношения с высшими и приближенными. Все равно, подавляющие большинство разумных стараются с тсареш не встречаться. А если и встречаются, то максимум со старшими. То что мой отец вел дела с одним из приближенных явилось в свое время для меня полной неожиданностью. И сейчас буквально вбитые в мою несчастную голову все эти знания, о политическом устройстве нашего мира всплывали, подгоняемые вопросами майора. Ага, именно вбитыми, политику преподавал мастер войны и за невыполненные задания обычно прописывал три-четыре малые стражи дополнительной физподготовки после занятий.

Мы проговорили так до заката. Майор внимательно слушал что я рассказываю, но записывал за мной как-то странно. Иногда делал коротенькие пометки, а иногда записывал явно дословно, даже заставлял меня повторять некие вещи. Я успела рассказать практически все, что знаю об упырях, правда майор несколько напугал меня замечанием, что мол пока про них хватит, остальные вопросы он задаст позже. Дальше я стала рассказывать об эльфах, причем тут майор задавал гораздо больше вопросов. Причем часто он переспрашивал о абсолютно общеизвестных вещах, о которых я раньше и не задумывалась. Например почему эльфы называют себя перворожденными. Или почему их повсеместно называют бессмертными, хотя по сути они всего лишь долгоживущие, ну по сравнению с остальными расами. Попросил описать внешность, как он выразился, типового эльфа, вызвав у меня несколько сдавленных смешков. А когда я описала, расхохотался, сказав что Тирли до усрачки будет счастлив это услышать. Почему правда пояснять отказался.

И как раз в этот момент в фургон просунулась голова помянутого Тирли и позвала нас ужинать.

Наш лагерь разительно изменился. Если раньше костерок был разведен на противоположной обочине от той, где стояли все фургоны, собственно я сама с помощью Потапыча и отводила харра к кустам сегодня утром, то теперь четыре повозки как бы закрывали кострище. Пятая стояла против четвертой на другой стороне дороги и внутри явно кто-то возился, было видно как периодически колышется тент.